Книга о неврозах. Просто и понятно о сложном

Существующее в структуре психики «осознаваемое», в противовес «неосознаваемому», располагается, условно говоря, «на виду»: человек осознаёт свои взгляды, мнения и убеждения, сложившиеся в процессе воспитания и в соответствии с нормами и правилами, принятыми в той или другой возрастной, социальной, национальной, культурной, профессиональной среде. Он, однако, заблуждается, полагая, будто все свои действия и поступки совершает осознанно, будучи «в здравом уме и твёрдой памяти», не подозревая, что чаще движим в своих решениях и поступках именно подсознанием.

Фрейд утверждал, что «Человек – это зверь в шляпе», имея в виду, что человек по сути мало отличается от животного, поскольку наделён от природы такими же инстинктами, желаниями, потребностями, которыми обладают и животные («зверь» скрывается в неосознаваемом); а «шляпа» – это те осознаваемые социальные и морально-нравственные нормы и правила, которые «навязаны» человеку – «зверю» и востребованы обществом.

Противоречия, неизбежно возникающие между подсознательными животными влечениями «зверя» и осознаваемыми нормами и правилами «шляпы», являются, по Фрейду, причиной неврозов.

Причём, ведущую роль среди всех инстинктов, по мнению Фрейда, играет сексуальное влечение – либидо. Фрейд считал, что основой невроза являются противоречия именно в этой сфере. Невроз, по мнению Фрейда, возникает в случае, когда человек не в состоянии удовлетворить свои сексуальные потребности в связи с морально-нравственными ограничениями, существующими в обществе. В результате энергия либидо, не находящая адекватного применения, вызывает невротические расстройства.

Необходимо учитывать, что данная теория была предложена в то время, когда в обществе царило влияние жёстких религиозных ограничений в сексуальной сфере. Многие верующие, особенно женщины (а именно они составляли подавляющее число пациентов доктора Фрейда), жили, раздираемые противоречиями между не реализованными сексуальными желаниями и страхом перед осуждением общества, перед грехом и божьей карой.

Вспомнила рассказ моей хозяйки, у которой я в годы студенчества снимала угол (то есть, жила с ней в одной комнате). Анне Николаевне было в 1961 году, как мне сегодня, за семьдесят. Замуж Нюрочка выходила в 1913 за капельмейстера военного оркестра. Как и большинство её сверстниц, она была верующей христианкой и старательно соблюдала предписанные церковью каноны. Вот каким воспоминанием поделилась она со мной как с будущим врачом, заметив с явным смущением, что «кому-то другому я бы постеснялась об этом рассказывать».

Случилось это в первый год её замужества. Было время очередного поста, в течение которого запрещалась сексуальная жизнь. Муж Нюрочки, не отличавшийся, вероятно, глубокой набожностью, настаивал на близости. Мужу молодая жена уступила, но ощущала себя настолько греховной, что на следующее утро, переступив порог церкви, куда она пришла со свекровью на обязательную в тот день службу, бедная Нюрочка от страха перед карой небесной потеряла сознание…

Похожие страхи оказались актуальными и через 80 с лишним лет после Нюрочкиного обморока. В результате развала Советского Союза и крушения коммунистической идеологии многие представители «единой общности – советского народа» оказались духовно неприкаянными: во что верить, на что надеяться, ради чего жить? В качестве нового смысла кто-то выбрал «золотого тельца», кто-то вспомнил о Б-ге, оказавшимся под запретом в государстве, которое «вместо обещанного коммунизма провело в Москве Олимпийские игры». (Кстати, Олимпийские игры играют в нашей стране какую-то мистически-сакральную роль, стоит подумать над этим)…

Ко мне обратилась женщина (в 1995 году), вдруг ставшая «воцерковлённой», как она объяснила, решившая соблюдать все предписанные церковью нормы и правила с тем, чтобы заслужить прощение за грехи, совершённые в годы неверия. Пришла она с просьбой помочь ей повлиять на мужа, с которым они вместе уже 12 лет, растят двоих сыновей:

«Вообще-то он у меня хороший, спокойный, не пьёт, курит, правда. Любит меня, во всём помогает, с мальчишками возится, и они его очень любят… Вот только в церковь он ни за что идти не хочет, да ещё и надо мной смеётся. Ну, это всё мелочи; батюшка сказал, у каждого свой путь к Б-гу… Но вот одна проблема, о которой я не могу в церкви говорить, могу только Вам сказать, Вы ведь женщина и врач… Понимаете, в определённые дни недели мне нельзя с ним спать, это большой грех, а он злится, последний раз сказал даже, что уйдёт, если я буду монашку из себя корчить»…

Новообращённая христианка горько расплакалась.

Как было не вспомнить Анну Николаевну и Фрейда?

Но что делать? Вмешиваться в вопросы веры я не вправе. Могу лишь в очередной раз отметить (для себя), насколько логичнее и разумнее иудаизм в сравнении с православным христианством в проблемах секса (и не только).

Успокоив женщину бесспорным утверждением о том, что неразрешимых проблем не существует, я обещала к следующей встрече всесторонне обдумать её ситуацию. Для поиска решения обратилась за помощью к знакомому православному священнику, с которым мы иногда дискутировали по религиозным вопросам. Объяснив ситуацию и высказав уверенность в том, что он так же, как и я, заинтересован в сохранении семьи, я получила вполне удовлетворивший меня и, главное, мою клиентку ответ: поскольку сказано в Писании «Да убоится жена мужа своего», должна она уступить мужу, и не будет в том её греха, поскольку грех в данной ситуации ложится на него, на мужа, и отвечать за этот грех придётся не ей, а ему.

Я была вдвойне счастлива: и семья не распадётся, и моя репутация не пошатнётся; богобоязненная клиентка ушла просветлённая (поскольку противоречие успешно разрешилось), и, надеюсь, стала испытывать удовольствие от близости с мужем, не омрачённое страхом расплаты за грех.

Современные взгляды на причину неврозов несколько шире, чем неосознаваемые противоречия между «зверем» и «шляпой». Ведущая роль неосознаваемого противоречия, безусловно, не отвергается, не отрицается и роль либидо, но признаётся, что противоречия между желаемым и реально возможным, то есть, между «хочу» и «могу»; между тем, что хочется, и тем, что должен; между тем, что понимаю и что чувствую, возможны в любой сфере потребностей и кроме сексуальной.

Это объясняется многими причинами, одна из которых состоит в том, что «сундук подсознания», на дне которого покоится «зверь», в большей или меньшей степени у разных людей пополняется и в период внутриутробного развития, и после рождения. Почему и как это происходит, объяснил всё тот же Фрейд!

Справедливости ради, должна заметить, что опыт моей работы подтверждает гениальность Фрейдистской теории. При «раскапывании» любых противоречий клиента «в глубине, на самом донышке» всё равно обнаруживается та или другая проблема в сексуальной сфере.

II.1. «Медвежья услуга» или необходимая защита?

Ещё немного теории: необходимо разобраться с понятием «вытеснение», которое ввёл всё тот же Фрейд.

Вытеснение – один из способов психологической защиты, очень важного механизма психологической саморегуляции, с одной стороны, и источник невротических противоречий – с другой.

Хочу напомнить, что организм человека – открытая саморегулирующаяся система. Открытая – потому что человек (его организм) находится в постоянном взаимодействии с окружающей средой (что-то потребляет, усваивает, что-то выделяет…). Саморегулирующаяся – потому что она (система) устроена столь чудесным образом, что самостоятельно, без сознательного участия человека, регулирует и поддерживает постоянную температуру тела, постоянный состав крови, постоянный уровень артериального давления и еще множество других показателей гомеостаза (гомеостаз – относительное постоянство, динамическое равновесие, относительная независимость внутренней среды организма от внешних условий).

Итак, гомеостаз поддерживается без участия сознания: если съел много сладкого или солёного, появляется жажда, выпил воды, которая очень быстро попадает в кровь, и за счёт увеличения объёма циркулирующей в кровеносной системе жидкости уменьшается концентрация глюкозы или соли; если очень жарко, усиливается потоотделение – поскольку за счёт испарения пота тело охлаждается, и т. п.

Прежде, чем говорить о психологических защитах, рассмотрим один из физиологических защитных механизмов, знакомых многим. Известно, что при попадании в кровь чужеродных белковых тел, микроорганизмов, например, которые условно называют «тела», иммунная система организма самостоятельно, без участия сознания, начинает вырабатывать «антитела», которые «связывают, инактивируют» чужеродные клетки, защищая человека от заболевания. Замечательно!

Но порою иммунная система даёт сбои, и в последние десятилетия это наблюдается всё чаще: антитела начинают вырабатываться на «безобидные» вещества, которые в подобной ситуации называют аллергенами. Аллергенами могут стать пыль, шерсть животных, различные виды пищевых продуктов, солнечные лучи и медицинские препараты, пыльца растений и косметические продукты – всё, что угодно. Способ защиты тот же – выработка антител, но результат противоположный: аллергические реакции не только причиняют много неудобств (аллергический насморк, например, или аллергические поражения кожи), но и могут быть смертельно опасными (аллергический шок, к примеру).

Я напомнила об этом, чтобы была понятнее суть психологических защит. Логично предположить, что если физиологические защиты оберегают тело от возможного нарушения гомеостаза – физиологического постоянства внутренней среды организма, то психологические защиты направлены на поддержание «психологического постоянства». Важно отметить, что так же, как и физиологические, психологические защиты осуществляются без участия сознания.

Что же это такое – «психологическое постоянство»? По аналогии с физиологическим понятием «гомеостаз», которое не отражает во всей полноте сложность физиологических процессов, существует понятие психологической константы – «я – концепция» – представление человека о самом себе, «образ», который каждый неосознанно поддерживает и оберегает.

Например, женщина считает себя красивой, сексапильной, умной, успешной, то есть, безусловно привлекательной для мужчин… Но ей никак не удаётся не только выйти замуж, но даже сохранить длительную связь с мужчиной. Признаться себе в том, что проблема заключается в ней самой, а не в мужчинах, значит разрушить свою «я-концепцию», нарушить «психологическое постоянство». Такая травма чревата серьёзными страданиями, необходимостью отказаться от собственного представления о себе. Пытаясь сохранить «я-концепцию», чтобы защитить «хозяина» от страданий, психика самостоятельно включает психологические защиты.

Думаю, будет понятнее, если я приведу конкретный пример.

Именно такую, как я описала выше, «я-концепцию» имела одна из моих коллег в годы нашей молодости. Нам, её замужним приятельницам, очень хотелось помочь ей найти мужа. Мы устраивали вечеринки, предварительно расхваливая её своим неженатым приятелям, которых приглашали для знакомства с подружкой на выданье.

Мария одобряла наши старания и была настроена весьма решительно: выясняла подробности о достоинствах и недостатках потенциальных женихов, делилась планами по поводу наряда для свадьбы, обсуждала список гостей, возможные направления для свадебного путешествия…

Увы, объективные показатели нашей протеже отнюдь не соответствовали её субъективным представлениям; и дело не столько в её внешности (она далеко не красавица), сколько в весьма экстравагантном поведении, явно непривлекательном в глазах серьёзных мужчин с серьёзными намерениями… Ни один из многих возможных претендентов не предложил жаждущей брака девице ни руку, ни сердце.

Так случилось, что наши с Марией пути разошлись. Хотя мы долго не общались, я знала, что она по-прежнему одинока. Встретились мы через несколько лет на одном из «девичников». Когда речь зашла о семейных проблемах, о «мужьях – эгоистах, выматывающих душу детях и надоевших бытовых неурядицах», Маша, которая не могла поддержать этот разговор, и, вероятно, окончательно утратившая надежду стать женой и матерью, вдруг с апломбом заявила: «Какие вы все несчастные! Избави меня, Боже, от всяческих мужей, детей и прочей нечисти! (я цитирую). Сколько раз я могла выйти замуж, в очередь мужики становились, но я не такая дура!»; и, обращаясь ко мне: «Скажи, Людмила, ты же помнишь?!». Я уклонилась от ответа, сделав вид, что вопрос риторический. На самом деле, потому, что помнила совершенно противоположное.

Нет, Мария не лгала. Она была по-своему искренна и память у неё хорошая. Просто её психика выдвинула защиты. Очень трудно признать своё поражение, больно пережить обиду, досаду; недовольство собой заставляет страдать. Подсознание в таких случаях выставляет защиту, предлагая более приемлемое для «я-концепции» объяснение происходящего: «все мужики – козлы, от детей одни заботы и хлопоты; куда как лучше быть свободной и независимой».

В данном случае можно говорить о таком способе рационализации (один из видов психологической защиты) как «дискредитация объекта и цели». Помните, как в басне Крылова «Лисица и виноград»: не сумев достать сочную спелую гроздь, лисица

«Пошла и говорит с досадою:
«Ну что ж!
На взгляд-то он хорош,
да зелен – ягодки нет зрелой:
тотчас оскомину набьёшь».

Что касается Машиной «забывчивости» о том, что мужики «из очереди» разбегались после первой же встречи, – это другая форма психологической защиты – вытеснение. Суть данного вида защиты состоит в том, что травмирующие индивида неприятные воспоминания, мысли, чувства – всё, что неприемлемо для «я-концепции», что способно ей повредить, неосознанно перемещается, вытесняется подальше, поглубже, «с глаз долой!»! Куда? Совершенно верно – в «сундук подсознания»!..

На первый взгляд, всё замечательно: сработали психологические защиты, и одинокая женщина, вместо того, чтобы страдать и проливать слёзы над своей неудавшейся жизнью, живёт припеваючи, довольная собой.

Если бы так, но всё совсем не так! В данном случае, так же, как с аллергией, защиты оказывают своему хозяину медвежью услугу, потому что негативные мысли, чувства, воспоминания, вытесненные в подсознание, не осознаваемые и, казалось бы, навсегда забытые, так или иначе, но всегда самым неприятным образом, дают знать о себе:

– кто-то ни с того, ни с сего, заболевает непонятной болезнью, с короткими перерывами меняя терапевтов на кардиологов и пульмонологов, остеопатов на ортопедов и неврологов, урологов на венерологов и гинекологов, экстрасенсов на ясновидящих или бабушек, снимающих порчу;

– кто-то начинает испытывать страх перед лифтом или открытыми пространствами, перед инфарктом или раком, перед инсультом или сумасшествием, перед инфекциями – и несчётное число раз на дню тщательно моет руки;

– кто-то вдруг приходит к выводу, что у него серьёзная проблема с весом, и доводит себя до состояния скелета, обтянутого кожей; а кто-то, наоборот, пытаясь получить хоть какое-то удовольствие, начинает есть слишком много…

С моей знакомой случилось другое, но не менее тяжкое – тревожащие сигналы из подсознания она стала заглушать алкоголем.

Если Вы, уважаемый читатель, ещё не забыли о симптоматике неврозов, описанной в первой главе, Вы наверняка поняли, что подобные психологические защиты способствуют развитию неврозов, во-первых. А во-вторых, являются одной из причин развития зависимостей – алкоголизма и трудоголизма, игромании и наркомании, шопоголизма, зависимости от гаджетов и т. п.