Турагентство «Волшебные миры»

Флик поставила два пальца на карту и изобразила, что идет от Великобритании по проливу Ла-Манш до Франции, а затем дальше по разным странам, пока не добралась до Китая, где заканчивалась суша. Девочка грустно вздохнула. Китай с тем же успехом мог оказаться Юпитером – у Флик имелось примерно столько же шансов попасть туда.

Снова принявшись разбирать вещи, она подняла потрепанную обувную коробку, которую, кажется, не видела прежде. На ней был перечеркнут адрес, а потускневший стикер гласил: «А. Т. Хадсон» – имя ее отца. Флик открыла коробку и уныло посмотрела на сложенные клочки бумаги, ненужную карту-ключ, сломанные и засохшие ручки, которые отец, казалось, не мог выбросить. На дне лежала деревянная ювелирная шкатулка с золотым замочком.

Флик достала ее. Довольно увесистая. У мамы было совсем немного украшений, а папа носил лишь часы «Касио». Может, там хранилась некая семейная тайна, с оживлением подумала Флик. Шкатулка, полная драгоценностей, денег или доказательств того, что они каким-то образом связаны родственными узами с королевской семьей на другом конце света.

Флик открыла замочек.

И разочарованно вздохнула. Внутри лежало еще больше конвертов и бумаг. Если она найдет библиотеку, то возьмет для папы книгу «Магическая уборка», о которой так много говорят.

Флик закрыла деревянную шкатулку, отложила в сторону и вернулась к другим вещицам. Наконец она нашла то, что искала, – срез агата.

Эта драгоценность, хранившаяся у Флик, была одной из немногих, которым посчастливилось избежать нашествия Фредди. Папа купил для нее этот камень, когда они пару лет назад вдвоем ездили в штольни и спускались в расщелину Голубого Джона. Тонкий, как стекло, агат переливался розовыми и лиловыми оттенками[3 - Имеется в виду уникальная разновидность флюорита, которую добывают в Каслтоне, Дербишир, в том числе в знаменитой расщелине Голубого Джона, где проводятся экскурсии.].

Флик положила его поверх лампы, и кривой лучик на потолке превратился в северное сияние.

Улыбнувшись, она забралась в постель и позволила чудесным переливам наполнить ее сновидения.

Глава третья

На следующий день Флик без угрызений совести улизнула из дома. Мама дала денег на карманные расходы и велела не задерживаться допоздна, а хорошо провести время. Флик подумала, как часто детям желают «хорошо провести время» и что они в итоге делают. Наверное, здесь статистика оказалась бы любопытной. Флик нравились цифры. Математика давалась проще английского, где можно было получить множество правильных ответов в зависимости от того, как ты их запишешь. В математике ты либо прав, либо нет.

– Ага, – заметил мистер Кэлил, ее любимый учитель математики, и улыбнулся, когда она сказала об этом. – Но цифры не всегда означают лишь одно. Например, их можно использовать для обмана.

– Как?

Учитель показал ей прошлогоднюю работу по статистике: как цифры можно применять, чтобы доказать людям то или иное. Флик не знала, радоваться или нет, ведь ее обожаемые цифры, которые она полюбила за прямолинейность, могли иметь разное значение, смотря кто ими пользовался.

Родители быстро устали от того, что девочка указывала на замеченные ею обманные манипуляции с цифрами в новостях, которые смотрела семья.

Она обошла дом, следуя по тропинкам между участками, и миновала еще две семьи, которые разгружали фургоны с вещами. Флик пригнулась под серебристой березкой, провела рукой по своим темным кудрям на случай, если на них решили прокатиться паучки, и вышла у перекрестка, ведущего к главной улице.

И чем ближе Флик подходила к рынку, тем больше она удивлялась. В Малых Драконах царило оживление, необычное для такого небольшого поселка. Толпы людей, открытые магазины, лавки.

Флик не боялась скопления людей – в городе сложно этого избежать. Но сейчас ей казалось, что она сильно выделяется среди других. Люди поглядывали на нее, сразу понимая, что она из нового района. Странное чувство – будто она пришла на футбольный матч в майке неправильной расцветки.

В таком местечке любой незнакомец расценивается как интересный экспонат.

Флик свернула прочь от рынка и прислонилась к стене здания, притворившись, что проверяет телефон. Солнце уже клонилось к горизонту, воздух наполнился кисловатым запахом искусственной травы, на которую торговцы ставили корзинки с клубникой. Перед глазами мельтешили сумки для покупок и плачущие в колясках малыши.

Жители поселка так оживленно беседовали, что Флик казалось, будто она попала на вечеринку без приглашения. Отчего-то ей стало неловко. Хотелось немедленно вернуться домой, где имелся только один плачущий малыш, которого довольно легко успокоить, дав ему банан, но Флик решила, что ей нужен хотя бы один день летних каникул без брата. Фредди стал для семьи «сюрпризом», как говорили родители. Скорее «потрясением», думала Флик. Еще не успев родиться, он уже привлекал к себе внимание.

Возобновив прогулку, Флик свернула с главной улицы и, стараясь держаться подальше от малышей, напоминающих Фредди, направилась к пассажу в викторианском стиле. Со всех сторон ее окружал старинный камень. Казалось, жара сюда не проникала. Флик задрожала от прохладного воздуха. Она прошла мимо оживленного магазина галантереи, пустого бара и приблизилась к свадебному магазину. Суета осталась в стороне. Флик замерла перед небольшой церквушкой, окруженной оградой с острыми пиками.

Рядом в переулке неуклюже примостился крошечный, словно сдавленный со всех сторон, магазинчик с огромной витриной. Черная глянцевая дверь сверкала, а каменные ступеньки крыльца казались столь старыми, что чуть ли не вросли в тротуар.

Флик взглянула на вывеску.

Турагентство «Волшебные миры».

По коже пробежали мурашки. Однако ощущение скорее напоминало любопытство. Ладони Флик непроизвольно сжались в кулаки, по телу прошел электрический разряд. Ей захотелось подойти ближе.

Почему ее так тянуло туда, она не знала.

Туристическое агентство, если это было оно, выглядело так же, как и другие здания на улице: старое, заброшенное, затхлое, неопрятное. На вывеске блестела свежая надпись алой и золотой краской, по обе стороны названия сверкали глобусы. Рядом с дверью висела медная табличка, но на расстоянии Флик не могла разобрать слов.

Не успела она даже подумать, как ноги сами понесли ее по мощеной улочке прямо к двери магазинчика.

Над крыльцом находился небольшой навес от дождя, и Флик словно оказалась под его защитой. Она провела рукой по кирпичу песочного цвета, и на пальцах осталась пыль. Флик вытерла ладонь о джинсы и притронулась к медной табличке, прикрученной к стене. Табличку покрывали царапины и вмятины, словно вандалы пытались выбить буквы стамеской. Флик только разобрала «…бщество».

Она с интересом приблизила лицо к витрине. Сверкающее на солнце стекло слепило глаза и, казалось, изучало ее в ответ. Флик поняла, что магазин не такой уж и неопрятный, как ей показалось. Он был даже… красивым и напоминал зачитанную книгу, у которой отвалилась обложка и замялись страницы, или потрепанного от объятий плюшевого мишку.

Губы Флик растянулись в улыбке. Внутри росло приятное ощущение, которое она не могла объяснить. Она будто увидела фотографию человека задолго до встречи. Ты смотришь на нее и понимаешь, что однажды вы увидитесь… но не сейчас.

Флик накрыла ручку ладонью и толкнула.

Дверь легко поддалась, и Флик ступила внутрь, поймав ее, пока та с грохотом не ударилась о стену. С пыльным вздохом дверь закрылась за спиной.

Флик огляделась.

Как-то не похоже на турагентство… Воздух пыльный, освещение напоминало фильтр «сепия». На стене с левой стороны красовалась мозаика из множества чемоданов разной величины. Они лежали в идеально отмеренных ячейках на полках из темного дерева, покрытого лаком. Пустовала лишь одна ниша.

В правом углу, за дверью, стоял шкаф со стеклянными дверцами, за которыми виднелись книги, папки, безделушки, стеклянная коробка с насекомыми. Покрытую деревянными панелями стену по соседству занимала дюжина фотографий в громоздких темных рамах. Флик нахмурилась, внимательно разглядывая снимки. Под каждым висела небольшая медная табличка, но имен было не прочесть.

В дальней стороне комнаты, под лестницей, стоял книжный шкаф, перед ним – стол. В образовавшемся пространстве едва умещалось крутящееся кожаное кресло. На столешнице лежали книги, бумаги, обертка от печенья с кремовой начинкой.

По рукам Флик побежали мурашки. Она обвела взглядом чемоданы, пару кресел-близнецов по обе стороны пустого камина, каминную полку с идущими вразнобой часами. Пахло задутой свечой и сырой бумагой.

Место казалось знакомым и в то же время новым, даже запретным, но Флик даже не подумала о том, чтобы повернуть обратно к двери. Она осторожно прошла к каминной полке. Все часы тикали с разным ритмом. Стрелки одних мчались по кругу, других – еле тащились. На каждом циферблате виднелась надпись.

– «Бухта Голосов, – вслух прочла Флик. – Аквата Минор. Лес Кристаллов».

Флик подняла одни часы. На них значилось: «Город Пяти Фонарей». Они тикали весело и быстро.

Маленькие, черные и круглые, они напоминали будильник из мультфильма, но оказались такими тяжелыми и скользкими, что стоило ей перевернуть их, как они улизнули из ее рук. Флик стремительно нагнулась и подхватила часы как раз перед падением на пару кожаных саквояжей, стоявших между двумя креслами.

Она облегченно выдохнула и покачала головой, укоризненно глядя на часы, будто они сами решили выпрыгнуть у нее из рук. Флик осторожно вернула их на место.

– Близко.

Флик подскочила как ужаленная и повернулась посмотреть, кому принадлежал голос.

Владелец магазина – конечно, это был Джонатан Меркатор – стоял в дверном проеме между главным залом и служебным помещением. Он держал в одной руке фарфоровую чашку, а в другой – блюдце, на котором остался сливочный крем.

– Чем могу помочь? – спросил он.

– Э-э-э… – Флик моментально покраснела. – Извините за часы. Но они не разбились. Я просто… смотрела.

– Что ж, миссия выполнена, – саркастично заметил Джонатан. Он поставил чашку и блюдце на стол. – Я страдаю от ужасной нехватки людей, которые пришли бы потратить мое время. Спасибо Небесам, что вы заглянули сюда, мисс…