Темногорье. Серебряный лес

– Мозг в коробочке не сказал, что ты вряд ли увидишь родителей? – Хранитель с аппетитом наворачивал сгущенку.

– Почему? – в груди Майкла что-то оборвалось, ему сделалось страшно.

– Потому что, – Хранитель пути облизал пальцы, заляпанные сгущенкой, – зачем им тебя возвращать? Сам посуди: ты бы стал это делать?

– Стал, – сглотнув, ответил Майкл. Чая не хотелось, как и сгущенки с белым хлебом.

– Ну ты бы и людей красть не стал. А они это сделали, – Хранитель пути поучительно поднял вверх указательный палец. – Разница, как говорится, налицо.

– Так нет никаких шансов? – Майклу хотелось разреветься, точно малышу, которого обидел злой мальчишка.

– Я этого не говорил, – Хранитель пути отставил чашку с чаем. – Но ты сам все понимаешь насчет условий.

– А если я останусь здесь, что тогда? – Майкл мешкал с ответом: слишком сложный выбор.

– Я объясню, что будет, – Хранитель пути поднялся со стула. – Ты будешь все больше времени проводить в виртуальной реальности. Тебе станет тут очень комфортно – ведь это пространство подстраивается под тебя. Постепенно ты перестанешь отличать реальность от виртуала. Думаю, здесь даже появятся твои близкие, точнее, их копии.

Хранитель пути почесал подбородок.

– Что еще? А да, потом тебя подключат к разным трубочкам, чтобы кормить твое тело. А на тебя наденут памперс, чтобы ты не отвлекался на хождение в туалет. Поверь, из тебя выжмут все. А через несколько лет, когда ты станешь ни на что не годен, тебя вышвырнут на улицу. А этот мир, Майкл, совсем не гостеприимный. Ты тут долго не протянешь.

Хранитель пути прошелся по бункеру. Он размахивал руками, точно делал зарядку.

– Я даже не буду пугать тем, что тебя разберут на запчасти, хотя это вероятно – в этом мире есть список тех, кому нужны органы на замену, и он очень длинный. Ты просто сдохнешь от голода, потому что помогать нуждающимся тут не принято. А работать ты не сможешь – ты превратишься в слабоумного идиота.

– Я должен подумать, – прервал его Майкл.

– Конечно. Думать – не вредно, вредно – не думать, – уголок рта Хранителя пути дернулся вниз. – Только не очень долго, времени у тебя в обрез.

– Условия те же? – уточнил Майкл.

Ему хотелось скорее выбраться наружу. Стены и потолок бункера давили на него, казалось, воздуха не хватает.

– Да, – Хранитель пути принял серьезный вид. – Вас должно быть трое, вы должны пройти одним из путей, который вам откроется, до радуги, где сможете загадать любое желание.

– И никто не должен отстать по дороге или отказаться продолжать путь, – продолжил Майкл.

– Все верно, – подтвердил Хранитель.

– Но раз то, во что я играл, – правда, значит, у нас полно шансов это сделать. Так? – Майкла переполняла надежда вперемешку со страхом.

Хранитель пути моргнул, а после со смешком ответил:

– Майкл, ты неисправимый романтик. Книги пишут о героях, у которых все получилось. Тех, кто сразился с богами и демонами и поверг их; тех, кто отвоевал принцессу у дракона. Тех, кто добыл все золото мира. Кому интересно читать про неудачников, которые погибли? Но неудачников, Майкл, было гораздо больше, чем победителей. Помни об этом.

Глава седьмая. Мозг в коробочке

Мистер Блэк и доктор Белофф сразу после завтрака устроили совещание.

– В последнее время в системе зарегистрировано несколько сбоев. Незначительных, но обращающих на себя внимание, – начал мистер Блэк. – Нас они беспокоят.

– Ходят слухи, что некоторые из вас не выкладываются, как должны, – добавил доктор Белофф. – Меня это огорчает. Очень огорчает.

– А когда доктор Белофф расстраивается, он нервничает и совершает разные нехорошие вещи, – подчеркнул мистер Блэк, – о которых позже жалеет, но уже ничего не исправить.

Он обвел аудиторию взглядом и вкрадчиво поинтересовался:

– Кто-нибудь желает облегчить свою совесть? Совершить чистосердечное раскаяние?

Никто не откликнулся, Майкл тоже молчал: он не дурак признаваться.

– Я рад, что ошибся! – оптимистичный тон мистера Блэка никого не обманул, у Майкла даже мурашки побежали по спине. – Значит, вы все готовы выложиться на сто процентов и плодотворно трудиться на благо процветания нашего мирового разума.

– А если кто начнет саботировать работу, – доктор Белофф вышел вперед, – то имейте в виду: нам с мистером Блэком без особой разницы, в каком виде вы будете существовать дальше. Быть мозгом в коробочке – тоже годный вариант.

Майклу сделалось дурно: кровь отхлынула от лица, в ушах зазвенело. Он изо всех сил сохранял невозмутимый вид: пока они не знают. Догадываются, но точно не знают. Аэлита его не выдала. Или…? Или они делают вид, что не знают. А может, это такой метод кнута и пряника, чтобы парни выкладывались полностью. Но, значит, мозг в коробочке – определенный термин? Ведь Хранитель пути упоминал о нем. Только тот говорил об искусственном интеллекте.

Он уже собрался задать вопрос, как вовремя прикусил язык: вдруг его заподозрят? После собрания он, словно невзначай, поинтересовался у Летца:

– Ты думаешь, они серьезно?

Тот пожал плечами:

– Кто знает, что в голове у сумасшедших? Они могли нас специально напугать, чтобы мы больше старались.

– Ну да, – согласился Майкл, – или кто-то реально лажает.

– Вы о чем, парни? – над ними навис Курт.

– Да вот обсуждаем с Майклом услышанное, – ответил Летц.

– Что кто-то вредит? – Курт напрягся. – Узнаю, кто это, сам ему шею сверну.

Майкл потерял дар речи: когда это Курт стал таким увлеченным? И что ему пообещал искусственный интеллект?

– А ты знаешь, что такое «мозг в коробочке»? – спросил он Курта.

Курт сделал движение рукой, будто вскрывает консервную банку.

– Говорят, доктор Белофф – на самом деле доктор. И больше всего он любит проводить операции на мозге.

– Нейрохирург?! – удивился Летц.

– Да плевать мне, как его профессия называется. Но лично я не хочу, чтобы мне раздолбали череп, чтобы вытащить мозг!

Он развернулся и ушел. Летц пощупал голову:

– Кажется, я понял, что такое мозг в коробочке.