Человек-невидимка из седьмого "Б". Повесть

— Ботан, — снисходительно подначивал его Серый.

— Лох, — не оставался в долгу Лёха.

— Зануда, — продолжал Серый.

— Неудачник! — парировал брат.

Если мама не успевала вмешаться, словесные перепалки заканчивались дракой.

Начались тренировки. Дядя Витя, как звали тренера подопечные, заставлял выкладываться по полной. Сначала раскатывались на трассе, затем следовала разминка и растяжка. Потом шла наработка скорости, элементов и прыжков. На низких велосипедах кататься было непривычно: приходилось приподниматься над сиденьем и делать упор на ноги. Да и сам байк отличался от обычного: невысокий, с низкой и прочной рамой, с колесами небольшого диаметра. К тому же у велосипеда не было подвески. Он оснащался специальной системой, позволяющей много раз вращать руль в одном направлении, не запутывая тормозные тросики. Все это им популярно объяснил дядя Витя. Еще он рассказал, как появился этот велоспорт. Оказывается, раньше занятия на байках использовали в качестве подготовки для мотоциклетных гонок, и лишь со временем ВМХ стал самостоятельным видом спорта. Сама аббревиатура ВМХ расшифровывалась как Bicycle Motocross eXtreme — экстремальный велосипедный мотокросс.

Длилась тренировка полтора часа с двумя пятиминутными перерывами. Под конец братья Фадеевы едва могли передвигать ноги. Через силу шли в душ, переодевались и ехали домой. Там тоже не удавалось расслабиться: в дни, свободные от тренировок, мама предложила сыновьям качать мышцы на руках. Она купила пятикилограммовые гантели и торжественно вручила отпрыскам:

— Качайте, Фадеевы, бицепсы и трицепсы, станете как Аполлон.

— А кто это? — спросил Лёха.

— Бог один в древнегреческой мифологии, симпатичный. Будешь в этом году по истории проходить, — пояснила мать.

— Тогда тебе тоже надо с гантелями заниматься. Станешь как, — Лёха запнулся в поисках подходящего сравнения, — как какая-нибудь богиня.

— Как Афродита, — тут же предложил Серый. — Это богиня любви и красоты в Греции была.

Лёха с восхищением посмотрел на маму и согласился, что именно как Афродита.

Серый не ожидал, что с девчонок на тренировках спрашивают не меньше, чем с парней. Вся та же программа: от а до я, без всякого снисхождения. И девчонки вели себя… Ну не мужественно, конечно, это уж чересчур, но терпеливо. Не плакали по пустякам и не сдавались при первой же оплошности. Наоборот, по сравнению с ребятами порой проявляли чудеса выдержки и настойчивости. Точно старались доказать, что они ничем не хуже. А это заслуживало уважения. Жаль только, что ту незнакомку он так и не встретил. Как ее звали? Самохина вроде.

Вскоре доставили спортивную форму. Брат оделся в черный костюм, украшенный голубыми узорами, и прилип к зеркалу. Он заглядывал себе за спину, задирал высоко руки — джерси сидело как влитое.

— Дай мне! — Серому тоже хотелось поглядеть, как смотрится на нем сине-красная форма.

— А я еще шлем примерю. — Лёха быстро напялил его.

Но Серый уже оттеснил брата и критически осмотрел себя: вроде ничего. Шлемы и одежду мама подбирала по цвету, так что братья Фадеевы остались довольны. На следующий день привезли защиту: налокотники и наколенники, а также приспособление для груди и спины. Панцирь состоял из пластиковых элементов, соединяемых между собой эластичными ремнями. И должен был беречь велосипедистов при неудачных падениях. Лёха нацепил всю эту красоту на себя, водрузил на голову шлем, став похожим на инопланетянина, и сделал несколько резких махов рукой, изображая бой на мечах:

— Йа, йа, я гладиатор!

— Чучело ты, а не гладиатор, — улыбнулась мама.

Серый обнаружил, что невольно на всех тренировках пытается увидеть ту девчонку, Самохину, но, видимо, она занималась в другое время. Через полтора месяца его перевели в старшую группу.

— Нечего тебе с младшими заниматься, — объяснил Виктор Сергеевич, — будешь со своим годом кататься.

Серый обрадовался. Похоже, у него получается как надо, раз он переходит к ребятам постарше, а значит, к более опытным. И интересно: не встретит ли он там незнакомку?

Осень словно чувствовала, что ей не рады. За быстро пролетевшее лето, за постоянный дождь, за хмурое небо, за противный ветер.

«Ну что ж, — решила она, — встречайте тогда зиму. Все познается в сравнении, как говорили великие. Потужите потом, что на меня ворчали».

В ноябре резко похолодало. Выпал снег и не поспешил растаять, превратившись в серую кашицу, а устроился основательно: на зданиях, машинах и деревьях. Ветер стал более резким и холодным, бил в лицо, швырялся за шиворот холодными горстями снега.

С изменением тренировок маме пришлось туго. Приходилось постоянно быть на ногах, ездить с сыновьями на занятия. Килограммы, накопленные честным трудом, таяли на глазах.

— Смотри, Костя, скоро одни кости торчать будут, — пожаловалась она.

— Маш, может, задвинуть этот спорт подальше? — предложил тот.

Отец до сих пор скептически относился к тренировкам, считая пустой тратой времени.

— Пацанам нравится, — не согласилась мама. — Да и пусть лучше на велосипедах катаются, чем за компьютерами сидят. Теперь на игры времени совсем не остается. К тому же деньги потрачены. Жалко, если пропадут. Продать за адекватную цену снаряжение не выйдет.

Отец задумчиво покачал гантели, сделал пару жимов и пожал плечами:

— Ну, решайте сами.

— Хотелось, чтобы и ты принял посильное участие, — излишне резко ответила мама, ее обижало равнодушие супруга к спортивным успехам сыновей.

— Я принимаю как могу — всю зарплату в дом несу.

— Костя, ты хотя бы для вида интересуйся. Спрашивай их, чем занимаются, чему новому научились. Знаешь, как мальчишки загорелись? — Мама щелкнула отца по носу.