Анамнесис

В течение двух недель у Алана не было возможности видеться с Лили: он уехал из Лондона по делам и встретился с друзьями, которые жили в Австрии. Разглядывая в окне ресторана заснеженные альпийские вершины в Санкт-Антон, Алан продолжал думать о Лили.

– Ты сегодня какой-то задумчивый, погружённый в свои мысли. Что-то случилось?

Писатель не заметил, как сзади подошёл Томас, его давний друг.

– Ничего плохого, – ответил писатель.

– Тогда почему ты не радуешься, находясь здесь? Посмотри, какая роскошная природа вокруг. Это мой любимый горнолыжный курорт, – Томас жил недалеко от этого места, поэтому часто бывал здесь.

Алан взглянул на кристально чистое голубое небо и гордые могучие горы. Раньше от сказочной атмосферы Альп у него всегда захватывало дух, и в крови бурлил адреналин. Однако сегодня у Алана ни разу за весь день не возникло желание взять лыжи и пойти на трассу. Писатель, опустошённый, с тоской смотрел на потрясающую панораму.

– Я с радостью променял бы красоту голубого неба на пару изумрудных глаз, смотрящих на меня с любовью, – тихо промолвил Алан.

– Наконец это произошло! – воскликнул Томас. – А то мы с Камиллой уже было подумали, что никогда не подержим на руках детей Алана Росса.

– Вы всегда в меня верили, – рассмеялся Алан. – На самом деле всё не так просто.

– В чём дело?

– Придётся хорошо постараться, чтобы завоевать девушку, в которую я влюбился.

– Она знаменита?

– Нет, – ответил Алан, и Томас выдохнул с облегчением.

– Не хочу тебя расстраивать, но с трудностями сталкиваются все пары. Это нормально и нисколько не напоминает отношения двух знаменитостей, которые встречаются ради популярности.

– Том, я встречался только с теми девушками, которые привлекали лично меня, а не моих пиар-агентов.

– Это так, но в глазах твоих девушек я не видел любви к тебе.

– Потому что я сам не питал к ним настоящих чувств. Сейчас всё по-другому. Лили неожиданно ворвалась в мою жизнь и в корне изменила её.

– Не отпускай её, если она дорога тебе: равнодушие убивает любовь. И не позволяй окружающим испортить ваши отношения, – когда Камилла присоединилась к разговору мужчин, солнце стало заходить, и небо окрасилось в розоватые тона.

Утром следующего дня Алан сидел в самолёте, улетающем в Лондон. Писатель пытался вжиться в образ своего героя Дэниела, старался проникнуть в мир его чувств и переживаний, чтобы понять логику его действий и то, как бы вёл себя с Лили Дэниел, находясь сейчас на месте Алана. Ведь теперь Алан идёт по тому же пути, по которому некогда шёл Дэниел навстречу своей любви.

По сюжету книги, Дэниел и Лили сначала не находят общего языка, они принадлежат к разным мирам, и это отдаляет их друг от друга. Самоуверенный и эгоистичный Дэниел привык добиваться своих целей во что бы то ни стало. Отношения с Лили ему не нужны, но он хочет обладать ею, как вещью. Неведомая сила тянет Дэниела к этой девушке, и он поддаётся ей. С каждой новой встречей Лили нравится ему всё больше. Девушка же, напротив, просит Дэниела держаться от неё подальше. Со временем Дэниел понимает, что не он один носит маску, скрывающую истинные чувства. Маска Лили не так заметна для окружающих, за годы страданий и одиночества она приросла к коже. Девушка до сих пор не может оправиться от потери родителей, которых была лишена ещё в детстве. Однако когда Лили находится рядом с Дэниелом, она забывает о своей боли. Постепенно сопротивление Лили напору Дэниела слабеет, и их отношения начинают стремительно развиваться. Поворотным моментом для влюблённых становится прогулка вдоль берега моря, когда срываются все маски и зарождается настоящая любовь.

Алан не собирался повторять все перипетии своей ещё не дописанной книги, но определённо видел моменты, которые ему хотелось бы пережить вместе с Лили Фейбер. Сейчас, когда в жизнь писателя вошла эта девушка, у него появилась решимость закончить свой любовный роман и сделать это параллельно с настоящей историей любви. Алан чувствовал на себе большую ответственность, ведь именно от него зависело то, как сложится судьба девушки.

Утром Нора попросила Лили зайти к ней в кабинет. Постучав, Лили открыла дверь и вошла. В кабинете никого не было, а на столе лежало несколько фотографий. Лили взяла их в руки и стала рассматривать. Первые фотографии не отличались чёткостью, но всё же на них можно было отличить худого тёмноволосого мальчишку, слишком красивого для своих лет. Лили он показался смутно знакомым. От его обаятельной улыбки у девушки внутри что-то дрогнуло. Лишь посмотрев фотографии повзрослевшего молодого человека, Лили поняла, кто перед ней. Судя по снимкам, в детстве Алан Росс был очень милым ребёнком. Со временем его лицо стало приобретать выражение замкнутости и грустной отчуждённости, словно он понимал больше, чем остальные люди, и это его пугало. На самых последних фотографиях лицо Алана было равнодушным и ничего не выражало. “Либо внутри у него всё перегорело, либо он научился скрывать свои эмоции под маской”, – подумала Лили. Она больше склонялась ко второму варианту, потому что знала, что писатель обладает пламенным темпераментом, или думала, что знала…

Дверь кабинета отворилась, и появилась Нора.

– Ты уже посмотрела фотографии? – спросила она, и Лили кивнула. – Хорошо, покажи их Россу и попроси прокомментировать каждую. Эти фотографии его детства и юности было не так просто достать. Я даже пообещала Мэри премию за работу, и она прекрасно справилась с ней. Снимки достаточно уникальные и редкие, они нам понадобятся. Теперь дело за тобой. Сегодня звонил Алан и передал, что большую часть времени он занят, поэтому ваша встреча состоится у него дома, – Нора напряжённо посмотрела Лили в глаза, словно ожидая её отказа.

– Мне всё ясно, – Лили уверенно встретила её взгляд. Она больше не собиралась сдаваться и каждому показывать свои слабости.

– Прекрасно. Ты же знаешь, дорогая, как я хорошо к тебе отношусь, однако тебе нужно научиться решать проблемы другими способами.

– Я поняла. Мне нужно идти.

– Да, конечно.

Спустя пять часов, Лили стояла перед дверью квартиры Алана Росса и нервно поправляла сумку. Девушка позабыла, сколько усилий ей потребовалось, чтобы сюда прийти, и уже собиралась незаметно покинуть здание, когда отворилась дверь и Алан пригласил её войти. На нём была белая футболка, резко контрастирующая с загорелым телом, и спортивные штаны. Футболка немного задралась и частично обнажила его живот. Лили остановила свой взгляд на необыкновенно красивых руках Алана и кистях с тонкими длинными пальцами. Когда она перевела взгляд на лицо, то заметила, что мужчина улыбается. Алан предложил Лили осмотреть его дом. Девушка согласилась и последовала за мужчиной в просторную комнату. Лили сразу заметила, что дизайн квартиры выдержан в стиле минимализма, который поражал своей контрастностью и предельной чёткостью линий. Контраст чёрного и белого тонов раскрывал характер хозяина квартиры и говорил о его внутренней противоречивости. Лили даже показалось, что она очутилась не в квартире Росса, а в его голове: цвет вещей и их расположение определялись отношением Алана к ним. Девушке нравилось думать, что сам писатель состоит из чёрного и белого, а между двумя контрастными оттенками Лили видела своё место.

– Останемся здесь или пойдём в мой кабинет? – спросил он.

– Давай останемся здесь.

– Хорошо.

– Посмотри эти фото, – Лили протянула Алану фотографии, которые дала ей Нора. – Было бы здорово, если бы ты вспомнил какие-нибудь интересные истории, связанные с ними.

Алан рассеянно взял фотографии и удивлённо уставился на них. Если Лили ждала, что на Алана нахлынут яркие воспоминания, то она ошиблась: события десятилетней давности, запечатленные на старых снимках, не нашли никакого отклика в душе писателя. Вот Алан во время школьного выпускного обнимает свою девушку и мать, вот он проводит химический опыт с другом – всё это как будто происходило с другим человеком: столько времени прошло с тех пор.

– Где ты достала фотографии? Не думаю, что у меня самого дома они есть.

– Это редкие снимки, и ты не всегда знал, что тебя фотографируют.

– Откуда они у тебя?

– Их нашла моя коллега.

– На этом фото, – Алан с отвращением показал на старую фотографию, где он, смеясь, курил сигарету. – Я впервые попробовал курить, когда был ребёнком, но с тех пор не брал эту дрянь в рот.

– Что ты скажешь о других фотографиях?

Полтора часа Алан погружал Лили в подробности своей прошлой жизни. Они смотрели фото, смеялись и пили чай. Теперь Лили не боялась смотреть Алану в глаза, она чувствовала, что он открывается ей. Вместе с тем она сама открывалась ему всё больше и больше. Беседа проходила спокойно и непринуждённо, словно Лили с Аланом были давними друзьями.

– Мне нравится разговаривать с тобой, – неожиданно сказал Алан. – Вести беседу обо всём и ни о чём, чувствуя при этом, что наше общение наполняет меня какой-то непонятной энергией.

– Это здорово, – только и смогла промолвить Лили. По всему ее виду стало понятно, что она приятно удивлена словами писателя.

– Я не хотел тебя смущать.

– Я знаю. Увидимся завтра?

– Конечно.

– До завтра, Алан.

Лили опять уходила от него с чувством непонятного разочарования. Для неё была важна каждая минута, проведённая с Аланом, словно она очень долго ждала встречи с этим человеком, который обладал какой-то секретной информацией и мог пролить свет на те стороны жизни девушки, о которых не знала ни одна живая душа. Но чем сильнее Лили хотела находиться рядом с Аланом, тем громче рассудок кричал ей о том, что нужно бежать. Бежать от привязанности, лишних чувств и разочарований. Жизнь давно научила её тому, что всякая привязанность причиняет рано или поздно боль. В мире, где ценность человека измеряется тем, что ему принадлежит, нужно помнить о том, что утратить можно абсолютно всё, а боль утраты – самая невыносимая. Привязавшись за столь короткое время к писателю, девушка знала, что когда-нибудь их невидимая, но крепкая связь оборвётся, и разлука причинит Лили боль.

Когда девушка пришла домой, она открыла нижний ящик стола и достала альбом, который хранила там много лет. Альбом был толстый, но фотографиями были заполнены лишь несколько первых страниц, остальные страницы остались пустыми. На последней фотографии Лили было двенадцать лет. Девочка стояла, прижавшись к матери, в коротком синем платьице и щурилась, глядя в камеру. Солнце светило ей в глаза, но девочка не обращала на него внимание. Детство прошло, а Лили до сих пор ощущала себя маленькой девочкой, которая смотрит на свет, ослепляющий её, и ничего не видит.

Лили знала, что её собственное детство не прошло, оно остановилось. Остановилось, как и сердца близких ей людей. Почти пустой альбом служил Лили напоминанием о том, как быстро она перестала бороться за счастье. На самом деле она никогда и не пыталась начать жить по-настоящему после смерти родителей. Из огромного множества возможных страниц жизни она воспользовалась лишь ничтожной их частью, которую написала только тогда, когда рядом были любимые люди. С уходом этих людей не было написано ни строчки, а те буквы, которые Лили неразборчиво выводила, растворялись в смерти, идущей рука об руку с жизнью. Смерть не бывает временной или частичной. Если она приходит, то полностью поглощает того, кто близко с ней столкнулся, и остаётся в сознании этого человека навсегда.