В когтях у сказки

Анна в сотый раз вспомнила их последний разговор:

– Уезжаешь?

– Да. Так будет легче.

– Но почему мне не легче?!

Вопрос, на который нет, и не может быть ответа.

После того, как Макс вернулся обратно в свои джунгли, Ник здорово изменился. Он старательно делал вид, что все в порядке, чтобы не огорчать мать, но Анне не нужно было слов, чтобы понять.

Поэтому она и взяла его с собой.

Так же, как и Каспера.

Касперу было не привыкать путешествовать за границу контрабандой. Вообще-то Анна не любила насылать на людей морок, но иначе Касперу пришлось бы остаться в одиночестве на долгий срок, а он категорически возражал. Конечно, друзья Анны гарантировали коту комфортное существование во время ее отсутствия, но у него имелись свои взгляды на комфорт, и Анна прекрасно об этом знала. Каспер превратил бы жизнь друзей в ад, – причем сделал бы это играючи, – в отместку за то, что хозяйка посмела вообразить, что ему достаточно вкусной еды и уютной постели, чтобы смириться с ее отсутствием.

Таможенная мамзель и бровью не повела, когда на экране монитора возник симпатичный кошачий скелетик. Даже когда скелетик энергично помахал ей лапкой – уставший от сидения в сумке Каспер весьма некстати решил почесать себе за ухом – мамзель не дрогнула. Она отмерла лишь после того, как сумка оказалась в руках хозяйки и вежливо пожелала пассажирке с ребенком счастливого пути.

– Мам, а что она видела? – заинтересованно спросил Ник, закидывая на плечо увесистую ручную кладь.

– Ничего, – пожала плечами Анна. – Она видела ПУСТУЮ сумку.

Ник хихикнул украдкой.

Затаившись на дне большой дорожной сумки, Каспер стоически выдержал многочасовой перелет и даже не нагадил. Больше того, когда он, помятый и всклокоченный вывалился из сумки на пороге их нового жилища, на его усатой морде явно читалось глубокое удовлетворение.

* * *

Осторожно повернув ключ, Анна на цыпочках вошла в однокомнатную квартиру. На самом деле у них было две комнаты, просто в Европе гостиная подразумевалась как само собой разумеющееся, а количество комнат считалось по количеству спален. Спальня была одна, и в ней сейчас сладко спал ее сын.

Анна щелкнула выключателем. Каспер, успевший просочиться в прихожую, недовольно сощурил огромные желтые глаза. Скинув туфли у порога, Анна прокралась на кухню, Каспер поплелся за ней, старательно зевая, но это не произвело должного впечатления на хозяйку, и он прочно обосновался у своей миски, всем своим видом показывая, что уже скоро, практически сейчас, его настигнет голодная смерть. И он, бедный, так и останется лежать застывший, у чисто вылизанной тарелочки.

– Вымогатель, – шепотом укорила Анна, но свежего корма все-таки насыпала. Каспер немедленно с энтузиазмом захрустел, в поддержку своей версии о несчастном голодающем животном.

Чаще всего, особенно при посторонних, Касперу удавалось убедительно разыгрывать из себя обыкновенного глупого кота, у которого на уме сплошные глупости вроде мышей, вкусной еды и соседских кошечек. Но это было сплошным притворством. Каспер был здоровенным, угольно-черным персом-переростком, под свалявшейся шкурой которого таились неуемные жизненные силы. Его шерсть, несмотря на использование самых лучших кошачьих шампуней и кондиционеров, больше напоминала один большой колтун. Его морда выглядела так, будто на нее наступил по меньшей мере мамонт. Впрочем, это как раз являлось признаком персидской породы, о чем Каспер никогда не забывал, как и о том, что он – ведьмин кот: когда он шествовал по улице, даже злые дворняги с визгом прятались по кустам.

Анна выпила большую кружку крепкого, очень сладкого чая, с облегчением избавилась от плотного сценического грима, прошла в спальню и с наслаждением растянулась на белых простынях. На соседней кровати посапывал Ник. Не об этом ли она мечтала? Сон в мягкой постели благоустроенной квартиры европейской столицы, запах листвы, врывающийся вместе со свежим ветерком в распахнутые окна, тишина ночного города, изредка прерывая шумом машин.

Возможно, это и есть ее воплощенная мечта. Но куда девать странное, неуместное в этом раю, предчувствие надвигающейся катастрофы? Анна посмотрела на сладко спящего сына и улыбнулась в темноте. Возможно, все еще закончится хорошо. Возможно.

Каспер мягко вспрыгнул на постель, прошел по самому краю и потерся о ее лицо, громко мурлыча колыбельную. Он еще немного помассировал ее когтистыми лапами и плотно ввинтился подмышку, уверенный, что всем приличным котам давно пора спать, а думу думать можно и утром.

Разбудил ее колокольный звон, плывущий над городом. Ник промычал что-то в подушку, явно неодобрительное, и отвернулся носом к стенке. Анна легко соскочила с кровати, шагнула к окну, чтобы прикрыть створку и залюбовалась.

Далеко впереди, среди деревьев и красных черепичных крыш, церковный шпиль поймал первые лучи солнца и засиял тонкой золотой иглой. С колокольни вспорхнули птицы, громко хлопая крыльями. Сладко пахла цветущая липа под самым окном.

Анна перевела взгляд на часы – всего лишь полвосьмого. Спала она совсем недолго, но чувствовала себя бодрой и полной сил. Прихватив со стула свою одежду, она бесшумно выскользнула из комнаты. Каспер деловито семенил следом, готовый следовать за любым, чей путь лежал в сторону холодильника. Хозяйка действительно пошла на кухню и Каспер законно рассчитывал на плотный завтрак, раз уж других развлечений здесь не предусмотрено.

На улицу ему выходить запрещалось. Никто не сомневался в его способности постоять за себя, но в этой стране со зверьем было строго: приличным кошкам и собакам не полагалось бродить по округе без присмотра. Каспера немедленно изловили бы специальные службы и отправили в приют до выяснения, а это означало большие сложности.

– Придется тебе потерпеть, – сочувственно сказала Анна и в качестве компенсации положила в миску дополнительную порцию свежей курочки.

Против курочки Каспер не возражал и немедленно уткнулся мордой в миску, так, что хозяйка не успела заметить хитро блеснувший желтый глаз мохнатого разбойника. По его мнению, ей не стоило знать о том, что Каспер уже дважды выбирался на свободу, используя в качестве парадной лестницы старую липу под окном. Ник, разумеется, был в курсе, но не выдавал кота из солидарности.

Нельзя сказать, чтобы Каспер был от города в полном восторге. Скорее – наоборот. Он обшарил окрестности на предмет любовной интрижки или, на худой конец, хорошей драки, но так и не обнаружил ни одной бесхозной зверушки. Те, что на поводках – никуда не годились, к ним прилагались бдительные хозяева. Заскучав, он немного полазил по помойкам и вновь облом: мусорные баки у этих чудиков сияли девственной чистотой и отвратительно воняли моющим средством.

Окончательно заскучав, Каспер разыскал табунок крупных собак, уселся напротив, приглашая поиграть в салочки, и долго им улыбался, но псы отчего-то испугались и удрали в парадный подъезд.

Нет, в этом городе решительно нечем было заняться.

* * *

Ник все еще не проснулся и Анна решила, что успеет купить что-нибудь вкусное к завтраку, тем более, что впереди-два выходных дня, а в этой стране свято чтили трудовой кодекс: в субботу и воскресенье ни один магазин не работал.

Первым делом девушка заскочила в крошечную пекарню, благоухающую свежевыпеченным хлебом. Хозяева быстро запомнили новую покупательницу и теперь встречали ее такими же радушными улыбками, как и других местных жителей. Здесь вообще не жалели улыбок. От всеобщей искренней вежливости Анна поначалу чувствовала себя неловко, но быстро расслабилась и теперь тоже улыбалась всем без разбора, не боясь, что ее поймут как-то не так.

Девушка наполнила специальный бумажный пакет горячими, хрустящими булочками с кунжутом и прихватила пару сэндвичей с копченой индейкой-здесь их готовили изумительно. В соседнем магазинчике к покупкам добавились йогурт, густая сметана и свежие сливки, а так же кусок нежно-розовой ветчины для Ника и несколько упаковок моцареллы для нее. Любимый сыр Анны стоил здесь сущие копейки, раза в три дешевле, чем дома и она лопала его в свое удовольствие с помидорами и пахучим базиликом по три раза на дню.

Правда, другой модный в России продукт, стоивший здесь не дороже картошки, Анну разочаровал. Спаржу она выбрала сочную, белоснежную, только что с грядки, – впрочем, другой здесь не держали, – сварила ее по всем правилам, но съесть не смогла. На вкус деликатес напоминал лежалую свеклу. Оставалось удивляться энтузиазму российских приверженцев здорового образа жизни. Хотя, на вкус и цвет…

Чтобы купить овощей, пришлось перейти на другую сторону улицы. Глаза разбегались, хотелось всего и сразу, но сначала Анна уверенно направилась к лотку с помидорами и сладким перцем. Местный язык выучить не представлялось возможным, но, к счастью, почти все продавцы понимали английский.

– Еще брокколи, пожалуйста, – попросила Анна. Продавец кивнул и тут же принялся обрывать с кочана покрытые росой упругие внешние листья, прежде чем положить его на весы.

– И не лень тебе готовить в такую жару? – вяло поинтересовались у нее за спиной на родном языке.

– Нет, – миролюбиво улыбнулась Анна, узнав голос Виолетты. – Я люблю свежие овощи.

– Ясно, на диете сидишь, – понимающе ухмыльнулась женщина, – а я вот ем, что хочу и предпочитаю мясо. – Она с удовольствием огладила свои весьма рельефные телеса.

Анна не стала объяснять, что диета тут ни при чем, да и Виолетта не нуждалась в объяснениях. Несмотря на раннее утро, коллега была при полном параде: густо наложенный макияж расплылся от жаркого солнца, высоко взбитые обесцвеченные волосы напоминали продукцию валяльно-чесального комбината периода глубокого застоя. Платье цвета «вырви глаз» в блестках, гораздо более короткое, чем стоило бы носить в ее возрасте – а дамочка разменяла шестой десяток – выглядело просто убийственно. Прохожие оборачивались, но Виолетта самоуверенно принимала их брезгливое любопытство за восхищение.

– Russian whore? – подмигнул Анне продавец, передавая пакет с покупками и сдачу.

– No, no, thank you! – замотала она головой.

– Что «ноу, ноу»? – возмутилась Виолетта, не говорившая на английском, впрочем, как и ни на одном другом языке, кроме родного. – Что он сказал?

«Правду», – хотелось ответить Анне, но она солгала:

– Ничего, просто поблагодарил за покупку и предложил заходить еще.

– Да? – недоверчиво переспросила блондинка, которой фраза иностранца показалась слишком короткой для такого длинного предложения.

Анна уверенно кивнула.

Виолетта, в свою очередь обольстительно – по ее мнению – улыбнулась продавцу, выудила из плетеной корзиночки самую крупную клубничину и многозначительно ее облизнула.