Точка /не/ возврата. Или история любовницы

Маленький мальчик, только что похоронивший своего отца, и мать, простившаяся со своим сыном, тихонько двинулись к выходу… Шли медленно: у нее совершенно не было сил… Она не могла дышать, не могла говорить… На пятый этаж поднималась по стенке, останавливаясь практически на каждой ступени… Саша терпеливо поддерживал и ждал… Он никогда не видел ее такой и от этого ему было еще хуже… и он плакал, тихонько вытирая слезы, понимая, что сейчас она не может его поддержать, успокоить…

Сейчас ОН должен поддержать…

Он вдруг вспомнил, как она во дворе папиного дома, опустившись на колени перед гробом, начала разговаривать с отцом, обняв руками его лицо… Ему стало не по себе, люди начали всхлипывать… А она как-то спокойно и как будто даже весело сказала:

– Сынок, посмотри сколько людей пришло… Они все тебя любили… Им будет не хватать тебя….

И вдруг разрыдавшись, спросила:

– Сынок, как я буду жить без тебя? Кому я теперь буду звонить? Ты же больше мне даже СМСку не напишешь… Понимаешь, ты не сможешь…

Лариса обняла расплакавшегося Сашу…. Он никогда, никогда больше не встретит отца, не будет с ним купаться, играть в футбол, просто бороться, щекотать его, дразнить и убегать-догонять, ловить рыбу… Никогда… А ба продолжала разговаривать, плача навзрыд:

– Как же так, сынок? Как же так? А как же наши планы? Как я буду жить без тебя? Как?

И просила прощения за то, что не смогла его уберечь?

Наконец они поднялись в квартиру… Саша открыл дверь… Дома никого не было: все еще остались там, в кафе на поминальном обеде… Он помог Кире снять обувь и куртку… Она бессильно опустилась на диван, попросила почему-то шепотом:

– Сашенька, напиши в соцсетях благодарность всем…

Он написал все, что она продиктовала, опубликовал… Посмотрел на нее, она лежала с закрытыми глазами, опухшая, постаревшая, неподвижная, как будто мертвая… Он со страхом дотронулся до ее руки… Она приоткрыла глаза… Ему стало спокойнее… Пришла Лариса с Эдиком, засуетились, начали чем-то поить бабушку… Она прошептала:

– Я, наверное, умру… Спасибо вам за все…

Ее практически понесли в ванную, потом привели и положили на диван… Она не двигалась… Ему опять стало страшно…

Глава 8

Кира вышла из храма… Так получилось, что она попала на вечернюю службу… Она поставила свечу за упокой сына и опять не смогла сдержаться: разрыдалась…. Кто-то из стоящих за спиной женщин положил ей в руку одноразовый платочек… Она с благодарностью кивнула головой… Все молились, и она могла просто плакать… Плакать и просить, просить о том, чтобы высшие силы помогли ее сыну там, в неведомом для нее мире… Помогли… В чем? Она никак не могла сформулировать и твердила только одно: «Господи, защити его, позаботься о нем, пожалуйста…» Потом с теми же словами обращалась к иконе Божьей матери… Прошло много времени… Ее время от времени тянули за рукав и просили встать так, чтобы не мешать проходить священникам… Пахло ладаном… Ароматный дым окутал помещение… Понемногу она успокоилась и подошла к другим иконам попросить за своего второго сына, за маму, сестру, внуков… И вдруг поймала себя на том, что хочет попросить за Марка и за себя… Она очень робко посмотрела в глаза Божьей Матери, зажгла свечу и попросила: пожалуйста, дай ему здоровья и счастья… И мне, если можешь… Ей очень хотелось сказать: сделай так, чтобы он был моим /и она даже подумала об этом, но тут же оговорилась: если Тебе будет угодно/… Вышла из храма, когда уже было темно… Села в машину, посмотрела в телефон: входящих неотвеченных не было… И вдруг сработал стоящий на его контакте рингтон: May be I, May be You… Это была его любимая мелодия, ставшая любимой и для нее… Она нажала кнопку и поняла, что он опять звонил ей как-то мимоходом, между прочими делами: ничего не было слышно, он был чем-то занят… Она отключилась и опять испытала это гадкое ощущение униженности, ненужности, использованности… Нет, так больше продолжаться не будет… Он не посчитал нужным позвонить ей с обеда вчерашнего дня /просто написать… она уже знала, о чем это… не хотелось делать себе больно, повторяя истинную причину/, сейчас было 6 вечера… Он попытался перезвонить еще… Ничего не расслышав, Кира отключилась…

– Все, – сказала она себе… – Все…

Материалы, отснятые по его просьбе, она, конечно же, найдет способ ему передать… Заодно вернет и диск, и часы… Она подошла к фотографии сына:

– Спасибо, сынок… За все… И за то, что он был…

Он позвонил, как обычно, утром… Она рванулась к телефону, но остановилась… Он звонил еще и еще, последний раз во время занятий, она сбросилась, отправив ему уведомление:

– Прости, я на занятиях….

Он съязвил:

– Ах, простите ради Бога…

В этот вечер она открыла бутылку вина… Пила и плакала… Он больше не позвонил…

Видеоматериал никак не хотел обрабатываться: программа висла, смонтированное не сохранялось… Кира плакала от отчаяния и одиночества… Компьютер как будто восстал против нее, как будто мстил ей за то, что она решила больше не встречаться с Марком… Она переустанавливала программу, заново размещала материал на тайм-линии, дефрагментировала диск – ничего не получалось… Уже третий день подряд она выключала компьютер, не получив никакого результата…

Марк не звонил… Звонки были от кого угодно: от бывшего мужа, от Олега, от какого-то мужчины, с которым когда-то общалась на сайте – от кого угодно, только не от него… Кира начала привыкать к мысли, что больше он не позвонит… Она уговаривала себя смириться, она проговаривала какие-то правильные, как считала ее голова, вещи, но легче от этого не становилось: она с тоской смотрела на молчащий телефон… Ставшая любимой мелодия не звучала… «Самый славный» / под этим именем он был забит в контактах/ ушел в рейтинге звонков на одно из последних мест, в WhatsApp он тоже не появлялся… Она подошла к фотографии сына… Вспомнила вдруг, как приехав после похорон, рыдая возле нее, разговаривала со своим Виталей:

– Мне так плохо, сын, ты не знаешь, как… У меня здесь никого нет… Раньше я могла позвонить тебе, а сейчас и тебя нет…. Я ничего о тебе не знаю… Как ты, где???… Видишь ли ты меня??? Как ты там??? Как ты мог уйти, не подумав ни о ком???… Нам всем так плохо… И твоей поддержки теперь нет… И ничьей… Был бы хоть какой-то близкий человек, мне бы, наверное, хоть чуть-чуть было легче….

Она плакала, стоя на коленях, уронив голову на пол… /как хорошо, что никто ее не может ни видеть, ни слышать… И можно причитать и выть в голос/

– Пожалуйста, сыночек, пожалуйста, дай мне хоть какой-то знак… Приснись мне, пожалуйста… Почему ты мне не снишься??? Почемуууууу??? Сыночек мой…

Она поднялась, когда свеча у фотографии сына уже догорела… Мышка /так звали ее кошку, которую подарил ей сын в ее день рождения буквально за два месяца до ее отъезда. Тогда она была маленькой славной британкой лилового цвета и голубыми-голубыми глазами… / сидела, запрыгнув на стол, как-то ощетинившись, глядя куда-то мимо нее… Потом вдруг подпрыгнула, выгнула спину, зашипела и, слетев со стола, рванула в комнату… Кира проводила ее удивленным взглядом… Этой ночью она не смогла заснуть… Мышка как будто сошла с ума: носилась «с пробуксовкой» по квартире, шипела, запрыгивала в самые неожиданные места, пряталась за диваном, пыталась устроиться в шкафу… потом вылетала и оттуда и с шипением и стоящей на холке и спине шерстью начинала все заново… Все попытки Киры взять ее на руки, ничем, кроме оцарапанных рук, не увенчались… Кира вдруг поняла, что, наверное, сходит с ума, но объяснить поведение кошки ничем иным, как появлением сына, не могла… Она перестала увещевать Мышку, легла на кровать и стала разговаривать с Виталей…

В эту ночь она рассказала ему многое… Как рожала его, каким он маленьким был, всего 1кг 800г… как врачи сказали, что он не будет жить… А она назвала его Виталием, чтобы жил… И он вон каким вырос… Как она его любила… Какие надежды возлагала… Она вдруг вспомнила стихотворение, написанное для него:

…Хочу, сынок, чтоб вырос ты большой,

Красивый, умный, с ясными глазами,

Хочу, чтоб не был одинок, родной…

Чтобы любил людей и люди это знали…

Мышка, утихомирившись, куда-то забилась… А Кира продолжала и продолжала говорить… Она рассказала, как ей трудно было с их отцом, не скрывая, рассказывала обо всем, о чем живому рассказать не могла… о том, как ей было нелегко с ними, когда они росли, вспомнила, как работала на четырех работах во время перестройки… как хотела покончить с этой жизнью, потому что, несмотря на все желания заработать, денег не было: все места работы были бюджетными и денег не платили нигде по 6—8 месяцев… А их отец был неизвестно где и с кем, изредка появляясь дома на час – два, она даже не понимала, зачем… Вспомнила, как искала их ночью с милицией, приехав с работы и не обнаружив их дома, а они в это время ловили рыбу, чтобы было что поесть…. Она говорила и говорила с сухими глазами, лежа на боку, глядя в никуда… Вспоминала и вспоминала….

А утром, выйдя из квартиры, она увидела перед дверью мертвую синичку… Птичка лежала на том же боку, на котором нашли умершего сына… Кира сфотографировала ее, взяла чистый лист бумаги, коробку… Соорудила гробик и похоронила на даче… В домике на даче сфотографировала еще одну синичку, которая залетела, села на провод и с интересом наблюдала за тем, как Кира достает телефон, включает камеру и фотографирует… Потом неожиданно взлетела и безошибочно вылетела в дверь… Так началась неделя мистики, как потом назвала это время Кира….

Утром следующего дня в дверь позвонил совершенно незнакомый мужчина и сказал, что на ее машину упало дерево… У Киры подкосились ноги… Только этого ей сейчас не доставало: остаться без машины – это значит остаться без работы и без денег… Она вылетела из квартиры, осмотрела машину: дерево толстым суком лежало на капоте, стекло и оптика были целыми/видимо, помогла крона дерева, не освободившаяся еще от листвы/… Но вот капот… Он явно пробит острым сучком… Приехавшие сотрудники полиции и ЖЭУ осмотрели, зафиксировали, начали убирать дерево… Каково было их удивление, когда увидели, что машина абсолютно цела… Кира, не веря, подошла к сотруднику полиции:

– Пожалуйста, посмотрите независимым мужским взглядом…

Он молча обошел машину, потрогал все места, где, видимо, с его точки зрения, могли быть повреждения – машина была абсолютно целой и невредимой…

Кира зашла в квартиру, прошла к фотографии сына:

– Сынок, это ты? Ты что-то хочешь мне сказать?

Сын тихо улыбался с фотографии…

А в субботу она почему-то зашла на сайт знакомств, совершенно не желая этого, забыв уже напрочь о том, что зарегистрирована там… Трагедия с сыном вытеснило все из ее жизни, кроме работы… В разделе «сообщения» было письмо от Марка… Она посмотрела фотографии: активный, с признаками наличия мозгов в глазах…. Написала ему номер своего телефона… Он позвонил на следующий день, договорились о встрече…

Она, как всегда, заблудилась… Потом долго искала, где припарковаться… Он спас ее своим звонком… Сказал, что тоже не может припарковаться… Договорились встретиться в другом кафе… Она заблудилась снова, теперь уже в подземном переходе, но, выходя из метро, боковым зрением увидела военного, сделавшего шаг навстречу… «Мой» – это была не мысль, не ощущение, это было что-то молниеносно промелькнушее, как движение воздуха… Времени оставалось очень мало: ей нужно было спешить на занятия… Они быстро заказали покушать – голодны были оба… Она «чай с красненькими ягодками» /эти ягодки он потом долго вспоминал с улыбкой/ и блинчик… Он – пельмени…

Они успели поговорить… Он спросил о ее увлечениях… Она – о том, зачем он на сайте…

С занятий она сразу же поехала на тренировку, чтобы в оставшийся промежуток времени написать ему письмо:

– Добрый вечер, Марк. … Решила поделиться с Вами теми мыслями, которые пришли мне сегодня после встречи с Вами. … Можете осудить, можете понять… Во многом помог мне все это сформулировать Ваш диск… Например, та самая вторая песня для меня – это острое ощущение одиночества и жгучее желание тепла, понимания, любви, некоего счастья…, классного секса, в конце концов, желание которого приходит не чисто механически, а потому, что этот человек тебе близок и дорог… И тогда это другое качество… Я не говорю сейчас о том, что близок и дорог УЖЕ… Я говорю о том, что все равно есть то, что называется «искра пробежала» ну или пролетела… или там еще как-то… по крайней мере, для меня – это так… Я надеюсь на еще одну встречу… хотя бы для того, чтобы передать Вам диск…