– Я не понимаю, зачем ты мне это рассказываешь, – отвечаю я подрагивающим голосом.
– Даю тебе шанс, – произносит Зверь грубо. – Но ты им не собираешься пользоваться, как я посмотрю.
– Я уже все сказала, – отвечаю я.
Мужчина нависает надо мной. Он подавляет. Не только ростом, но и своей энергетикой. Тяжелой. Злой.
Я ищу опору, и мои руки скользят по глади зеркала, оставляя следы на кристально чистой поверхности.
– Я тебе дал шанс, – произносит Зверь.
Я на долю секунды поверила, что он отпустит меня. Что достаточно унизил, не получив желаемого. Но эта вера – ошибка.
Два резких движения, и Зверь собирает форменную юбку почти до талии, обнажая меня. Его рука по-хозяйски накрывает лобок и грубо ведет вниз.
– Ну? Что я говорил, – он зло смеется надо мной.
– Пусти! – рычу я, пытаясь оттолкнуть мужчину.
– Тише, – он перехватывает мои руки и заводит их за спину. – Повернись, – дергает, и я вижу нас в отражении.
Мужчина отступает, утягивая за собой – так ему проще рассмотреть меня. Удерживает, ведет взглядом по ногам. Поднимается от ступней, закованных в лодочки на невысоком каблуке, к коленям и выше, к бедрам.
Зверь ухмыляется, замечая пятно влаги на моем белье.
– Течешь, Есения, – произносит с удовольствием.
Я дергаюсь, всхлипываю. От стыда в уголках моих глаз собираются слезы.
Почему я не могу чувствовать подобного влечения к Жене, почему именно к Зверю?! Почему?!
– Я не сделаю тебе плохо.
Мужская ладонь ложится на низ живота. Я готова разрыдаться от беспомощности. Спускается. Застывает на грани, еще чуть-чуть – и он коснется меня там!
– Пожалуйста, – умоляю я.
– Да без проблем, – усмехается мужчина, и его твердые пальцы накрывают промежность. Ведут вниз, тут же поднимаются, чуть надавливая. – Расставь ноги, – произносит как приказ.
– Нет.
– Расставь!
Я зажмуриваю глаза и делаю то, о чем Зверь меня просит.
– Умница, – слышу хриплый шепот у самого уха. – А теперь открой глаза.
Все мое нутро сопротивляется сказанному, но я повинуюсь.
– Смотри, Есения.
Мужская ладонь скользит по влажной ткани трусиков. Двигается медленно, чуть надавливает на вход и возвращается, задевая клитор, от чего с моих губ впервые в моей жизни срывается стон.
Не притворный. Нет! Настоящий.
Женя показывал мне порно и говорил прямым текстом: «Я хочу, чтобы ты делала так же». И я повторяла за актрисой.
А сейчас я не притворяюсь, нет! Я не могу сдержать себя…
– Ты всегда так не хочешь? – мужчина насмехается надо мной, не забывая играть с плотью.
– Пожалуйста, – шепчу я дрожащим голосом. – Это неправильно. Нехорошо, – я чувствую, как одинокая слезинка катится по моей щеке.
– А если так?
Пальцы мужчину подцепляют резинку на белье, катятся по обнаженной коже и безошибочно находят чувствительную точку. Растирает влагу подушечкой пальца, ласкает круговыми движениями.
– Не надо, – выдыхаю я и хватаю ртом воздух.
Кажется, я сейчас потеряю сознание.
Я больше не сопротивляюсь и не пытаюсь сбежать. Я хочу, чтобы Зверь продолжал. Пусть это мерзко! Пусть неправильно! Но если он сейчас ничего не сделает, я просто умру. Не выдержу напряжения.
Мужчина больше не удерживает мои руки – он обнимает меня, не давая упасть. А я прижимаюсь к твердой груди и умираю.
– Смотри! – вновь приказывает он. – Смотри, Есения!
Его голос превращается в животное рычание.
– А-а-ах, – выдыхаю я, когда Зверь вводит в меня пальцы. Медленно. Вначале один, за ним второй и делает первый толчок.
По моим бедрам пробегает мелкая дрожь.
– Неужели твой мужчина не любит тебя? Совсем? – он толкает их второй раз, и, к своему стыду, я подаюсь бедрами, хочу ощутить твердость умелых пальцев глубже. – Не любит, Есения, – Зверь говорит, глядя мне в глаза. – Ты бы так не текла по другому, если бы была удовлетворена.
Он гладит меня там… внутри, заставляя прогибаться и насаживаться плотнее.
– Замолчи, – прошу я и опускаю взгляд на смуглую ладонь, ласкающую меня.
– Так мы договорились? – спрашивает зверь. – Договорились?! В субботу ты моя.
– Нет, – я выговариваю дрожащим голосом и тут же ощущаю пустоту.
Зверь выходит из меня, отстраняется, ищет что-то взглядом, подходит к столу и вытирает салфеткой влагу со своих пальцев.
– Ты еще здесь? – спрашивает он, комкая бумагу и бросая ее на стол.
– Но… – отвечаю я растерянно.