Воображения игры

– Да какие проблемы, Томчик?! Вот схожу за картошкой, а после прошвырнусь по этому бомжатнику…

– Хорошо, что напомнил! Когда пойдешь в свою разведку, осмотрись внимательней, нет ли внутри бомжей. Будь осторожней, милый… – она глянула на часики и вскрикнула: – Ой, я же опаздываю! Всё! Не провожай меня дальше! – приблизилась вплотную: – Генчик, сделай, как я прошу. А главное – отдохни днем как следует, потому что…– она прижалась к нему и, встав на цыпочки, быстро-быстро пощекотала языком мочку его уха, – потому что вечером я тебе не дам уснуть… долго… Я тебя люблю, мой хороший!

– Я тебя тоже так люблю!

5.

Попрощавшись с женой, Геннадий двинулся домой, с нежданным интересом поглядывая по сторонам.

А ведь Тамара права. Жаль отсюда переезжать! Здесь всё своё, родное, знакомое…

Вот на этом пятачке, уже на выходе из парка, они с Тамарой познакомились.

Неужели с той поры прошло уже одиннадцать лет?

Она сама привела его в свой дом.

Да, это была коммуналка. Но какая!

Квартира размещалась в двухэтажном отдельно стоявшем коттедже, да еще вдобавок была двухуровневая, с огромной общей гостиной, с витой лесенкой и антресолями наверху. Имелся также огороженный участок вокруг дома: хочешь – ставь гараж, хочешь – выращивай петрушку!

Коттедж стоял в ряду трех дюжин таких же тихих, симпатичных особнячков.

Уже позднее Геннадий узнал, что этот мини-городок был построен когда-то специально для сотрудников некоего закрытого, весьма престижного НИИ, в котором работала и Полина Викторовна, мать Тамары. Строили по «формуле будущего»: одна комната на каждого члена семьи плюс общая гостиная на семью. Проектировщики исходили из расчета, что средняя семья состоит из четырех человек, а посему предусмотрели в каждом коттедже четыре жилые комнаты, гостиную общего пользования и подсобные помещения.

Но когда дело коснулось распределения, то выяснилось, что большинство потенциальных новоселов – люди малосемейные. Вот и пришлось давать кому комнату, кому две. Зато общая – проходная – гостиная так и осталась общей и даже была обставлена мебелью за счет ведомства.

Геннадий ничуть не удивился, узнав, что обитатели коттеджей называют этот уголок «нашей деревней». Когда городок только еще возводили, здесь была городская окраина. Но очень скоро, благодаря прокладке новой линии метро, этот район стал бурно застраиваться, и уже давно считается престижным.

Если обитаешь в коммуналке, то чрезвычайно важно, кто твои соседи.

Люди, которых Геннадий встретил здесь, будто сошли с кадров старых добрых кинолент. Классические ленинградские интеллигенты – вежливые, культурные, необыкновенно обходительные… Не то что мата – грубого слова от них не услышишь!

Полина Викторовна и Тамара занимали две комнаты на антресолях. В третьей комнате на те же антресолях обитал старенький изобретатель, о котором говорили, что он – современный Кулибин.

Наконец, единственную комнату внизу занимала профсоюзная активистка Лиманская-старшая с великовозрастной дочерью Лидолией.

Вместе справляли праздники, дни рождения, выручали друг друга до получки, взаимно выполняли мелкие поручения – купить хлеб, кефир, ну а если, не дай бог, кто-либо заболевал, то его выхаживали всей коммуналкой.

О кухонных скандалах здесь понятия не имели, к давлению быта относились с тем же философским спокойствием, что и к давлению атмосферному.

В канун второй годовщины их свадьбы Полина Викторовна сказала:

– Вот что, дети! Я вижу, семья у вас сложилась. Пора бы вам подумать об отдельном жилье. Сегодня я открыла в одном коммерческом банке счет на предъявителя, куда буду ежемесячно перечислять энную сумму. Если всё пойдет хорошо, то лет через семь-восемь вы сможете сделать взнос за отдельную квартиру. Если хотите сократить этот срок, то постарайтесь и сами что-нибудь заработать. А я уж останусь здесь, с соседями…

Но вскоре в коммунальной квартире начались большие перемены.

Нежданно для всех умерла Лиманская-старшая. Еще через год уехал в Америку «Кулибин», успев, однако, прописать в своей комнате какого-то дальнего родственника, который сразу же включился в длинную цепочку обмена-купли-продажи. В результате в комнату въехал сильно пьющий журналист Плафонов, сотрудник популярной бульварной газеты.

Под шумок этих перемен Завесовы кое-что выгадали для себя. Геннадий занял площадку на антресолях. Плафонов так и не врубился, что антресоли – это места общего пользования. А Лиманская-дочь на второй этаж практически никогда не поднималась.

Зато через полгода она загремела в психушку.

И опять, пользуясь случаем, супруги Завесовы расширили свои владения – заняли чулан на первом этаже. Это только название такое – чулан. А фактически – это комната площадью двенадцать квадратов, только без окон. Геннадий провел сюда свет, навесил вдоль стен полки, а в дверь врезал замок. Был чулан – стала мастерская.

Лиманская после выписки поворчала немного, но Геннадий починил ей старый вентилятор, и она угомонилась.

А еще через год Полина Викторовна скоропостижно скончалась в своем рабочем кабинете.

Второй мощный стресс обрушился на супругов через неделю после похорон, когда они узнали, что коммерческий банк, в котором Полина Викторовна хранила свои вклады, лопнул, как мыльный пузырь…

Вот так незаметно – от события к событию – в их «элитной» коммуналке сложилась новая атмосфера.

По сути, Завесовы стали здесь неформальными хозяевами. Да что толку?

Геннадию припомнилось, что когда он только обосновался здесь, то примерно три четверти всех коттеджей являлись коммуналками. А сейчас коммунальных квартир осталось всего три-четыре.

Люди как-то сумели подсуетиться, расселить соседей… По взаимному согласию – без всяких убийств… А уж став владельцем всего домика, каждый хозяин начинал обживаться в меру своих возможностей. Многие сделали евроремонт, обновили фасад, пристроили большую веранду, поставили гаражи…

Всего три-четыре домика так и остались коммуналками… В том числе тот, где обитают они, Завесовы. Вот что всего сильнее бесит Тамару!

Особенно ее подкосили события минувшего лета, подарившие фантастическую надежду. Увы, удача лишь подразнила их и отвернулась.

Ладно, не надо лишний раз бередить рану… Вот придет следующее лето, он раскрутит свой малый бизнес и, глядишь, через пару-тройку лет у них появятся деньги, а там…

Что ж, пока поиграем в игру “Убей соседа!”

6.

В ближнем углу прихожей высилось ажурное полутораметровое сооружение.

Это было наглядное воплощение его идеи. Будущий источник дохода семьи.

Башня-вешалка для обуви.

Идея пришла к нему неожиданно. В прихожей обувь вечно валялась под ногами. А если ее убрать в этакую башню… И порядка станет больше, и место освободится, и Тамаре не придется втягиваться в бесконечные споры с соседями.

За два вечера он смастерил опытный образец.

Тамара, увидав башню-ёлку, всплеснула руками:

– Генчик, это же гениально! В Питере, с нашими куцыми квадратными метрами, многие купят в дом такую удобную вещь! Надо только продумать дизайн…

Геннадий сделал башню разборной, смастерил еще несколько моделей. Тамара показала у себя на работе – оторвали с руками!

Вот тогда и родилась идея наладить свой малый бизнес.

Ладно…