Одержимые смертью

Пока вскрывали багажник, Петя рассказывал, как переживает за отца, не зная, что с ним.

– А о маме не беспокоишься?

Петя смутился, понял, что перегибает палку, замолчал, сделал вид, что обиделся. Вскрыли багажник (замок заледенел) и обнаружили плохо замытые следы крови.

Вернувшись в комнату для допросов, следователь, который больше всех общался с парнем, положил ему руку на плечо, попросил:

–Петя, давай-ка еще рази подробно о том, как и когда пропали твои родители.

Петя поправил очки и начал рассказывать. Следователи были шокированы.

Признание

– Отец устроился на работу, получил зарплату. Я попросил денег. Раньше он мне давал на карманные. Он ответил, что мне надо устроиться на работу, пока не забрали в армию. Не дал.

–Что дальше.

– Я пошел в свою комнату, взял пистолет , вернулся и застрелил его.

– Пистолет где взял?

– Купил.

– Деньги откуда?

– У родителей была заначка на черный день, брал понемногу, потом забрал все.

– Они не хватились?

– Нет, я их убил к тому времени.

– Расскажи про мать.

– Она пришла с работы. Пошла в ванную, увидела отца. Начала кричать. Я попросил ее замолчать, сказал, что вышло случайно. Она не переставала. Пришлось выстрелить. Но я не хотел! Это же моя мама!

Дальше коротко – миниатюрное тело своей «любимой матери» Петя упаковал в сумку и перетащил в машину. Отец, крупный мужчина, потребовал больше времени, но Петя справился. Выносил в нескольких сумках. Все сложил в багажник и вывез за город, раскидал в разных местах, частично забросал снегом в лесу.

– Ты один все это сделал? У тебя были сообщники?

– Нет, я один,– ответил Петя с вызовом., недовольный, что следователи могли заподозрить в нем слабака, которому нужны помощники.

Сообщница

Однако выяснилось, что сообщник у Пети все же был, его подружка. Она не принимала участия в убийствах и сокрытии улик, но знала обо всем. Петя с гордостью ей об этом рассказал.

– Теперь все это мое,-он обвел рукой квартиру и начал открывать ящики и шкафы. – Поройся, может себе что подберешь. У матери была норковая шуба! Можем продать, а можешь взять себе.

Девушку задержали в шубе матери Пети, родственник и ближайшая подруга погибшей женщины вещь опознала:

– Муж Лены купил, когда они вернулись из Сирии, командировка, он был военным советником, хорошо зарабатывал, деньги в семье были, сына всегда баловали, ни в чем ему не отказывали.

Кровь на серьгах принадлежала матери преступника – сын торопился, не смог расстегнуть английский замок, пришлось выдернуть…

Такая вот история про сыновью «любовь и обиду». Изуродованная страна, исковерканные судьбы и ничего уже не исправить, только помнить, что так было и подобное еще может случиться, если упустить в своих детях что-то очень важное. Семья – первая линия обороны от врага и борьбы за души наших детей. Так было и так будет во все времена.

Роковое свидание на парковке

Преступления, совершенные сорок и более лет назад, со временем утрачивают свою эмоциональную значимость, становятся лишь цифрой статистики в архивах полицейских отчетов. Если отбросить временной вуаль, можно увидеть и ощутить переживания жертвы и преступника, понять, что предшествовало трагедии, объединившей их навсегда в единое целое.

Джен Карлы Уокер 19 февраля 1974 года, когда оборвалась ее жизнь, было 17 лет. Она мечтала о счастье, была влюблена и не думала о будущем – почти взрослая, у нее есть парень, у которого есть своя машина и он от нее без ума.

17 февраля 1974 года Родни Маккоем пригласил ее составить компанию на занятиях в танцевальной студии. Джен к "этим танцам" его ревновала:

– Там одни девчонки! Ты, наверное, нарасхват?

– Не, наверное, а точно, – улыбался Родни, который никак не мог понять – неужели Джен не догадывается, что он записался в студию, чтобы не опозориться, когда будет танцевать с ней. Он видел, как Джен танцует, это было круто.

Джен поставила условие:

– Либо ты бросаешь студию, либо мы расстаемся. Не хочу быть посмешищем, когда ты определишься с партнершей.

– Джен, это всего лишь танцы! Ты – совсем другое!

–Ничего не знаю. Я все сказала.

Юношеский максимализм диктовал свои условия и правила взаимоотношений, в которых не было никакого расчета. Если бы Джен не была столь категоричной, не ставила условий, все могло быть иначе. Родни нравилось заниматься в студии, он не хотел бросать тренировки, тем более, что у него начало получаться. Он предложил другой выход:

–Приходи и сама убедишься, что у меня нет никого, кроме тебя. Если захочешь, будешь моей партнершей.

Джен хмыкнула. Она танцевала превосходно. Студия была рассчитана на новичков, таких, как Родни. Она согласилась, не хотела упускать возможность продемонстрировать свое превосходство над возможными соперницами.

Занятия пролетели, как одно мгновение.

– Убедилась? Больше не ревнуешь?

– И не думала, – фыркнула Джен, не зная, как загладить свою глупую вину перед любимым, хотя Родни вовсе не выглядел обиженным, наоборот, был рад, что все убедились – он записался в студию не для того, чтобы найти девчонку, как о нем думали, а чтобы научиться танцевать – как и говорил. Он такой наивный! И такой честный! Джен нравилось это простодушие Родни, но иногда раздражало.

–Может у боулинг? – предложил он и Джен согласилась, хотя надеялась, что он пригласит ее в мотель.

Весь вечер оба были на взводе. Каждый чувствовал, что между ними происходит что-то особенное. Они будто перешли на новый уровень отношений, преодолев недоразумение, не рассорились, а еще больше привязались друг к другу.

Они сидели на диванчике и смотрели на немногочисленных посетителей.

– Представляешь, никто из них не догадывается, что у нас.

–А что у нас? – наивно спросил Родни.

Вместо ответа Джен посмотрела на своего друга по особенному, так, что он даже покраснел.