Истории страны грез

– А как же мысли? Как же причина наших поступков? Ведь мы можем помочь человеку, сделать ему хорошее, имея какие-либо корыстные цели и недобрые намерения.

– Это неважно. Ведь в итоге человеку останется то добро, что ты сделал и неважно, какие ты тогда преследовал цели.

– И какой же поступок ты хочешь от меня?

Она повернула к нему голову и пристально всмотрелась в глаза юноши.

– Я хочу твою родинку. Я знаю, что она тебя отличает и что она придает тебе красоты. И если ты меня любишь, то сможешь отдать ее мне.

Луна, не подумав ни минуты, нашел острый камень и вонзил в щеку. Ужасная боль пронзила лицо, он почувствовал теплую кровь на руках, но мысль о том, что он докажет Солнцу свою любовь и сделает ее счастливой не давала остановиться. Солнце смотрела пустыми глазами, но в душе была рада, что ее любят.

Рана затянулась, как только Луна вырезал родинку целиком. На щеке его теперь красовался большой серый шрам, с темно синего цвета ответвлениями. Пятна крови застыли навсегда.

– Вот, – сказал он, протянул Солнцу родинку. Ему было больно, но он улыбался. Она продолжала смотреть на него и забрала подарок.

– Спасибо, это великодушно с твоей стороны. Но… – она запнулась. – Прости, я не могу быть с тобой. Эта родинка была твоим основным отличием. А еще этот шрам и пятна на лице… Я не могу быть с кем-то столь некрасивым. Извини.

Луна почувствовал боль. Во второй раз за день, но на сей раз она была в душе. И больнее, чем когда он вырезал родинку. Но он все равно не мог злиться на Солнце. Но быть с ней рядом, ступать по одной с ней земле он больше не мог. Закрыл глаза, поднял лицо к небу. Свет, исходивший от него, стал сильнее, Солнце пришлось закрыть глаза. И когда она их открыла, Луны не было рядом, а на небе красовался прекрасный светящийся шар, но даже сквозь этот свет замечались шрам и пятна.

– Извини, – сказала она и, сжимая в руке родинку, ушла.

Она так и не нашла никого, кто мог бы быть столь же красив, как Луна. Она не хотела и не принимала ничьего внимания. Она жалела о том, что сделала. В последнее время часто поднимала голову к нему, обращалась к Луне, просила простить и начать все сначала. Но Луна был безмолвен, от чего Солнце чувствовала боль и гнев.

– Тогда я сама к тебе приду! – крикнула она, подняла глаза к небу и попросила быть ближе к Луне. Но ее тщеславие снова взяло верх, и она попросила быть в разы ярче Луны. Небеса услышали ее мольбу и сделали то, что она просила. Но когда она поднялась в небо и озарила все вокруг ярким светом и теплом, Луны в округе не стало. Луна не хотел быть с ней, он спрятался. Она отправилась на поиски, но безрезультатно. С тех пор Луна выходит только тогда, когда Солнца нет рядом и прячется, как только она появляется на горизонте.

Все имеет цену

Поток света, бивший в глаза, вырвал его из забытья и вернул в… Забытье? Он открыл глаза. Не знал, где находится. «Видимо, еще не до конца проснулся. Ведь бывает так, что просыпаешься, но пока не до конца и не можешь понять кто ты, где ты». Но голос внутри твердил, что это жалкое оправдание.

Единственным звуком вокруг был треск люминесцентной лампы. Закрыл глаза, попытался сосредоточиться. «Скоро приду в себя». Но время шло, и он все еще не мог понять кто он и где. Более того, он понял, что прикован к стулу – руки привязаны к подлокотникам, ноги к ножкам стула. Сам стул холодный, металлический. Свет продолжал бить в глаза, которые никак не хотели привыкать к нему.

– Эй! – крикнул он. – Есть тут кто-нибудь?

В ответ он услышал мужской смех, отдававшийся отовсюду. Но мужчина, прикованный к стулу, не увидел никого.

– Привет. Рад, что ты проснулся. Знаешь, почему ты здесь? – голос спокойный, низкий, тон самоуверенный. Ясно, что он знает ответ на свой же вопрос, но хочет проверить узника.

– Нет, – дыхание участилось. Страх, почти не чувствуемый, залез к нему под кожу, как только мужчина услышал голос.

– А знаешь, где ты? – тот же тон.

– Нет.

– Хорошо.

Пауза. Снова тишина и звук электричества. Вокруг белизна. Он будто находился в палате, только без всех этих приборов и установок. Только стол и он, прикованный к этому стулу.

– Как тебя зовут? – снова этот голос. И снова ощущение, будто допрашивающий знает ответ.

– Не знаю. Я ничего не знаю. Ничего не помню. Я даже не знаю, как выгляжу! Будто я только что родился и…

Смех прервал его речь.

– Ты не представляешь, как близко ты подошел ко всей ситуации.

– О чем вы?

– Что, по-твоему, происходит с нами после смерти? Есть несколько различных вариантов – кто-то считает, что наши души переносятся в ад или рай, в зависимости от наших поступков; другие верят, что мы перерождаемся в другом обличье; иные же считают, что после смерти нет ничего. Пустота и наши сознание, душа и все остальное умирает вместе с телом. Во что веришь ты, Ниджат?

Узник обдумывал услышанное. Значит, его зовут Ниджат. Но это ни о чем ему не говорит.

– Ниджат? – тон сменился на менее мягкий, будто говорящий, что на вопрос обязательно нужно ответить.

– Я… я не знаю. Я не знаю, к чему вы клоните. Я не знаю, почему вы меня мучаете, – он начал дергаться, но оказалось, что не только он прикован к стулу, но и стул прибит к полу. – Выпустите меня отсюда!

В этот момент все его тело охватила боль, жгучая, адская. И он закричал.

Боль прекратилась так же резко, как началась.

– Итак, – голос снова был мягким, по-отечески дружеским. – Я бы попросил тебя впредь сохранять спокойствие. Иначе ты будешь биться в агонии не зная причин. Я ясно выразился?

– Да.

– Славно. Готов узнать, кем был и почему ты здесь?

Был? Что это значит? Я ведь все еще существую. Или нет? Голос казался смутно знакомым. И почему имя Ниджат ничего ему не говорит?

– Ниджат? – голос прервал его мысли.

– Да… да, я готов.

– Хорошо. Для начала хочу сказать, что я верю в реинкарнацию. Человек перерождается в ином обличье и расплачивается за свои грехи. Правда, тут есть один нюанс – он не знает, за что ему на долю выпала подобная участь. Ты страдаешь, но не знаешь почему. А это очень… неинтересно. Понимаешь, о чем я, Ниджат?

– Не совсем… да, понимаю. Человек страдает и думает, что незаслуженно, хотя на самом деле поделом ему.

– И к чему это приводит в следующей реинкарнации?

– Он не помнит, что делал зло и был наказан. И продолжает творить зло дальше.

– Правильно, Ниджат. Ты умница. И процесс этот может продолжаться бесконечно. Я со своей стороны вижу, что человек страдает и платит за свои грехи, но… Это не приносит должного наслаждения. Он не признает своих ошибок, не знает, чего ради он должен страдать, когда другие проживают счастливую жизнь. Понимаешь?

– Ты Бог?

– Ты не ответил на вопрос, Ниджат.

– Да, я понимаю. Но не понимаю, причем тут я. Ты Бог?

– Объясню. Ты в течение своих перерождений совершал много грехов, за которые все еще не отплатил. Тебе везло, ты всегда рождался в кругах обеспеченных или власть имущих. Более или менее. Поэтому, хотелось бы увидеть, как ты страдаешь, зная, что натворил.