– Ах, ну да, ну да, я помню, ты благородных кровей и ещё потомок великого Дракулы.
– Да, это чистая правда, но как я вижу, ты в это не веришь, мне придётся когда–нибудь тебе это показать. А пока, скажи мне, пожалуйста, что это за место такое и какой сейчас год и почему все люди вокруг с такой тёмной кожей и темноволосые, а ты такая светлая и с белыми волосами, как и я сам?
Мейфенг удивилась и подумала, что у этого красавчика, всё–таки не всё в порядке с головой.
– Это Китай, город Ханчжоу и сейчас двадцать первый век. А это спортивный колледж для талантливых детей. Мы ещё и бегаем, и прыгаем, занимаемся баскетболом, настольным теннисом, велоспортом, боевыми искусствами Тайцзи и плаваем в бассейне, занимаемся музыкой и вообще живём здоровой и спортивной жизнью. А светлая я потому, что мои родители русские из Москвы, они приехали сюда ещё в молодости по работе и так и остались жить здесь, потом родилась я и назвали меня уже китайским именем. В итоге я знаю два языка ? свой русский и китайский. А как ты, так легко говоришь на китайском языке, ты, что его изучал?
Валентин слушал девушку с особым интересом, не показывая виду, что очень удивлён, какую же злую шутку сыграл с ним его колдун. А может и не колдун вовсе, может он вообще теперь ищет его и переживает там за своего подопечного. Валентин задумался: «Я же сам виноват, Альберт же сказал мне только пригубить зелье, а я… Что сделал я?! Я его выпил всё. Как же мне теперь вернуться?! Где мне здесь теперь поесть? И у меня нет ни цента с собой»
– Милая Мейфенг, я вообще знаю все языки и говорю на них, и ещё я очень голоден, здесь есть где–нибудь таверна? – только у меня нет с собой монет, и юноша снял с пальца уникальный перстень с рубином и протянул его девушке.
Мейфенг очень удивилась странным словам такого необычного парня и уставилась на перстень в задумчивости, немного подумав, протяжно произнесла:
– Ну, ты совсем сдвинулся, оставь его себе, у меня есть немного денег. Пойдём в нашу столовую, я куплю тебе там что?нибудь поесть, потом отдашь.
– А у вас в вашей столовой есть мясо с кровью?
– Что?! – девушка снова удивилась.
– Мясо с кровью, я ем только его, другую еду мой желудок не примет.
– Вот кошмар! – выругалась Мейфенг – нет! У нас такого меню нет, ладно пошли в другое место. У меня пока нет занятий, я покормлю тебя в ближайшем ресторане. Ох, и дорогой же ты знакомый, оказываешься. И зачем ты мне вообще нужен?
– Я отблагодарю тебя с лихвою, как только доберусь до дома и вернусь за тобой.
– Ага, именно так, – кивнула Мейфенг и продолжила – и вернётся он, видите ли, за мной.
Они зашли в ресторан, сели за столик на балконе, и к ним подошёл молоденький и улыбающийся официант:
– Что вы, молодые люди, желаете?
Граф сразу сделал заказ.
– Кусок самого свежего мяса с кровью и бокал виски.
Официант с профессиональным спокойствием записал заказ, произнося его вслух:
– Так, значит европейская кухня: ростбиф с кровью и двести грамм виски. А вам, леди?
– Мне, салат и апельсиновый сок.
Официант, приняв оба заказа, ушёл передать их повару.
Мейфенг внимательно рассматривала своего нового знакомого, он и в правду был безумно красив, такая белая кожа и пронзительно голубые глаза, и такие тонкие нежные пальцы.
– Скажи, Валентин, а не многовато ли тебе бокал виски, среди белого то дня?
Парень улыбнулся:
– Нет, а что у вас парни не пьют днём виски?
– Ну, не все. Спортсмены вообще не пьют алкоголь, это очень вредно. А я, например, не ем мясо с кровью, а питаюсь больше лёгкой пищей: птицей, салатами, фруктами и тому подобным.
– Понятно, тогда моему повару придётся готовить разные блюда, чтобы ты могла у меня в гостях кушать.
– О – о – о. У тебя ещё есть повар? А может у тебя ещё есть и личный водитель?
– Что это значит, личный водитель?
– Это когда тебя возит водитель в твоём авто, он сидит за рулём, а ты рядом и делаешь что хочешь.
– То есть управляет вместо лошадей вот этими разноцветными повозками, так?
– Да, пусть так, если тебе так легче это понять – ответила девушка.
– Тогда, у меня есть личный кучер, и он меня возит в моей карете. А это хорошо, у вас иметь личного водителя и такую собственную разноцветную железную повозку, какие здесь везде ездят? – очень заинтересовался юноша.
– Да! Ещё бы! И шикарную повозку, и водителя, и кучу денег, и ещё большой дом на природе с балконом, например.
Мейфенг уже не могла удержаться от смеха, уж очень забавен был её новый знакомый со своими глупыми вопросами. Но Валентин, принял весь этот разговор абсолютно серьёзно и продолжил:
– Хорошо, я понял тебя, в вашем мире надо иметь кучу денег, чтобы понравиться тебе.
– Нет, не так, мне ты и так уже нравишься. А деньги и повозки это мелочи жизни, очень приятные мелочи конечно, но если у тебя их нет, ничего страшного, ты еще так молод, всё ещё впереди, заработаешь. Кстати сколько тебе лет?
– Мне только недавно исполнилось сто двадцать лет. А тебе?
Она снова рассмеялась новой забавной шутке парня, абсолютно не поверив ему и ответила:
– А мне восемнадцать!
– Ты такая умная и добрая, и весёлая, и красивая, ты та, которую я ждал всю жизнь и такая молодая.
– Ох, сколько той жизни ты прожил, всего то на два года меня старше, смешной ты какой то, ещё столько девушек будет в твоей жизни.
– Ты так и не веришь мне, я прожил на сто два года больше тебя, и я уже не хочу других девушек, мы однолюбы, и я чувствую, что влюбился в тебя, как только увидел, в тот же миг.
– И что мне с твоей любовью делать, скажи? —отвечала Мейфенг, уже полностью подыгрывая парню.
Валентину не очень понравился обед, маленький он какой–то был, так небольшой перекус для проголодавшегося молодого вампира. Он вежливо поблагодарил девушку, и они вышли из ресторана, направившись снова в колледж.
– Мейфенг, ты можешь мне ещё помочь?
– Что тебе ещё надо?
– Мне нужно, чтоб ты меня отвела к оценщику драгоценностей, я отдам ему кое–что, и у меня появятся деньги, потом я смогу купить и повозку, и личного водителя, и большой дом с балконом на природе. И ещё мне негде жить, пока у меня не появиться здесь дом. Мейфенг уже устала удивляться и серьёзно ответила:
– Хорошо, у меня ещё одна пара, дождись меня, и я тебя отведу туда, куда ты хочешь. А что ты хочешь продать этот перстень, он, что такой дорогой?