Последняя ночь колдуна

– Эй! – воскликнула она неожиданно севшим голосом. – Что вам надо?!

Несколько человек обернулись в их сторону, но мужчину это не смутило. Напротив, он ухмыльнулся. Он сделал еще шаг. После этого у Глаши остался один выход. Ловко, как обезьяна, прижимая к груди пакет с овощами, она вскарабкалась на гору арбузов. Вокруг начала собираться толпа. Глаша чувствовала себя посмешищем.

– Удобно? – преувеличенно вежливо спросил он. Глаша забралась не слишком высоко, и теперь они оказались на одном уровне. Торговцы арбузами лопотали что-то на своем языке и размахивали руками. Наверное, пытались прогнать ее.

– Чего привязался? – грубо крикнула она. – Зачем ты меня преследуешь?

Вместо ответа он спросил:

– Ты долго собираешься там торчать?

– Не твое дело! Может, мне здесь нравится! – ответила она запальчиво. В подтверждение своих намерений она демонстративно сунула руку в пакет, выудила несколько виноградин и сунула их в рот. До нее начало доходить, что средь бела дня, при таком стечении народа ничего он ей не сделает. Эта мысль ее воодушевила.

– Что, ковбой, съел? – прошамкала она с набитым ртом.

– Ковбой? – Уголки его рта изогнула улыбка. – Мое имя Павел Райский.

– Райский? Вот оно что, – пробормотала она, – а я все думала, почему Святой?

Неожиданно у нее в голове что-то щелкнуло. Она вдруг вспомнила, что это имя ей знакомо. Глаша судорожно вздохнула от неприятной догадки, подавилась виноградом и громко закашлялась.

– Эй, дэушка, слэзай! Ты мнэ всэ арбузы заплюешь! – завопил торговец.

– Вы поперхнулись виноградом? Или моим именем? – спросил Райский с напускной озабоченностью.

Глаша вызывающе вздернула подбородок. Рыжие волосы трепал ветер, и она была похожа на маленький факел, воткнутый в арбузную кучу.

– Да пошли вы все!

Глаза Райского сузились, и на мгновение Глаша решила, что зашла слишком далеко. Продавец арбузов куда-то убежал. Глаша подозревала, что за подмогой. Ей не хотелось и этой проблемы на свою голову, поэтому она стала потихоньку сползать вниз. Кроссовки скользили по гладким арбузным бокам, у нее была свободной только одна рука, и она несколько раз теряла равновесие. Спуск завершился благополучно. Райский поджидал ее в самом низу.

Оказавшись рядом, она почувствовала себя пигалицей. Даже Валя и Диана, к которым она уже привыкла, были ниже этого громилы. Тем не менее она не желала отступать.

– Слушай, Ковбой, Святой, как тебя там, уберись с дороги, а то вместо ковбойской шляпы я пристрою тебе на голову арбуз.

Его глаза посуровели.

«Убьет!» – подумала Глафира обреченно.

В его груди что-то зарокотало. Глаша не сразу поняла, что это такое.

Она вся съежилась, приготовившись к нападению, и вдруг услышала хохот. Райский ржал, согнувшись чуть не вдвое и хлопая себя по бедрам. Воспользовавшись моментом, бочком, словно краб, Глаша выбралась на свободное место и припустилась бежать.

Второй мужчина наблюдал всю эту сцену со стороны с явным неодобрением. Теперь он подошел к утирающему слезы смеха Райскому, встал рядом и засунул руки в карманы.

– Ну, и чего ты добился? – спросил он недовольно.

– Посмеялся вволю, – честно ответил Райский, – ты же знаешь, я редко смеюсь.

– Стоило ли ради этого привлекать к себе внимание? – поинтересовался тот, намекая на толпу зевак, которые только сейчас стали расползаться по своим делам.

– Не стоило. Ты прав. В следующий раз придется выбрать место поспокойнее.

– Это не поможет. Девица явно малахольная. Не будет рядом кучи арбузов, она вскарабкается на фонарный столб.

Райский помолчал, усмешка его стала недоброй. Потом он снова хохотнул:

– Посмотрим!

* * *

Покупатели всегда клюют на новенькое. Это закон. Поэтому то, что в новом Мулином отделе толпился народ, Глашу не удивило. Она старалась не смотреть на столпотворение, когда проходила мимо, но краем глаза успела зацепить в гуще народа несколько знакомых лиц. Это были ее клиентки.

Внезапно Глаша все поняла. Она быстро дошла до своего отдела. В нем царили тишина и спокойствие. Неля пила чай с жасмином. Увидев Глашино выражение лица, она вздрогнула и отставила чашку в сторону.

– Я не заметила, как ты вошла, – пробормотала Неля.

Глаша молча смотрела на нее. Неле стало не по себе. Суетливым движением она пригладила курчавые волосы, потом нервно одернула кофту. Глаша молчала.

– Что ты молчишь? – Нелин голос сорвался.

– Зачем ты это сделала, Нель? – спросила Глаша тихо.

– Что именно? – Неля попыталась изобразить удивление.

– Ты знаешь.

– Не имею понятия. Ты опять придираешься! – огрызнулась она.

– Придираюсь? Это что-то новенькое. Я не придиралась к тебе никогда. Я думала, что мы подруги, поэтому и терпела твои выходки.

– Подруги? – Неля делано рассмеялась. – Не смеши. Ты всегда была хозяйкой, а я – всего лишь работала на тебя.

– Думаешь, легко быть хозяйкой? Мне ничего не досталось даром. Все, что есть, я заработала. Все до копейки.

– А я что, мало работала? Или я хуже тебя? Чем, скажи мне!

Глаша помедлила в растерянности.

– Я не знаю. Когда ты пришла ко мне в первый раз, то у тебя за плечами была лишь работа на заводе, а в последние полгода ты…

– Ну, что же ты замолчала? Продолжай! Я мыла полы в поликлинике, и ты, такая благородная, подобрала меня чуть ли не на помойке.

– Но ведь я ни разу не напоминала тебе о твоем прошлом, не смотрела свысока, мы всегда были на равных…

– Мы никогда не были на равных! – выкрикнула Неля. – Моя зарплата, эти подачки твои паршивые только подчеркивали между нами разницу! Ты – белая кость, вся такая умная, воспитанная и добренькая. При деньгах, при квартире, муже и машине!

Глаша усмехнулась, вспомнив, что мужа и машины у нее больше нет. Неля расценила ее усмешку по-своему. Ее рыхлое, отечное лицо перекосилось, глаза заледенели.