Смерть под кактусом

Пожелав подруге приятных сновидений, я дала отбой.

Итак, у нас появилось новое увлекательное занятие, которое, если смотреть трезво, гораздо больше подходит молодой красивой девушке, чем безудержное копание в далеком, к тому же чужом, прошлом.

– Вот и славно! – громко сказала я и с непонятной маетой глянула на карту, лежавшую на краю стола. – Оно и к лучшему…

Я потянулась через стол и ткнула карту указательным пальцем. Она скользнула по гладкой столешнице и неслышно шлепнулась на пол.

***

– Светка! – заверещала телефонная трубка. – Какое сегодня число?

Я ответила.

– А день?

– День всех влюбленных, – ядовито пропела я, глянув на часы.

Нормальные люди в это время ужинают, Мегрэнь же явно потягивалась в постельке.

– Всех влюбленных? – засомневалась Тайка. – Так это вроде в феврале?

– У нас круглый год, – порадовала я.

Подруга хрюкнула, показывая, что юмор оценила.

– Тебе, дорогая, не понять. Ты не любила.

Настала моя очередь хрюкнуть. Не то чтобы она была права…

– И каковы ближайшие планы пылких влюбленных?

– Через двадцать минут Игорь должен позвонить… Мы в киношку намылились… – забормотала Мегрэнь голосом, полным томного идиотизма.

Вот оно как! Тут я полюбопытствовала:

– Интересно, а откуда вообще этот Игорь взялся? Я имею в виду там, в парке? Кто он такой и чем занимается?

– Студент, учится… Сказал, что шел от приятеля и услышал наш писк…

– А мы пищали? – усомнилась я. – Что-то я не припомню…

– Пищали, не пищали… Какая разница? Впервые на жизненном пути столкнулись с настоящим мужчиной, а ты, как инспектор детской комнаты милиции… Человек героизм проявить хотел, а у тебя сразу подозрения… Или, по-твоему, интересоваться мной можно только с корыстными намерениями?

– Конечно, нет, – торопливо сказала я, хотя, возможно, мой голос звучал не совсем искренне. – Просто я хотела сказать, что как-то это все… необычно… Браслет в сквере отыскал… Как, интересно? На ощупь или визуально?

Чувствовалось, что мои рассуждения подругу здорово раздражают. Попикировавшись еще минут пять, мы распростились явно недовольные друг другом.

Я прошла на кухню и сунулась в холодильник. На автопилоте выудив кефир, взяла стакан и устроилась на подоконнике. После разговора с Мегрэнью на душе остался какой-то весьма противный осадок. Нельзя сказать, что мы поругались, но и нормальным наш разговор тоже назвать нельзя. Не успел появиться этот самый благородный Игорь, как мы начали ссориться.

«Может, просто ревную? – задумалась я. – То Тайка дня без меня не могла прожить, а теперь, пожалуйста: все выходные с… героем-заступником. Хотя, – я глубоко вздохнула, – закон природы, ничего не поделаешь…»

Машинально оглядывая полный ребятни двор, я вдруг заметила на въезде сияющий красный «Опель». Он бодро подкатил к нашему подъезду, я почему-то встала и отступила за занавеску. Через несколько секунд из «Опеля» нарисовался Игорь. Он встал возле открытой дверцы, повертел немного головой и вдруг помахал мне рукой. Чертыхнувшись, я шагнула назад. Ну вот, теперь они подумают, что я за ними подглядываю… А машинка у этого Игоря очень недурна…

«Интересно, чего это студент при такой машине ночью по скверам пешком таскается?» – усмехнулась я, наблюдая за выпорхнувшей из подъезда Мегрэнью.

Игорь моментально извлек из машины букет роз и преподнес даме. Та тут же сунула в него свой нос, всем своим видом выражая полнейший восторг. Я плюнула и отошла от окна.

Задумчиво разглядывая телефонный аппарат, я барабанила по тумбочке пальцами и вздыхала. Прошло не менее двадцати минут, прежде чем я решилась.

– Так, как же там… – я напрягала память, стараясь вспомнить цифры, – три… нет, кажется, два… сорок два… двенадцать…

Я слушала монотонные длинные гудки, мое сердце вторило им в такт.

«Зачем я это делаю?» – успела подумать я, как трубку вдруг сняли.

– Квартира Шверга… Я вас слушаю…

Голос бы весьма приятный, однако женский.

– Здравствуйте… Могу я поговорить с Зиновием Михайловичем?

– Кто его спрашивает?

– Э-э-э… – запнулась я, – мое имя ему ничего не скажет…

Женщина посуровела:

– По какому вопросу?

– По личному…

Тут голос неуловимо изменился, и в нем появилась насмешка:

– Будьте любезны, уточните…

Я чертыхнулась про себя. Действительно, какого лешего я ему звоню?

– Я хотела с ним проконсультироваться, – добавив в голос официоза, солидно отозвалась я, – мне надо поговорить о Георгиевской Татьяне Антоновне…

Мое заявление произвело на даму впечатление. Она запнулась, словно тюкнулась лбом о стену, потом торопливо добавила:

– Пожалуйста, подождите одну минуту…

Некоторое время царила тишина, и вдруг в трубке послышался бодрый мужской голос:

– Шверг у аппарата…

Обладателю этого голоса восемьдесят, если я не путаю, пять лет?