Тень ее высочества

Покачав головой, с притворным сожалением отказалась выдавать секрет:

– Простите, время не позволит вас обучить, поэтому возьмите деньги в утешение.

Владелец животного думал одно мгновение, затем, вздохнув, принял мешочек с тяжеловесными северинами.

– Прощайте, риэл!

Зоор подхватил меня под локоть и, почти незаметно хромая, провел сквозь ликующую толпу на соседнюю безлюдную улочку. Под сенью свисающих с балкона роз принц остановился и, сняв маску, огорченно признал:

– Я был не прав, прости. Ты – великолепная наездница, я бы не смог привести битюга к победе.

О Предвечная, какой же он красивый! Яркий свет прикрепленного к перилам балкона светляка хорошо освещал четкие, даже немного резкие черты лица Зоора. Когда твердые губы принца смягчала теплая улыбка, я растекалась лужицей меда под лучами летнего солнца. Жаль, что такие моменты – большая редкость. Чаще всего этот скептик усмехается язвительно.

Мое затянувшееся молчание его высочество расценил как нежелание мириться.

– Мариэлла, хватит дуться. Прости, что сомневался в тебе.

Я поспешила возразить:

– И не думала обижаться. Я задумалась.

– О чем? Или о ком? – ласковым взглядом гладя мои губы, спросил Зоор.

О Предвечная! Неужели он меня поцелует?

– Вот она! – Чужой вопль вспугнул долгожданное мгновение.

Принц быстрым движением вернул маску на место и, задвинув меня себе за спину, холодно поинтересовался:

– Какие-то проблемы, риэлы?

Четверка «риэлов» самой бандитской наружности стала полукругом, отрезая нам пути к бегству. Пятый мужчина, мой недавний соперник, остался стоять позади громил.

– Нас проблемы обходят стороной, да, парни? – хмыкнул заводила, и его товарищи одобряюще загоготали.

– Ничуть не сомневаюсь, – тихонько пробубнила я, – обладателей таких рож лучше обходить десятой дорогой…

Бандит, демонстративно разминая волосатые пальцы в «агграсских перстнях», широких кольцах с шипами, продолжил:

– А вот девчонка попала, и ты вместе с ней, если, конечно, не уйдешь по-хорошему в сторону.

– Чего-нибудь еще желаете, уважаемый? – скучающим тоном спросил Зоор, и по его трости зазмеились инистые разводы, а температура воздуха вокруг ощутимо понизилась.

– О! Риэл – маг воздуха? – скис переговорщик. – Небось уровень фиолетового луча?

Он имел все основания так думать: высших магов больше всего в благородном сословии. Принц промолчал. А я, не сводившая взгляда с заказчика нападения, насторожилась, увидев, как он достает из кармана тетраэдр из прозрачного хрусталя. Смутно знакомый артефакт вызвал тревогу. Но что это, я вспомнила слишком поздно – тетраэдр взлетел с руки аристократа вверх и залил часть улицы мертвенно-белым светом. В тот же миг с трости принца опали кристаллики льда.

– Вот теперь поговорим.

И владелец редкого и запрещенного во всем Межграничье артефакта, блокирующего магию, раздвинув плечами наемников, шагнул к нам.

– Ты, – он указал на Зоора пальцем, – можешь уходить, к тебе претензий нет. А с риэллой мы немножко потолкуем об уважении.

И он попытался выдернуть меня из-за спины защитника. И получил ощутимый тычок тростью в грудь.

– Убрать! – Короткий приказ разъяренного заказчика – и руки наемников ощетиниваются разнообразным оружием.

– Что бы ни происходило, не высовывайся, – скомандовал Зоор, отталкивая меня в сторону.

У крайнего слева бандита из рукава выпал кистень – и полетел в лицо принца. Лулианец грациозно увернулся, а у меня похолодело в животе от понимания: продолжала бы стоять за ним – лишилась бы зубов, если не хуже.

– Справа! – вскрикнула я испуганно.

Зоор взмахнул тростью, парируя удар целящей в голову дубинки. Обратным движением палки заехав нападавшему в челюсть, ткнул зазевавшемуся любителю кистеней в пах. И пока тот, завывая и сжимая причинное место, прыгал, мешая соседу присоединиться к драке, врезал ногой в живот главарю.

– Попалась, гадина! – Меня грубо схватили за скрученную на затылке косу.

Засмотревшись на плавные движения принца, не заметила, как заказчик уличной стычки оказался рядом.

Отклонив голову назад, чтобы ослабить натяжение волос, врезала аристократу локтем. Хватка ослабла, и я, развернувшись лицом к нападающему, стукнула основанием ладони ему по носу. Прием вышел смазанным: долю секунды колебалась между ним и ударом в кадык. Побоявшись убить человека, тотчас поплатилась за жалость.

– Тварь! – зажимая кровоточащий нос, благородный взмахнул кулаком.

Перед глазами потемнело, в ушах зазвенело. Я покачнулась, отступая назад.

Придворный что-то гневно верещал, да только из-за боли я не понимала значения слов. Еще мощная оплеуха – и внутри моей головы словно рухнула стеклянная гора.

А затем избиение прекратилось.

Открыв глаза и осмотревшись, я скривилась. Не от боли, затопляющей левую половину лица, нет. От вида похожих друг на друга, как братья, серебристоволосых воинов, слаженно вяжущих руки бандитам, а затем укладывающих их физиономиями вниз, на землю. Сатурийцы, элитные телохранители Межграничья, с уличной голытьбой расправились быстро.

– Сапфироглазая, ты цела? – держа за горло хрипящего обидчика, спросил начальник охраны.

– Я в порядке, Грэм. Отпусти его.

– Тебе жаль ублюдка? – Блондин прищурил серые глаза.

– Нет, хочу заглянуть ему под маску.

Грэм, ни секунды не сомневаясь, исполнил мое пожелание.

– Вы не смеете меня удерживать! – визжал смутно знакомый дворянчик. Если не ошибаюсь, владелец убогонького замка и разорившихся земель в Итэре, но с бескрайним гонором и дерзкими планами прижиться при дворе императора. – Вы знаете, кто я такой?!

– Смертник, – глухо отозвался сатуриец, и аристократ позеленел.

– Вы не можете меня убить! Не посмеете! – И все-таки он продолжил спесиво орать, брызгая слюной.

Отточенным движением Грэм нажал на какую-то точку на шее – и крикун отключился.