Игрушка моего сына. Запретная страсть. 1

– Откройте немедленно! – поворачивается и чуть ли не топает ножкой.

– Открой сама и выйди. Если тебе надо, – ухмыляюсь и облокачиваюсь локтями на верхнюю полку, предвкушая занятное зрелище.

– Вы специально закрыли дверь! – почти кричит. Но в горячем воздухе ее крик тонет. Становится тише.

Все же перестарался я. Ковш с водой был лишним. Тяжело дышать. Тоже выйти?

– Отойди, – подхожу к двери. – Сложно дверь открыть? Или так уходить не хочешь?

Мне нравится злить ее. Вон как опять начинает пыхтеть и громко дышать носом.

Понимаю, что веду себя не лучше Макса сейчас, но не могу ничего с собой поделать.

Берусь за ручку двери и дергаю ее. Хрен.

Дверь не открывается.

Сука. Опять заела. Давно надо было сказать Грише, чтобы починил, да все забывал.

Усмехаюсь такому стечению обстоятельств.

Возвращаюсь к лавке, сажусь. Под возмущенный взгляд девчонки.

– Откройте дверь! – опять требует она.

– Не могу.

– Или не хотите?

– Не льсти себе, – ухмыляюсь. – Дверь заклинило.

Закладываю руки за голову и прикрываю глаза.

– Что значит «заклинило»?! Вы шутите? Мы же… мы задохнемся тут! Уже дышать нечем! И жарко!

– Чем больше ты будешь бухтеть, тем жарче станет. Успокойся и сядь. Вспомнят о нас и откроют дверь. С той стороны.

– А если не вспомнят?

Открываю глаза и натыкаюсь на ее испуганный взгляд.

– Значит никому мы и не нужны с тобой, – ухмыляюсь. – Сядь, Вероника. Не мельтеши. И так жарко.

– Вы страшный человек, – цедит она, не сводя с меня взгляда.

– Поверь, я столько раз слышал это в своей жизни, что ты меня сейчас вообще вот не удивила.

– Надеюсь, это наша последняя встреча, – так и стоит у двери. А потом начинает долбить по ней.

– Бесполезно, – смеюсь я, глядя на эти ее попытки. – Все в другом отсеке. Хотя… – приподнимаю бровь. – Вдруг у тебя получится выломать дверь из цельного дуба. Продолжай.

Девчонка недовольно фыркает, замахивается и… замирает.

Спасибо реакции, выработанной еще в юности при занятии боксом. В последний момент я успеваю подскочить к девчонке и не дать ей рухнуть на пол.

20. Илья

Тонкое тело оказывается у меня на руках. Голова запрокинута. Вглядываюсь – вроде, не притворяется.

Ну, вот какого хера надо лезть во взрослую парилку?

Кладу девчонку на нижнюю полку и легонько бью по щекам. Голова мотается из стороны в сторону, но глаза так и закрыты. Ну, хотя бы дышит.

Иду к бочке с холодной водой и по пути пару раз кулаком сильно ударяю в дверь. Вдруг услышат?

Нет. Бесполезно. Пока нас не начнут искать, никто не услышит.

Окунаю ладонь в ковш и прикладываю девчонке ко лбу. Горячая! Блять, реально перегрелась. Дурочка.

Нащупываю пульс. Слабый.

Ну, сука, мне только этого не хватало. Ну, спасибо, сынок.

Единственное, что я знаю из способов оказания первой помощи, – массаж сердца и рот в рот.

Ну, что мне целовать девчонку сына?

Стою над ней, уперев руки в бока. Взгляд падает на какие-то железки на купальнике. Ну, точно дурочка. Кто такой купальник с побрекушками в парилку надевает?

Поддеваю железку пальцем – горяченная. Такая и ожог оставить может.

Пытаюсь оторвать побрекушку, чтобы не касалась кожи. Нихрена не получается. Только купальник развязывается от моих усилий.

Плевать.

Дергаю за тряпку и она легко снимается. Стараюсь не смотреть на грудь. Складываю ладони на левой половине и надавливаю. Три толчка и потом наклоняюсь и накрываю ее губы своим ртом. Наполняю ее воздухом. Отрываюсь и опять то же самое.

Я очень стараюсь, но нихрена не помогает. Девчонка, как лежала дохлой рыбой, так и лежит. Что делать дальше, не представляю. Мне и самому уже не по себе. Душно. Печка все еще парит.

Сажусь рядом с девчонкой и убираю с ее лица прилипшие волосы. Вздыхаю и опять делаю ей искусственное дыхание.

И, вот, когда я наклоняюсь над ней, чтобы в очередной раз вдохнуть в нее воздух, слышу, как скрипит дверь.

– Илюшенька! – это голос Жанны.

Сейчас я как никогда рад ее видеть.

– Ах! – восклицает она уже совсем рядом. – Илья! Что все это значит?!