ЛЮДИ ЛИЦА НАСТРОЕНИЯ

До вечера и ночью все было хорошо, и нам, перемещая Хелю, дабы не травмировать ее психологически, удалось покормить всех котов и предоставить им возможность воспользоваться туалетом. Все было тихо и спокойно. Ничто не предвещало столкновения котов. Утром мы расслабились и плохо прикрыли дверь в нашу спальню, где в это время была наша кошка. У перса и мейн-куна в это время был завтрак. Хеля вышла из комнаты, увидела перса, застыла на месте, потом выгнулась, зашипела как змея и мгновенно вцепилась в нашего гостя-погорельца, завязалась драка. Перс, не ожидая нападения, скорее пытался защититься, он был напуган и старался отскочить в сторону. Хеля с напором кинулась в атаку, но в какой-то момент развернулась в этой драке и увидела еще одного кота. И тут же она яростно кинулась на мейн-куна. Разница в размерах мейн-куна и нашей Хели была впечатляющая…. Что делали мы в это время? В самом начале этого происшествия – пили кофе. Когда увидели Хелю, выходящую из спальни, в один голос я и Мила сказали «ой». А дальше все произошло в одно мгновение, мы успели только вскочить и подпрыгнуть в сторону троих котов. Мы, не договариваясь, стали пытаться поймать Хелю, чтобы разнять их и развести в разные стороны. Коты сцепились между собой, в прежде тихой квартире стояли визг и крик Максовых котов и жуткое шипение нашей. Я считаю, нам просто повезло – я быстро поймал Хелю, закинул ее на кровать в спальню, закрыл дверь. Обернулся. Мила с ужасом смотрела на дерущихся уже между собой мейн-куна и перса. Я отловил перса. Мейн-кун с интересом посмотрел на меня, потом развернулся и отправился назад, к мискам с едой. Драка так же быстро закончилась, как и началась. Я медленно отпустил перса. Тот осторожно пошел в сторону мейн-куна, так же осторожно подошел к еде, они переглянулись, наверное, вспомнили, что едят и живут они обычно вместе, и без дальнейших агрессивных действий с каждой из сторон продолжили утреннюю трапезу. Мила в это время гладила Хелю в спальне. Хеля тоже как будто забыла, что произошло, и не вырывалась из рук и из комнаты. Еще несколько часов мы внимательно следили за дверями и котами, после чего пришел Макс, поблагодарил нас и забрал котов.

Помня эту историю с гостями-котами и понимая, что наша кошка собаки не испугается и может подрать ее в случае чего, я, взяв шпица на руки, тихо зашел в нашу квартиру, нашел спящую и ничего не подозревающую Хелю и, на всякий случай пряча собаку от ее взора, закрыл кошку в комнате. Еще пару раз мы со шпицем спускались вниз и звонили в дверь хозяевам, но никакого ответа и движения внутри не было, поэтому мы возвращались ни с чем и затем прекратили эти попытки, потому что уже было достаточно поздно. Я решил, что в следующий раз на шестой этаж пойду утром. Я спустился вниз на улицу, выпустил собаку прогуляться, после чего мы отправились домой.

Да, стоит сказать, что уже после первого неудачного звонка в дверь хозяевам собаки у меня почему-то глубоко внутри исчезли вера и энтузиазм в отношении хозяев, их поиска и надежды на счастливую передачу шпица в их заботливые руки именно сегодня. И я почувствовал, что вдруг и сразу это не произойдет и мне придется как-то, по крайней мере до приезда Милы, оберегать собаку от нашей кошки. Я уже говорил о том, что, когда соседка передала заботы о шпице мне, он был явно не в лучшей своей форме. Он был грязный, пыльный, свалявшийся. Я не мог позволить ему в таком виде перемещаться по квартире, да и мало ли что он успел подхватить в подъезде. Я принял решение его помыть. Поскольку средств для мытья собак у нас не было, я взял один из Милиных шампуней, поставил шпица в ванную, намочил, намылил, промыл шерсть водой. Вытер его полотенцем, обсушил феном. Причесал. Шпиц на все мои действия реагировал крайне положительно. Он не пытался убежать, отклониться от воды или от фена. Исключительно послушная собака. Он стал настоящим красавцем ярко-рыжего цвета, невероятно пушистым и смешным. У него заблестели глаза. У меня от его вида, наверное, тоже. Я поймал себя на том, что улыбаюсь до ушей.

Покормив питомцев и разведя их в разные стороны, я проследил за тем, что все отправились спать.

Как вы уже догадались, утром также никто нам дверь не открыл. Мне нужно было ехать в суд, и поскольку оставлять шпица дома было опасно для него, я взял его с собой. Он был свежевымытый, красавчик, вел себя удивительно спокойно и не пытался соскочить у меня с рук. Пока я ехал в метро, на меня смотрели все. Ко мне подходили и рассматривали его, на нас показывали друг другу дети и родители, влюбленные парочки и просто одиночные пассажиры, в общем все. Я никогда не чувствовал на себе столько внимания. Неожиданно прозвучал вопрос, обращенный ко мне: «Как его зовут?» Я посмотрел собаке в глаза и сказал первое, что пришло мне в голову: «Ван Дамм». Почему Ван Дамм? Возможно, из памяти, из моего далекого детства, когда актер был примером для подражания. Я не могу объяснить.

Я знаю только то, что имя и вид собаки вызвали приступ смеха, настолько они не соответствовали друг другу. Можно сказать, рыжий шпиц вытянул имя из временного забвения.

Путь до здания суда мы преодолели, также пользуясь всеобщим к нам вниманием. Судья, вынося решение, смотрела то на собаку, то на меня. Никаких проблем в течение дня у нас, т. е. у меня с Ван Даммом, не было. Мы возвращались домой, когда у меня раздался звонок. Один из моих давних приятелей попросил срочной помощи, что-то случилось у него с компьютером. Я сказал, что, конечно, могу помочь. Мы с Ван Даммом прервали наш путь к дому и направились для оказания digital-service. Поломка была ерундовая, Ван Дамм вел себя, как всегда, исключительно примерно. Он просто лежал рядом и ждал меня. После всего мы с другом разговорились, спрашивая, как дела, работа, жизнь, Мила и т. д. Я сказал ему про только что прошедший развод. Он сказал, что – да, это неприятно, но ведь это давний вопрос, уже решенный в прошлом, и у меня еще тогда сожалений не было, а что уж сейчас… Мы незаметно переместились на кухню, и, пока я разговаривал с кем-то по телефону, жена моего друга поставила на стол стаканы, налила виски, и мы продолжили наш разговор давних приятелей обо всем и ни о чем. Пока я отвлекался на телефонные звонки, которые вдруг начались один за другим, Ван Дамм, про которого все забыли, забрался на мое место, на мой стул, в то время когда я стоял рядом, разговаривал и жестикулировал, помогая собеседнику на том конце мобильной связи лучше меня услышать и понять. Окончив разговор, я извинился перед друзьями, и в этот момент мы увидели, что Ван Дамм пьет из моего стакана. И у него тоже стресс… Я тут же взял его на руки. Мне только этого еще не хватало, чужая пьющая собака… смешно… и не очень…

Мы с Ван Даммом попрощались и отправились домой.

На подъезде и на всех этажах были развешаны объявления о пропаже собаки. Как потом оказалось, на всех подъездах домов вокруг. Ван Дамма искали уже целый день. В полицию написали заявление. В Интернете также развернули поиск. Хозяева рыдали в восемь ручьев. И только Ван Дамм был невероятно спокоен, невероятно красив, рыж, чист, накормлен, выгулян. При передаче хозяевам был сдержан, но пошел к ним на руки с удовольствием. С меня упал груз моих дневных забот. Я подумал, что у Ван Дамма, скорее всего, были самые насыщенные событиями сутки в его рыжей жизни. Он потерялся, нашелся, был принят в новый для него дом, там же накормлен и вымыт, он проехался на метро, побывал в суде, потом в гостях, где чуть-чуть выпил виски, и был снова найден и возвращен непонятно почему для него рыдающим хозяевам. Рыдающим от счастья. С ним никогда такого раньше не было… и со мной тоже… надо бы узнать его настоящее имя…

ВАСИЛИЙ

– Помнишь меня? Привет, привет! Сколько лет прошло? Три года или четыре? Четыре. Да, точно, четыре. Правда, мы раньше редко разговаривали, но я все время хотел, чтобы на меня обратили внимание… И ты тоже обратила… внимание… Несмотря на то, что я старше, ну да, ненамного, на два года всего лишь, мне казалось, меня все воспринимают так, словно я какой-то недоразвитый… Но я много читаю и всегда много читал. У нас большая библиотека дома. Ты же помнишь, что моя мама – учительница? Меня, как я себя помню, лет с трех примерно все время пытались улучшить, если можно так сказать… Пичкали знаниями сверх меры и постоянно были недовольны, ждали от меня того, что я совсем не хотел… Наверное, потому что никогда не спрашивали меня ни о чем, не слушали или не слышали меня. Пока мы учились в школе, я чувствовал настороженное и насмешливое отношение ко мне моих одноклассников и всех тех, с кем я общался. Не такое отношение друг к другу, как в их кругу, в который я никогда не входил. Между ними было все легко, искренне, как мне казалось, с юмором, с интересом, с доверием. У меня нет ни одного друга со школьных времен. Нет, со мной разговаривают, здороваются, когда встречаемся случайно, но никого из них я не могу назвать товарищем. Даже не могу сказать, что мы дружили с тем-то или с тем-то… нет, я ни с кем не дружил… со мной не хотели дружить… меня сторонились все десять школьных лет…