Заложница его фетиша

–Прости, Зин. Лика, бегом!– Она забрала из рук девушки миску с фасолью, отставив ее на стол.

–Куда? Я обещала помочь Зине с обедом.– Она была растеряна, не понимая, что происходит.

–Мы едем по магазинам.– Руки подталкивали ее к выходу в коридор.

–Зачем?

–Ты забыла, что Андрей приказал мне сделать из серой мышки девочку из нашего времени, а не из далеких пятидесятых?– Ноги, словно вросли в пол. Шаг резко остановился. Губы сжались.

–Я никуда не пойду. Если ему не нравится, как я одеваюсь – это его проблемы. Пусть ищет себе помощницу на пятерочку!– Сквозь прищур глаз летали молнии, в желании попасть не в Милу, нет, в НЕГО.

–Не перечь ему. Андрею это не понравится.– Шепот слышала только она. У стен, говорят, есть уши и Мила их боялась.

–А может мне нравится так одеваться? Но он же с этим не считается.

–Мне влетит, если я ослушаюсь.– Это был последний козырь в убеждении. Она не могла подставить свою подругу. Но с другой стороны, у нее не было денег на новые шмотки. Все заработанные деньги откладывались на квартиру. Мила прочитала все по глазам.– Андрей спонсирует.

–Ха!– Слезы стали в глазах, горькая усмешка скривила губы.– Сначала унижает, потом спонсирует, что бы не позорила его дом своим внешним видом.– Если все так плохо в ее внешности, почему он не оставляет ее в покое, постоянно преследуя? Да-да, эти огненные касания в тихой комнате, его глаз дело. Он преследовал ее, незаметно, исподтишка, в последнее время став более явным преследователем.

-Я нашел одну из дочерей Дрозда. Она в интернате.– Улыбка расплылась на лице Антона Егоровича, зубы крепко держали сигарету, не выпуская ее изо рта.

–Молодец.– Он ждал продолжения истории.

–Алина Дрозд, десять лет, попала в интернат полтора года назад после гибели родителей.

–Где вторая?

–Больше информации достать не удалось. Директриса не идет на сотрудничество.

–Мало предложил?

–Новый корпус школы.

–Ну ты и загнул.– Глаза вылезли на лоб.

–Иду на крайние меры.

–Мг. Ищи любой подход, нам надо найти старшую.

-Я бы очень хотела знать в какие неприятности вы, Лика, влезли?– Грозный вид директрисы выбивал почву из-под ног. Девушка была в растерянности. Она не понимала, что хочет этим сказать женщина.

–Галина Семеновна, объясните, что произошло.

–Вчера ко мне пришел мужчина, который интересовался Алиночкой. Вид у него, скажу я вам, бандитский. Поэтому спрашиваю еще раз, в какое дерьмо вы вляпались?– Последние слова она произнесла, почти шипя, грубые речи были непозволительны для женщины такого ранга.

–Я работаю в доме богатого предпринимателя горничной, и ни в какое дерьмо я не вляпывалась.

–Мне не нужны проблемы.– Лика глубоко вдохнула. Что происходит? В последнем письме отца он давал четкие указания на случай его смерти, он что-то чувствовал. Он знал, что такое случится. Паспорт с новым именем Анжелика нашла в одном из ящиков камеры хранения, который отец арендовал на длительный срок на имя постороннего человека. Все было законспирировано. Анжелика ни о чем не догадывалась до последнего. До того момента, как после похорон к ней подошел неизвестный и просто протянул молча письмо в ее руки. Она не догадалась посмотреть кто это. Горе убило ее и туман еще долго стоял в голове, скрывая внешний мир от ее глаз и разума. С того момента от нее прежней осталось только имя – Анжелика. Теперь она была Анжелика Заречная.

–Я очень прошу вас, Галина Семеновна, берегите мою сестру. Никому не говорите, что у нее есть я. Никому не отдавайте ее. Я заберу Алину, скоро. У меня уже есть деньги. Не много, поэтому я должна просить вас присмотреть за малышкой еще месяц-другой.

–А что прикажете мне делать с теми головорезами, которые приходили?

–Стойте на своем. Ничего не знаете, никого не видели.

–Значит все-таки в дерьме?– Ярко вишневая помада сжалась на губах следом за кожей.

–Оно не мое, но искупаться придется мне.– Лика вышла из кабинета, направляясь к выходу. Кто тот человек, что искал ее? Смогут ли они достать ее, причинят ли боль малышке? Душа сжалась в такой маленький и сморщенный комочек, что стало больно. Для вдоха не осталось места. Лика сжала футболку на груди, словно старалась лопнуть набрякший комочек и выпустить из него болезненную жидкость, освобождая место для воздуха.