Красавицы Бостона. Злодей

Я помотала головой.

– Хочешь выпить по этому поводу?

Я кивнула. Она рассмеялась.

– И пиццу разогрею.

При мысли о еде меня затошнило. Но я знала, что Белль начала что-то подозревать из-за моей потери веса и проблем со сном.

– Отличная идея. Спасибо.

Она встала и побрела на кухню. Я наблюдала, как она открыла дверцу холодильника, покачивая задом в такт своему нескладному посвистыванию.

– Белль? – Я прокашлялась.

– Ммм? – Она засунула кусок пиццы в микроволновку и установила таймер на тридцать секунд.

– Как думаешь, что будет с Паксом? – Я взяла подушку и прижала к груди, дергая за торчащую нитку. – Я ведь не могу вечно оставаться замужем за ним? Я ведь буду свободна от этого брака, если он не объявится?

Белль достала банку пепси из холодильника, постукивая пальцем по губам, пока размышляла над моим вопросом.

– Ну, расторгнуть брак – это тебе не в туалет сходить. Не думаю, что можно так просто от него отделаться, но ты точно сможешь выбраться, если приложишь усилия. Этот человек почти год не объявлялся. Тебе нужно накопить денег, нанять хорошего адвоката и покончить с этим бардаком.

Мне. Оплатить юридическую помощь. Ага.

– Ты же знаешь, что рано или поздно тебе придется это сделать, – сказала сестра уже чуть тише. – Обратись за юридической помощью. Прижми этого ублюдка.

– На какие деньги? – вздохнула я. – И прошу, не предлагай мне снова взять взаймы. Я просто откажусь.

Белль работала клубным промоутером в одном из самых эпатажных заведений Бостона – «Мадам Хаос». Она обладала невероятным талантом в своей области и привлекала клиентуру, от которой у владельцев слюнки текли, но пока она отнюдь не была финансово обеспеченной. К тому же я знала, что она откладывала деньги, чтобы вложиться в предстоящую реконструкцию «Мадам Хаос» и стать партнером.

– Допустим, ты слишком гордая, чтобы брать деньги у меня – твоей родной сестры, заметь, – но все же хочешь получить юридическую помощь. Я бы обратилась к Сейлор и попросила дать в долг. – Ее голос зазвучал пылко, отчаянно. – У Фитцпатриков достаточно гребаных денег, чтобы сделать изваяние в форме члена размером со статую Свободы. От Сейлор не станут требовать, чтобы заем поскорее вернули, у тебя не набежит никаких процентов, и она знает, что тебе можно верить. Со временем ты все вернешь.

– Я не могу. – Я помотала головой.

– Почему? – Она достала пиццу из микроволновки, выложила ее на бумажную тарелку и, неторопливо подойдя к дивану, бросила ее на подушку, которую я сжимала в объятиях. – Съешь все, Перс. Ты просто кожа да кости. Мама думает, что у тебя расстройство пищевого поведения.

– У меня нет расстройства пищевого поведения, – нахмурилась я.

Белль закатила глаза.

– Блин, да знаю я. Всего восемь месяцев назад ты проглотила три блюда в «Чизкейк Фэктори» и запила все это «Маргаритами», таблетками от изжоги и сожалениями. Ты переживаешь из-за чего-то, и я хочу, чтобы ты вышла из этого состояния. Попроси денег у Сейлор!

– Ты с ума сошла? – Я взмахнула кусочком размякшей пиццы. – У нее нет времени на мою нервотрепку. Она же только что сообщила нам, что беременна.

Три дня назад во время наших традиционных еженедельных посиделок с едой навынос Сейлор сообщила нам ошеломляющую новость. Было много визга и слез. В основном от нас с Эш, в то время как Сейлор и Эммабелль безучастно смотрели на нас и ждали, когда мы прекратим истерику.

– И? – Белль склонила голову набок. – Она и беременная может дать тебе денег, знаешь ли. Женщины известны своей многозадачностью.

– Она начнет волноваться. К тому же я не хочу быть той самой подругой-неудачницей.

– Речь же всего о нескольких тысячах долларов.

О сотне тысяч.

Но моя сестра этого не знала.

Именно по этой причине я не обратилась к Сейлор.

– Просто подумай об этом. Даже если тебе неловко обращаться к Сейлор и Хантеру, этот социопат Киллиан дал бы тебе денег. Конечно, он заставит тебя попотеть – клянусь, этот ублюдок вызывает такое же сильное раздражение, как и желание сесть ему на лицо, – но ты уйдешь с деньгами.

Киллиан.

После происшествия в номере, мои подруги и сестра потребовали объяснить, что между нами было. Я рассказала им правду. Во всяком случае, большую ее часть. О «разбитом сердце» и уколе стероидов, умолчав о том, как я призналась ему в любви и наложила на него заговор.

Зачем вдаваться в подробности?

Со временем мне удалось забыть Киллиана. С трудом. Даже воспоминание о том, как он меня спас, померкло и развеялось, как и моя выходка с загаданным на облако желанием, которую я была твердо намерена стереть из памяти.

С того дня я больше не разговаривала с тетушкой Тильдой. В тот день я перестала замечать одинокие облака на небе и старалась жить дальше.

Я влюбилась.

Вышла замуж.

Почти развелась.

Киллиан, однако же, оставался все тем же мужчиной, что вышел из того номера.

Неподвластным времени, молчаливым.

Насколько я знала, он по-прежнему был одинок и ни с кем не встречался (ни всерьез, ни как иначе), с тех пор как отверг меня в день свадьбы Сейлор и Хантера.

Восемь месяцев назад – на той неделе, когда исчез Пакстон, – Килл принял бразды правления «Королевскими трубопроводами» – нефтяной компанией своего отца, и официально стал генеральным директором.

И как я раньше о нем не подумала?

Киллиан «Килл» Фитцпатрик – мой лучший шанс раздобыть деньги.

Он был предан только самому себе, умел хранить секреты, а любимым его занятием было наблюдать, как другие чувствуют себя не в своей тарелке.

Он уже помогал мне прежде и сделает это снова.

Для него сто тысяч баксов – мелочь на карманные расходы. Он дал бы мне деньги только ради того, чтобы посмотреть, как я, сгорая от стыда, опускаю в его почтовый ящик свои жалкие чеки с ежемесячными выплатами, которые ничего для него не значат. Я бы даже согласилась снять заговор, во время которого сказала ему, что он в меня влюбится.

Впервые за долгое время я почувствовала, как у меня потекли слюнки.

Не из-за пиццы, а из-за решения проблемы, которое уже почти было у меня в руках.