Бесконечная игра. 6R

– Без отдыха плохо, – сказал Форш. – Я вот приехал отдохнуть в тишине.

– Везёт, а нам покой только снится, – снова пожаловался Томас Халлик.

– Что же за работа у вас такая? – участливо спросил Томас Форш.

– Тяжелая… шеф заставляет работать за троих; но ничего, всемером справляемся. Точнее наоборот.

«Разрыв шаблона», – диагностировал Форш, – «Тип странный. И непонятно, кто с кем играет.»

– Курить хочу, не могу, – сказал он и поднялся. А потом спросил:

– Что за работа такая, сидеть в холле отеля?

– Девчонку сторожу, чтоб не убежала, – вздохнул Халлик, – убежит девчонка, а мне – голова с плеч.

Форш поднялся наверх и зашел в свой номер. Лейла ждала его там.

– Не нравится мне этот тип. У меня ощущение, что я его видел раньше. Не помню, где. Знаю, что он работал в службе безопасности у Руслана несколько лет. У него есть разрешение на ношение оружия. Добрым увальнем он просто прикидывается. Тебе не надо к ним ходить.

– У нас был план! Мы должны…

– План меняется. Ты уходишь в тень, контактировать буду я.

– Нет.

– Да. Послушай старших. Мы не будем тобой рисковать!

– То есть Вы признаете, что я была права?

– Ещё нет, но лишний риск не нужен!

– Я не согласна.

У Лейлы позвонил телефон. Номер был незнакомый.

– Бери, – скомандовал Форш.

– Я слушаю.

Из трубки раздался голос громилы:

– У Вас всё в порядке? Это Томас, в смысле тот который Фомочка.

– Да, да, всё хорошо, еще пара минут и я спускаюсь.

– Ладно, не торопитесь, просто я заволновался, вдруг что не так.

– Скоро иду.

Лейла отключилась:

– Что значит этот звонок? Они давят, жестко меня контролируют. Этому я не давала свой телефон, но он мне звонит. Это не просто так всё!

– Согласен; поэтому ты никуда не идешь! Ты звонила мне из туалета, звони говори, что плохо себя чувствуешь, типа желудок расстроился, или без подробностей, пообещай, что придёшь завтра.

– Мы их спугнём?

– Мы подумаем. Сейчас я спущусь вниз. Пришлю тебе смс. Когда смс придет – звони громиле. Я понаблюдаю, что он будет делать. Иди в свой номер.

Форш спустился вместе с сигаретами, зажигалкой и опять уселся рядом с Халликом.

– Вот, нашёл. А как ваша девчонка? Не убежала?

– Вот не знаю, – ответил Халлик, – или у нее запор, или убежала.

Форшу стало смешно. По легенде они придумали «понос».

– Тут много красивых девчонок, – продолжал вступать в контакт Форш.

– Знаю, – сказал Халлик, – велосипедистки. Они тут живут зимой и тренируются.

Когда Лейла позвонила Фоме и сообщила, что вернётся завтра, он озадачился. Вышел на улицу. Разговаривал с кем-то по телефону. Ждал. Снова разговаривал. Выглядел слегка встревоженным. Подозрительно. Форш вышел покурить, Халлик отошел поговорить подальше. Чтобы было не слышно. Очень подозрительно. Есть что скрывать.

Томас Халлик звонил еще кому-то, а потом пошел прочь. Томас Форш прогулочным шагом за ним. Повернув за угол, Халлик остановился и дождавшись Форша спросил в лоб:

– Вы что, за мной следите?

– Вы что, боитесь слежки? – парировал Форш.

Два Томаса снова стояли друг напротив друга и друг друга подозревали.

22. Грязные звери

Когда во дворе послышался шум, стало ясно – появились собаки. Нилин вышел на мороз, и увидел: Белая собака была серой, нечёсаной, страшной на вид, но подходила уверенно и с надеждой заглядывала в глаза. Черный пёс, лохматый, со свалявшейся шестью, скакал вокруг и подгавкивал. Они его не боялись, и бешеными не выглядели.

Нилин засомневался, пускать ли таких грязных зверей в дом, закрыл их в сенях, сфотографировал, отправил фото на почту Руслану, дал собакам еды и позвонил ветеринару. Ветеринар приехал спустя время, осмотрел животных и уехал оформлять документы, необходимые для перевозки.

Отмыть чудовищ оказалось делом не легким. В этой русской глуши вода добывалась из скважины, и была ледяной. Подогревалась в бане. Нилин не мог понять, как Руслану пришло в голову жить в этой дыре без водопровода; без бойлера, с удобствами на улице и с такими длинношерстыми собаками. Собаки расставаться с грязью не хотели, в ход пошли сначала объяснения, потом намордники и строгие ошейники, но было не просто.

Нилин с трудом намылил белую собаку, но смыть с шерсти пену от антиблошиного шампуня оказалось намного сложнее, чем нанести её. Чудовище стряхивало воду, грязные брызги летели во все стороны. Нилин понимал, что никакие деньги в мире не окупят его страданий. Но домыть собаку было делом чести. Потом он понял, что кончается горячая вода, которую он разводил в большом тазу, и что надо оставить воды, чтобы помыться самому. Нагреть новой воды – часа полтора.

Когда первая собака была почти чистой и почти сухой, он отвел её в дом, вымылся сам, обливаясь из ковшика и ругаясь про себя на Руслана, что в доме нет ни бойлера, ни душа.

Когда Нилин чистый возвращался из бани в дом, черный грязный пес в приливе одному псу известных чувств начал прыгать на Нилина, стараясь повалить и лизнуть в лицо, и его снова испачкал, еще и больно поцарапал когтями.

«Чтоб ты сдох», выругался Нилин, привязал собаку за поводок к толстому чугунному крюку и снова пошел в баню.

Главное, что Нилин понял, что на мытье второй собаки у него нет ни героизма, ни желания. Он устраивался работать начальником охраны, у него специальное образование, опыт, стаж, он готов к работе в условиях реальной опасности и мыть блохастых тварей не намерен.