Девственница на продажу

Мне сложно описать то чувство, которое я испытала в этот момент. Мама рассказывала, что в поездке по Франции мы посетили несколько старинных замков, но в моей памяти не осталось об этом ни одного воспоминания. Но этот дом определенно был похож на средневековый замок. Стены из какого-то светлого, чуть розоватого камня. Плющ, опутавший каменную кладку вплоть до окон второго этажа. Изящная башенка слева…

Пока мы ехали, дождь полностью прекратился. Стоило мне взглянуть на витражные окна башни – солнечный луч вырвался из плена туч, вспыхнул на стекле… У меня просто захватило дух от такой красоты. Я поняла, что влюбилась окончательно и бесповоротно – пусть не в хозяина, а в сам особняк… Но разве может плохой человек жить в таком месте?

Кажется, я простояла в немом восторге как минимум несколько минут, прежде чем очнулась и виновато посмотрела на Николаса. Наверняка он снова будет смеяться… Но, к моему удивлению, мужчина смотрел на меня серьезно, даже с некоторым уважением:

– Можете не говорить. Я прекрасно понимаю вас. Он просто изумителен.

Я молча кивнула ему и пошла за ним к крыльцу, сложенному из массивных каменных плит. В полутемном холле он отдал короткое распоряжение вынырнувшей откуда-то горничной и махнул мне рукой:

– Пойдемте, мисс.

Комната, где мне предстояло жить, находилась на втором этаже. Не слишком большая, но какая-то очень уютная. Не то, что больше похожая на чулан каморка, где меня разместил дядя. Здесь было все, что может потребоваться для жизни: большая удобная кровать, письменный стол и туалетный столик, даже глубокое кресло, где наверняка будет очень уютно сидеть с книгой вечерами…

Были и книги. Они занимали полку над письменным столом. Конечно, немного, но я же не собиралась оставаться здесь навсегда! Николас прошел вперед и поставил мой чемодан рядом с кроватью:

– Здесь шкафы для одежды. Полотенца уже в ванной, как и все прочее. Если необходимо что-то еще – позовите горничную. Звонок находится здесь.

Он указал на висящий рядом с кроватью шнурок. Потом убрал руки за спину и слегка поклонился мне. Невозмутимый, вышколенный, просто идеальный дворецкий.

– Обустраивайтесь. Позже я зайду за вами.

Как только за ним закрылась дверь – я бросилась к окну и распахнула его настежь. Свежий ветерок ворвался в комнату, взъерошив мои распущенные волосы. Он пах цветами, недавно прошедшим дождем и еще, почему-то, медом. Я едва не рассмеялась от счастья. Сердце замирало от восторга. Кажется, мне уже заранее нравился мой жених! Может, я вытянула счастливый билетик и вот-вот познакомлюсь со своим прекрасным принцем?

За окном раскинулся парк. Тропинки, беседки, лужайки… Кажется, если на одной из дорожек сейчас появится дама в пышном платье с широкими юбками или всадник в камзоле – я нисколько не удивлюсь! Я погладила мокрые листья плюща, прижала ладони к щекам, словно пытаясь остудить разгоряченную кожу…

В дверь постучали, и я словно вернулась с небес на землю. В дверях стоял Николас:

– Извините, что не даю вам возможность отдохнуть с дороги, но хозяин хочет встретиться с вами прямо сейчас.

Меня слегка передернуло от того, насколько строго, даже сурово, он выглядел сейчас. Но сердце уже радостно билось в предвкушении встречи. Видимо, и мой жених был нетерпелив… Жаль, конечно, что мне не удалось хотя бы умыться с дороги… Но пусть будет, что будет! Я огладила платье ладонями, бросила взгляд в зеркало и вслед за дворецким пошла вниз, навстречу своей судьбе.

Хозяин ждал меня в кабинете, небольшой, темной, даже мрачноватой комнате. Он стоял у окна, глядя в парк: высокий, широкоплечий, с коротко остриженными темными волосами. Только увидев его, я подумала, что судьба, наконец, сжалилась надо мной, и я вытащила счастливый билет. Мужчина явно был молод. И, как я поняла после того, как он повернулся к нам лицом, очень хорош собой. Вот только глаза его были холодными, как два осколка серого льда, а губы так крепко сжаты, что казались тонкой белой линией.

Что-то знакомое было в его лице. Словно я когда-то видела его, но успела полностью забыть об этом. Но где я могла его увидеть? Это же просто невероятно, мы буквально из разных миров. Живем на противоположных концах страны. Вращаемся, и это очевидно, в совершенно разных кругах. И все-таки я знала его. Причем от этих смутных, неясных воспоминаний веяло вполне ощутимой опасностью.

Взгляд скользил по мне, и я словно чувствовала его прикосновение. Такое холодное, бездушное и безэмоциональное… Но при этом странно приятное. И нахальное, очень нахальное. Я встряхнула головой, отгоняя наваждение. Посмотрела прямо ему в глаза. Он, кажется, удивился этому. Вскинул бровь, глядя уже насмешливо, как на какую-то забавную диковину.

– Николас, ты был прав. Она действительно симпатична. Несмотря на всю свою провинциальность.

Дворецкий вежливо кивнул:

– Да, мистер Эндрю.

Я вздрогнула, как от пощечины, и опустила глаза, стараясь сдержать свои чувства. Чего он добивается? Хочет разозлить меня? Он шагнул ко мне. Жесткие пальцы обхватили подбородок, заставляя снова посмотреть ему в глаза. Так, что мне внезапно стало не по себе. Он был опасен, очень опасен. И недвусмысленно давал мне понять это.

– Что на тебе за балахон?

Это было сказано так резко, что я даже вздрогнула. Но моментально опомнилась и дернула головой, высвобождаясь из цепкого захвата. Краска снова прилила к щекам – на этот раз от гнева. Что он себе позволяет? Да, я одета не по последней моде. Скажем честно, даже не по предпоследней. Да, платье плохо на мне сидит: оно сшито на девушку выше меня, и куда более… Ммм… Округлую, в определенных местах. Но балахон?! Это уже чересчур!

– Может быть вы и привыкли к куклам в модельной одежде, но, смею вас заверить, далеко не все хотят ими быть!

Я гордо вскинула подбородок, с радостью заметив, что мне, кажется, удалось его удивить. Ленивая насмешка в его глазах сменилась неподдельным интересом:

– А вот насчет скромности ты, похоже, ошибся. Нам досталась гордячка. Но мы это исправим.

Он вышел из комнаты. Я вопросительно посмотрела на дворецкого: значит ли это, что я тоже могу идти? Он едва заметно покачал головой, и я вздохнула. Ну ладно. Раз уж это так необходимо – я подожду. Несмотря на свое хамское поведения, он сумел заинтересовать меня.

Кроме того, в глубине души я понимала: он прав. Я действительно выгляжу в этом платье, как чучело. Оно и неудивительно: за время, что я прожила у Стивенсонов, моя одежда успела поизноситься. Купить новую было просто не на что: в первые же дни дядя предложил, чтобы мои деньги хранились у него. Мол, грабители то и дело обчищают соседей. А у него есть надежный сейф, где все будет в сохранности.

Я, как дурочка, поверила ему, и отдала все, кроме кое-какой мелочи, на самое необходимое. Но, стоило заикнуться потом, месяц спустя, о походе по магазинам, как на меня обрушилась масса упреков. Расходы на жилье дорожают, а ему нужно содержать не только свой дом, но и коттедж моих родителей.

– Вот если бы ты согласилась продать его…

Но тут воспротивилась я. Дом оплачивал созданный моими родителями фонд, и расходы на него уж никак не могли разорить моего дядю. Кроме того, я уже начинала понимать, что он за человек, и не собиралась идти у него на поводу.

Услышав мой отказ, дядя покраснел, как рак:

– Очень жаль, что ты не хочешь помочь своим родственникам. Но… Твоя одежда и в самом деле выглядит не очень. Можешь воспользоваться гардеробом Эммы. Некоторые вещи ей стали малы… А вот тебе они будут в самый раз.

На какое-то время я даже устыдилась, честно. Они согласны поделиться собственными вещами, а я… Может, действительно все мои деньги ушли на оплату счетов? В конце концов, самой мне никогда не доводилось заниматься ведением хозяйства. Что я могла знать об этом? Но потом Эмма принесла вещи. Просто швырнула их мне на кровать. И чувство стыда прошло. Вещи оказались заношенным тряпьем, причем висевшим на мне, как на вешалке.

В одной из этих тряпок я и приехала в особняк. Правда, самой приличной, и наспех подогнанной под фигуру. И все равно выглядела я в ней немногим лучше привокзальной нищенки. Но признаю ли я это при высокомерном мистере Эндрю? Да никогда в жизни!

Глава 4

– Никто и никогда не отвечал хозяину так дерзко.

Шепот был едва слышен, и в первый момент я подумала, что он просто померещился мне.

– Будь осторожней, девочка. Он не любит, когда ему перечат.

Я обернулась. Николас стоял на прежнем месте, все такой же невозмутимый и сдержанный. Но в его теплых карих глазах я видела грусть и сожаление. Что такое? Почему он так смотрит на меня? Я уже набрала воздуху в грудь, чтобы прямо спросить об этом, но он беззвучно покачал головой и даже прижал палец к губам, призывая меня к молчанию. Вовремя: в глубине коридора раздались тяжелые шаги.

Эндрю вошел в кабинет широким, размашистым шагом и проси на кресло передо мной платье:

– Переодевайся.

Я посмотрела на него с упреком, но перечить не стала. Подняла платье и поразилась тому, насколько мягкой, нежной была ткань. Не в силах удержаться, я расправила его. Оно было великолепно. Не знаю, что это за бренд, что за коллекция, но то, что передо мной действительно дорогая вещь, видно было сразу. Как и то, что оно подходит мне просто идеально.

Я развернулась и шагнула к выходу, но новый окрик заставил меня остановиться:

– Куда это ты собралась?

Я повернулась к потенциальному жениху и чуть нахмурила брови:

– Как куда? Переодеваться. Вы же сами попросили меня сделать это.

Он усмехнулся, все так же холодно и зло: