Необычайные приключения космического волка

Ох уж эта неподражаемая женская логика!

– Пока мы тут спорим, он уложил еще полсотни человек, – упрямо гнул свое Тихомреев. – Надо действовать. Голосуем. Кто за мое предложение? Так. Четверо. Решение принято.

Решение принято! Вот как иногда бывает в космосе! Трое простофиль и одна нервная дамочка решают судьбу планеты.

Но что я мог поделать? В ту пору закон Казинкукки еще не был принят, а мои аргументы коллеги проигнорировали.

Через секунду в дракона полетел паралитический заряд. Когда зверь завалился набок, земля содрогнулась.

И что же? Аборигены заплясали от радости? Черта с два!

На их лицах последовательно отразились недоумение, обескураженность и, наконец, глубокое отчаяние, я бы даже сказал, горе. Они столпились вокруг поверженного мастодонта, переглядываясь тревожно и виновато. Они поднимали его тяжелые складчатые веки, заглядывали в остекленевшие глаза, обнюхивали его безобразные ноздри и пасть. Несколько человек пытались делать массаж. Несомненно, аборигены хотели оживить дракона. Напрасные хлопоты. Тихомреев, надо полагать, не поскупился, выбирая мощность заряда.

Вскоре добровольные "ветеринары" осознали всю тщетность своих усилий. Один из них взобрался на тушу и обратился к толпе с короткой речью, окрашенной, как можно было догадаться, в трагические тона. В ту пору еще не было синхронных автопереводчиков, и смысл сказанного ускользнул от нас. Но скорбь и отчаяние, написанные на всех без исключения лицах, не оставляли сомнений, что наш капитан совершил грубейшую ошибку.

Нестройными рядами, понурив головы, аборигены двинулись куда-то через лес. Поляна опустела. На ней не виднелось ни одного трупа. Следовательно, голубые молнии не представляли смертельной опасности. Я укрепился в мысли, что был абсолютно прав, предлагая экипажу не спешить. Но они поддались тлетворному влиянию этого демагога Тихомреева. Тем временем аборигены пересекли участок леса и вышли на обширную заасфальтированную площадку, уставленную рядами автомобилей и автобусов. Вот вам и дикари!

От площадки куда-то вдаль вела вполне приличная дорога.

Пребывая в состоянии перманентного оцепенения, аборигены принялись одеваться. Молча, без единого звука. Теперь было ясно, что перед нами – представители весьма развитой цивилизации, в жизнь которых мы вмешались самым непростительным образом.

Колонна транспорта, тронувшаяся в путь, напоминала похоронную процессию.

Через некоторое время впереди показались очертания небольшого, но уютного городка. Мы погнали видеокамеру вперед.

В городке царила праздничная атмосфера. Улицы были запружены нарядно одетыми женщинами, среди которых, надо сказать, встречалось немало прехорошеньких. Повсюду звучал серебристый смех, радостно блестели глаза, из окон доносилась ритмичная музыка, на ветру трепетали разноцветные флажки и вымпелы, а на главной площади были накрыты сотни столов.

Когда голова колонны вкатилась в город, ликование встречающих достигло предела.

Передняя машина остановилась.

Из нее вышел представительного вида мужчина и, с трудом переведя дыхание, сказал что-то обступившим его красавицам.

Тотчас будто волна ужаса прокатилась по уютному городку.

Я искоса посмотрел на Тихомреева. Капитан сидел красный как помидор. Надо было брать инициативу в свои руки.

– Вот что, дорогие мои! – решительно сказал я. – Предлагаю немедленно подключиться к их компьютерной сети и раздобыть достоверную информацию.

Через час мы знали все.

Дракон на местном наречии именовался "закопыром". Он не был ни зловредным хищником, ни объектом охоты, напротив, обладал чрезвычайно уникальным качеством, делающим его всеобщим любимцем и даже своего рода идолом. Закопырам воздвигали памятники, в их честь слагали поэмы и оды. Короче говоря, закопыр излучал особую энергию, умножавшую мужскую потенцию. Процесс восприятия этой энергии назывался "омовением". Он совершался ежегодно. А раз в десятилетие происходило "великое омовение", когда закопыр генерировал особенно мощные волны.

Закопыр был редчайшим животным. На всю планету приходилось всего несколько сотен диковинных зверей. Большие и средние города владели собственными закопырами, прочим же населенным пунктам приходилось брать дракона в аренду за немалые деньги.

На своем мониторе мы как раз наблюдали "великое омовение" вблизи небольшого городка, жители которого вскладчину арендовали закопыра на несколько дней.

Надо ли объяснять реакцию этих добрых людей, когда на их глазах славный дракоша рухнул замертво, не успев излить своей благодати на всех желающих?

Да, это была жестокая ошибка с нашей стороны, и ее следовало немедленно исправить.

Неделю экипаж работал не покладая рук. Слишком уж гигантский заряд отмерил закопыру наш отважный капитан.

Зато какая неподдельная радость, какой неистовый восторг воцарил в городке, когда закопыр встал наконец на ноги!

С тех пор я не устаю повторять молодым космонавтам: семь раз отмерь, прежде чем резать, взвесь все "за" и "против", а еще лучше – вовсе не вмешивайся в чужую жизнь. Как-нибудь без тебя разберутся.

– В сущности говоря, – со скромным видом заключил Аристарх, – закон Казинкукки следовало бы назвать моим именем. Ведь это я первым открыл его на практике. Но, увы, в мире нет справедливости…

Этот рассказ Аристарха Парамонова я записал почти дословно, опустив лишь те детали, о которых упомянул в предисловии. Но чего-то здесь не хватало, и я долго не решался предложить эту историю какой-либо редакции.

А недавно на презентации по случаю предстоящей экспедиции на Эфедан я нежданно встретил Евгения Тихомреева, которого немного знал.

– Я стрелял в закопыра? – изумился он. – Кто это тебе наплел?! Черти бы побрали бессовестных болтунов! Последнему идиоту было ясно, что перед нами никакая не охота, а ритуал, обряд, игра. Мы спокойно наблюдали за происходящим, когда наш бесподобный Аристарх, не сказав никому ни слова, засандалил в дракона из паралитической пушки. Ему, видите ли, показалось, что аборигены в опасности. Хотели было наказать его за самоуправство,

да пожалели. А что после этого с закопыром пришлось возиться целую неделю – сущая правда. Неженкой оказался.

Ах, Аристарх, Аристарх… Мне оставалось только еще раз подивиться изобретательности заслуженного космического путешественника.

Глава 2 Усмирения таранозавра

– Да-а… Всякое случалось… – Аристарх Парамонов задумчиво откинулся на спинку кресла.

Мне уже приходилось отмечать, что этот знаменитый в прошлом космический путешественник, а ныне пенсионер с двадцатилетним стажем сохранил удивительную для своего возраста моложавость и, что не менее важно, ясную память, окропленную, однако, клокочущими брызгами едкой желчи. Так что же? И среди великих было немало язвительных и насмешливых натур, не страдающих избытком скромности. Притом сам-то Парамонов, безусловно, считал себя причастным к их славной плеяде.

– Сейчас почти в каждом крупном городе есть приличный зверинец, где собраны инопланетные животные. Что правда, – Аристарх хитро сощурился, – в большинстве случаев – это искусные поделки. Электроника, телетехника, оптические эффекты… Но сходство разительное. Далеко не каждый посетитель догадается, что перед ним мираж. – Взгляд его синевато-свинцовых глаз затуманился. – А ведь еще каких-то лет сорок назад животных везли на Землю со всех уголков Вселенной. И это считалось в порядке вещей. Была даже создана особая космическая служба – отряд "Ф". Знаю не понаслышке, сам отбарабанил на ее трассах полтора десятка лет. Каких только диковинных тварей не доводилось перевозить! Вот как раз один такой случай…

Аристарх устроился поудобнее и продолжал, отлично зная, что найдет в моем лице самого внимательного слушателя.

– Дело началось на совершенно дикой планете Пфист. Среди кошмарных и кровожадных чудовищ, населяющих ее, самым свирепым был таранозавр, названный так отчасти по аналогии с доисторическим земным тиранозавром, отчасти за повадки, роднящие его с древним штурмовым орудием. Образно говоря, это был гигантский бык, но бык-хищник, с огромной пастью, усеянной зубами-кинжалами, с когтистыми лапами, способными ободрать обшивку вездехода, с двумя длинными рогами, напоминающими заостренные колья, с могучей грудью; весь покрытый непробиваемой шкурой-броней. Уверен, если бы таранозавр обитал на Земле в средневековье и поддавался приручению, то доблестным рыцарям не пришлось бы строить осадные орудия для штурма крепостей. Они выпускали бы вперед таранозавра, а уж тот разнес бы в щепки самые крепкие дубовые ворота, даже окованные железом.

И вот такого зверюгу нам предстояло доставить на Землю.

То, как его отлавливали и усыпляли, – требует отдельного рассказа. Но об этом – в следующий раз.

Итак, таранозавра поместили в один из двух грузовых отсеков нашего звездолета "Белая Орхидея". Не знаю, кому взбрела в голову фантазия дать кораблю такое вычурное название. Ему более подходило другое – "Божий одуванчик". Это был старый дребезжащий звездолет второго поколения. Помещения соединялись между собой двумя коридорами – верхним и нижним. Кроме таранозавра мы везли образцы флоры Пфиста: перекрученные ползающие лианы, не уступающие прочностью стальному тросу, местный папоротник, из листьев которого можно было бы штамповать вечные ножи для мясорубок, и многое другое.

Экипаж состоял из двух человек: вашего покорного слуги и капитана по имени Тимофей, фамилию, к сожалению, не помню… Нас заверили, что таранозавр проспит до самой Земли, а если случится накладка, то специалист по фауне инопланетных миров, который прикомандировывался к нам, примет надлежащие меры. Ну, нам не привыкать – перевозили зверье и похлеще таранозавра.

Специалист явился перед самым отлетом. Это был застенчивый парень по имени Алексей, студент Зоологической академии. Как выяснилось, на Пфисте он проходил практику. Специалист! Ладно…

Мы стартовали и половину пути преодолели без приключений. Но однажды на рассвете нас разбудил страшный шум в грузовом отсеке.

Я сразу же понял, что таранозавр проснулся.

Не сговариваясь, мы выскочили из своих кают и по верхнему коридору бросились в отсек, где на приличной высоте имелся смотровой мостик. На нем мы и столпились.

Картина, представшая нашим взорам, повергла нас в шок.