Скрепить сделку страстью

– Мистер Сфорца? – Голос Джорджо заставил его резко обернуться. – Извините, что так задержался, здесь просто лабиринт какой-то, но ваши голоса я слышал. – Только сейчас увидев полуголого начальника, юрист удивленно на него глянул. – Все в порядке? То есть…

Отлично понимая, как сейчас выглядит, Массимо нахмурился. Растерянность же мигом переросла в чистейшую ярость.

– В порядке. Решил немного позагорать.

– Точно?..

Раздраженно качнув головой, Массимо почувствовал давно оставшееся в детстве разочарование.

– Нет, Джорджо, разумеется, нет. Я… – Поморщившись, он снова качнул головой. – Ладно, не важно. – Подобрав рубашку, он начал одеваться. – Но с одним не поспоришь, эта особа действительно весьма агрессивна.

– Я того же мнения, – явно обрадовался Джорджо. – Именно поэтому я и предлагаю максимально сократить убытки и отступиться, прежде… – Он на секунду замолчал. – Прежде чем дело окончательно выйдет из-под контроля.

– Отступиться? – Надевая пиджак, он небрежно пожал плечами. – Ни за что. Сперва я должен преподать мисс Голдинг урок хороших манер. Урок, который она до конца дней не забудет. – По сравнению с его голосом мрамор казался теплым и мягким. – Пойдем.

Двинувшись в ту сторону, куда скрылась Флора, Массимо нырнул в арку и почти сразу же замер, оказавшись на остриженной лужайке, огороженной тисовой изгородью, в которой виднелась очередная арка. Но Флоры там не было.

– Да сколько можно! – недовольно выдохнул Массимо. – Сколько садов может быть вокруг одного палаццо?

Они пересекли лужайку и замерли под следующей аркой.

– Да это не сад, а лабиринт какой-то! – согласно кивнул Джорджо. – По-твоему, она там?

А разве в этом могут быть какие-то сомнения? Наверняка она сейчас отлично развлекается за их счет.

Массимо устало вздохнул:

– Нужно было просто сровнять все это с землей вместе с ней. Я знаю, что уже это говорил, но теперь я точно все улажу и вернусь. И на этот раз все действительно будет быстро. В конце концов, разве сложно ее тут отыскать?

Оказалось, очень сложно. Через двадцать минут попав в очередной тупик, Массимо устало потер виски и громко проклял Флору.

– Возможно, я и не леди, но даже я не стала бы так выражаться.

Он мгновенно замер на месте.

– В чем дело, мистер Сфорца? Неужели вы не любите прятки? А я-то думала, что вы обожаете игры «как никто».

Обернувшись, Массимо увидел лишь очередную живую изгородь.

– Не сомневаюсь, тебе сейчас очень смешно, но не можешь же ты вечно прятаться!

– Возможно, вечно и не смогу, но думаю, где-нибудь через час, а может, и через все четыре непрерывных блужданий тебе захочется просто вернуться домой. Разумеется, если у такого бессердечного, жадного монстра вообще есть дом.

Сжав зубы, он пристально вглядывался в темную зелень. И вдруг услышал хруст раздавленной ветки. Поймал! Медленно и осторожно дойдя до конца тропинки, он резко обогнул угол, но там никого не было.

– Можешь просто идти домой.

Долетавший сквозь густую листву голос подействовал на раненую гордость не хуже соли. Но, даже несмотря на все растущее раздражение, какая-то его часть искренне радовалась этой игре.

Он почти улыбнулся:

– Cara, если бы ты знала меня чуточку лучше, понимала бы, что я никогда не сдаюсь и не отступаю.

– К счастью, я вообще тебя не знаю, но должна предупредить: дорожки тянутся не один километр, но лишь одна из них ведет в самый центр лабиринта. Но уж так и быть, желаю тебе счастливой охоты.

Вглядываясь в бесконечно синее небо, он медленно вдохнул. Она за все ему заплатит. И гораздо раньше, чем думает. Вытащив мобильник, он быстро набрал номер.

Разглядывая густые тисовые изгороди, Флора удовлетворенно улыбнулась. Умберто лично спроектировал запутанный лабиринт, и Массимо Сфорца вполне может блуждать среди густой высокой зелени до самого заката. Ее улыбка стала еще шире. Будем надеяться, этого времени ему хватит, чтобы поразмышлять об этически неприемлемом поведении, вроде угроз и взяток.

Но стоило ей лишь вспомнить, что он не моргнув и глазом решил, что она до сих пор остается в палаццо лишь для того, чтобы выжать из него побольше денег, как ее улыбка сразу потухла, сменившись очередным приступом злости.

Если бы от него можно было взять и раз навсегда избавиться… Но, как и большинство богатых и влиятельных мужчин, он привык, что все и всегда идет так, как ему этого хочется.

Флора вдруг почувствовала, что безумно устала. Неужели она так много просит? Всего лишь не выгонять ее из дому? Что ж, похоже, всегда будет одно и то же. Почему-то даже самые разумные мужчины свято верят, что стоит им лишь захотеть, как женщина обязана полностью изменить свою жизнь, подстраиваясь под их планы.

Вспомнив злое негодование Джеймса, когда она решительно отказалась ради него перевернуть всю жизнь с ног на голову, она почувствовала, как в груди вновь нарастает застарелая боль. И с Томасом так же было. Сперва он долго не мог поверить, что вместо того, чтобы во всем его поддерживать, она преследует собственные цели, а потом пришел в ярость.

У нее вдруг задрожали губы. Ну и разумеется, были еще отец и брат, Фредди. Они всегда пытались ее оберегать, но после смерти матери обращались с ней как с ребенком. С очаровательным, но при этом непроходимо глупым ребенком, которого нужно оберегать от самого себя.

Но они хотя бы действительно ее любили и на свой лад пытались заботиться. Массимо же Сфорца, кроме него самого, вообще никто не интересовал. Вот только то, что он богат и привык всегда и везде поступать по-своему, еще не значит, что она должна отказываться от дома лишь для того, чтобы он превратил его в какой-то дурацкий отель.

Флора вздрогнула. Пусть солнце и светило в безоблачном небе, но двухметровая изгородь перехватывала большую часть лучей, а сидела она на каменной скамейке.

Чертов Джиани! Это он во всем виноват. Умберто оставил брату поместье, а тот при первой возможности продал его с молотка. Если бы не он, ей бы сейчас не пришлось прятаться, как какой-то преступнице.

Рядом хрустнула ветка, и Флора мгновенно напряглась, но почти сразу же расслабилась. Наверняка это птица или ящерка. Пусть Массимо Сфорца чертовски богат, но, чтобы отыскать ее здесь, ему бы потребовалось рентгеновское зрение или крылья. Но тут над ней с громким криком пролетела птица, и Флора резко вскинула голову, а затем, нахмурившись, встала и почти сразу же услышала какой-то непонятный гул.

А еще пару секунд спустя с открытом ртом разглядывала огромный блестящий вертолет. Откуда он тут взялся? Сфорца! Кроме него, некому. Она почему-то решила, что он просто приехал на машине, но кому, кроме него, могло прийти в голову устроить это представление? Наверное, когда он сюда летел, она нырнула под воду, вот и не заметил ничего…

Услышав за спиной шаги, она быстро обернулась, уже зная, кого увидит.

– Спасибо, Паоло. Да, думаю, выбраться я и сам сумею, но при необходимости сразу же тебе позвоню. – Убрав мобильник, Массимо пристально на нее посмотрел. – И вот мы снова встретились. – Он глянул на часы. – Не прошло и четверти часа.

– Лишь потому, что ты сжульничал. – Сжав кулаки, Флора отступила на шаг, больно ударившись икрой о каменную скамейку, но этот ушиб не шел ни в какое сравнение с теми ранами, что она бы сейчас с удовольствием нанесла Массимо.

– Cara, ты же не станешь устраивать истерик просто потому, что проиграла? Я же говорил, что никогда не сдаюсь и не отступаю. И, помимо всего прочего, ненавижу ждать. И никогда не проигрываю. Никогда.

– Отличное кредо жизни. Родители наверняка тобой гордятся.

Голубые глаза полыхнули огнем, и Флора вдруг поняла, что широкие плечи преградили ей единственный путь к отступлению.

Несколько секунд он лишь пристально ее разглядывал, а затем улыбнулся:

– А как насчет твоих родителей, cara? Они оценили, что их дочка связалась с мужчиной, годящимся ей в деды? – Злая улыбка обнажила белые зубы так, что Массимо стал казаться каким-то диким зверем, но Флора лишь вздернула подбородок.

– Мы можем тут весь день простоять, обмениваясь оскорблениями, но это не меняет того, что я имею право здесь находиться и жить столько, сколько мне захочется. И что бы ты ни сказал или ни сделал, этого не изменится.

Его улыбка внезапно потеплела.