Узоры отношений

– Я весь во внимании, герцог. Прошу Вас, пойдемте в мой кабинет, там нас никто не потревожит.

Расположившись удобно в креслах и выбрав себе по трубке, они закурили.

– Дело в том, граф, что мне на смену приехал новый посол Австрии, и я получил предложение, либо ехать послом в Бразилию, либо идти в отставку. Других вариантов нет.

– Неожиданное предложение. И к чему Вы склоняетесь?

– Не знаю, скорее всего, я выберу второй вариант. Поеду в свое имение и займусь вплотную математикой.

– Герцог, будьте откровенны, я же вижу, Вас что-то гложет. Расскажите мне все. Иногда исповедь другу помогает больше, чем исповедь священнику.

– Скажите, граф, а Вы – друг мне?

– Я мало знаю Вас, но то, что я Вам не враг – это точно. Если это в моих силах, я постараюсь Вам помочь.

– Что ж, об этом я бы не смог сказать даже Филиппу, хотя знаю его уже много лет.… Видите ли, граф, я люблю Магдалену фон Вейли. Люблю уже давно, видимо еще с того памятного дня ее рождения. Тогда я этого не понимал, мне было двадцать три года, я был в полной зависимости от своих сестры и матери. Не передать словами, чего мне это стоило. Моя сестра, граф, женщина деятельная и напористая. Она привыкла все решать за меня, как и где мне жить, что делать, на ком жениться и так далее. Это было просто невыносимо. Даже путешествовать я мог только вместе с ней. Несколько раз меня выручал Филипп, увозя от сестры буквально из-под носа. Но потом он влюбился в Агнесс, и стал посвящать все свое время только ей. И до сих пор он никого больше не замечает вокруг себя. Так что с ним бесполезно говорить на любые темы, кроме детей и Агнесс. Я уже в этом убедился. Я не жалуюсь Вам, просто объясняю. Ведь Вы мало меня знаете.

– Я Вас понимаю, герцог. Быть младшим сыном в монаршей семье очень нелегко. Одновременно и самый любимый, и нелюбимый ребенок. Но теперь Вам уже не двадцать три года, Вы взрослый самостоятельный человек. Теперь Вы можете принимать любые решения за себя и не только. Вас уважают. Я так понимаю, что Вы – посол Его Величества Австрийского короля в Испании уже лет семь?

– Да. До недавнего времени так оно и было. Но Австрия стала Республикой, и там теперь нет короля, а я больше не посол. Мне уже тридцать один год. Казалось бы что жизнь должна уже научить меня быть самостоятельным, но видимо, я привык подчиняться, и жду решения от других.

– Хорошо, давайте разберемся, что для Вас сейчас главнее, карьера, покой или любовь?

– Если бы Магдалена, хоть намеком, хоть взглядом показала свое неравнодушие ко мне… я бы пошел за ней на край света. Но она только что не зевает от скуки в моем присутствии. Я ей неинтересен. Не представляю, что можно с этим поделать…

– Это, пожалуй, самый трудный вопрос. Работу посла и занятия математикой можно совместить, и Вы это уже доказали. Но заставить девушку полюбить… Эта задача самая трудная из всех. Мы никогда не знаем, какой дорогой к нам приходит любовь. Магдалена своевольная и очень своенравная девушка, современная и самостоятельная. Возможно, что Вам, герцог, именно такая и нужна. Она расшевелит Вас, заставит принимать решения и нести за них полную ответственность. Я от всей души желаю Вам успеха в покорении этой вершины, не опускайте рук. Скажу Вам по секрету, у нее нет на примете какого-либо достойного молодого человека, к которому бы она имела склонность и симпатию.

– А герцог, Эдуардо Альба? Он похвалялся, что сделал Магдалене предложение?

– Герцогу Альба тоже нечем хвастаться. Магдалена непреклонна, ее браслетом не купишь.

– Вы успокоили меня, граф. Я не буду терять надежды. Скажите, как долго Вы собираетесь оставаться в Испании?

– Неделю, может десять дней, а что?

– Я собираюсь уезжать. Хотел бы перед отъездом еще раз посетить Вас, если это удобно.

– Безусловно, милости просим. Но у меня к Вам встречное предложение. Если Вы собираетесь все равно уезжать, не хотите ли поехать с нами? Тогда мы могли бы выехать на трех машинах. В одной мы с Ванессой, Долли и детьми, в другой Филипп с Агнесс, Милой и детьми, а в третьей Вы с Мэгги и Лизхен. Прислуга поедет в автобусе и фургоне с вещами, своим ходом. Как Вам такое предложение?

– Очень нравится. Я с удовольствием, если девушки не против ехать со мной в одной машине.

– Если Вы пообещаете им, что всю дорогу будете их развлекать интересными разговорами, я думаю, что они согласятся. Покривляются, конечно, для вида, но согласятся с радостью.

Рауль фон Р. откланялся и уехал, сказав, что у него много дел, он сожалеет, что не может остаться на обед и т.д. Перед этим они условились с графом, что созвонятся дня через четыре и назначат время отъезда.

– Николя, дорогой, мне показалось, что приезжал герцог фон Р. Это так?

– Да, любимая, но он очень торопился по своим делам и заехал просто переговорить со мной.

– Это секрет? Или ты расскажешь нам о проблемах Рауля?

– Нет, здесь нет никакого секрета, он заехал, сказать, что уже не является послом Его Величества короля Австрии в Испании, что выходит в отставку и возвращается к себе в имение.

– А почему он нам об этом не сказал?– Возмутилась Мэгги.– Я думала, что он к нам хорошо относится. А выходит, что герцог Рауль фон Р. уважает только графа фон Корфа.

– Мэгги, следи за своими словами!– одернула сестру Агнесс.– Это становится неприличным, высказывать нам такие вещи!

– Дорогая Мэгги, герцог Рауль фон Р. относится к нам с большим уважением, а кое к кому даже больше, чем с уважением, но у него, действительно, совсем не было времени на обед и разговоры, ему необходимо передать новому послу дела. Это для него сейчас самое главное. Я же, хотел сказать вам, что предложил герцогу выехать вместе с нами на трех машинах.

– Что ты имеешь в виду, Николя?– спросила Ванесса

– Я подумал, что дорогу к твоему замку лучше всех нас, знает Рауль фон Р., он может сесть в одну машину с Мэгги и Лизхен, Мы с тобой, горничной и детьми в другую, Филипп, Агнесс, вторая горничная с детьми в третью, и потихоньку поедем, никуда особенно не торопясь. Как вам такая идея?

Все с удовольствием поддержали Николая Александровича, только Мэгги сначала возмущалась, что им будет нестерпимо скучно в обществе герцога, но, в конце концов, согласилась, что другого выхода нет, а потом с Лизхен вдвоем им скучно не бывает. Н.А. улыбнулся своим мыслям и погладил жену по руке. Ванесса тоже улыбнулась мужу, но ничего не сказала.

Рауль фон Р. торопился в посольство, ему было необходимо встретиться с новым послом, чтобы сообщить о своем решении уйти в отставку. На душе у него было спокойно, даже радостно, от того, что он пробудет с Магдаленой еще какое-то время. В мечтах рисовалось, что гордая красавица все же сменила гнев на милость, а что будет дальше – он еще не придумал.

За поворотом дорогу преградил красный автомобиль, за рулем которого сидел герцог Эдуардо Альба. Оба вышли из машин и встали лицом к лицу. Встреча двух соперников со стороны напоминала встречу двух бойцовых молодых петушков. Они были одного возраста, одинакового телосложения, даже выражение лиц было одинаковым.

– Я предупреждал Вас, герцог, чтобы Вы не ездили каждый день в дом нашей кузины! Вам нечего там делать!

– А я Вам уже говорил, это не Ваше дело! Это Вас туда не приглашают! Это Вам там не рады!

– Я говорил вам, что собираюсь жениться на сеньорите Магдале фон Вейли! Нечего вам делать возле нее!

– А я точно знаю, что баронесса Магдалена фон Вейли не захотела даже брать в руки ваш браслет! Так что убирайтесь с моей дороги!

Дальше случилась банальная драка. Соперники подобрались вполне одинаковые. Оба были знакомы с боксом не понаслышке и всего за несколько минут умудрились как следует наставить друг другу синяков и ссадин. Красотой эта драка не отличалась, было очевидно, что соперники стараются как можно сильнее изуродовать друг друга. Победителя тоже не намечалось, они так увлеклись, что даже не заметили, как к ним подъехали несколько человек на лошадях, и не без удовольствия наблюдают за этим действом. В конце концов, старшему из всадников надоело наблюдать за потасовкой, и он приказал разнять дерущихся. Не обращая внимания на герцога Рауля фон Р., старый герцог Альба (а это был именно он) приказал своему сыну следовать за собой. Один из спутников старого герцога слез с лошади, сел за руль красного автомобиля, развернулся и уехал. Эдуардо, шатаясь, добрел до лошади, и с большим трудом взобрался в седло. Вся кавалькада, не попрощавшись с Раулем, отбыла в другую сторону.

Рауль дотащился до своего автомобиля, кое-как завел мотор и медленно поехал в посольство. Его лакей был ошеломлен видом господина. Он быстро соорудил ванну с теплой водой и помог герцогу вымыться и переодеться. Убедившись, что ничего вызывающего опасений за жизнь нет, Рауль лег в постель и уснул. Посреди ночи он проснулся, все тело болело, до лица невозможно было дотронуться, глаза опухли, и не открывались, ресницы склеились. Он провел языком по зубам, с облегчением удостоверившись, что все зубы на месте и целы. Кое-как разодрав глаза, Рауль осмотрел себя в зеркале: "Даа, несколько дней придется провести взаперти, сказавшись больным. Надо спросить у доктора, может быть, у него есть что-нибудь от синяков. Пожалуй, за четыре дня это не сойдет. Нет, надо уезжать из этой страны, за месяц второй костюм угробил.… Теперь надо будет заехать в Париж, только там еще можно найти что-нибудь приличное. Надо будет предупредить графа, что я нездоров… Голова просто раскалывается. Скорее бы утро… "

Утром он приказал пригласить доктора. Ближе к обеду приехал посольский доктор, осмотрев герцога и сделав ему примочки от синяков и ссадин, предложил вызвать полицейских, чтобы засвидетельствовать факт нападения на посла. Но Рауль отказался, сказав, что это дело сугубо личное и огласке не подлежит. К вечеру ему принесли письмо от герцога Эдуардо Альба, в котором тот просил прощения за инцидент. К письму прилагалась шкатулка, в которой лежала изящная статуэтка тореадора, выполненная с большим мастерством. Рауль ничего не мог понять. То, что они не выяснили свои отношения до конца, было ясно как дважды два… Никто из них не сдался и не победил, их просто растащили в разные стороны. Примириться на этой почве, в принципе, невозможно. Ни один, ни другой не собирались отступать от своих намерений. Герцог Рауль фон Р. терялся в догадках, но правила хорошего тона обязывали ответить на это письмо. Он написал ответ с большой учтивостью, в свою очередь, попросив прощения за несдержанность. Взял музыкальную шкатулку, в которой лежали кубинские сигары, и вместе с письмом передал ее посыльному, наказав вручить лично в руки герцогу Эдуардо Альба. На этом инцидент был исчерпан.

На самом же деле, в доме старого герцога Альба произошел очень серьезный разговор отца и сына. Старый герцог был недоволен поведением своего старшего сына:

– Прошу Вас, Эдуардо, объяснить мне, что послужило причиной той отвратительной драки, за которой я Вас сегодня застал?

– Дорогой отец, я хочу жениться на баронессе Магдале фон Вейли, а этот австрийский выскочка путается у меня под ногами…

– Вы хотите жениться? Вот как? Без моего согласия? Вы так самостоятельны, что забыли посоветоваться со мной, Вашим отцом? Это сыновья почтительность?

– Простите, отец, но я думал, что Вам этот брак будет по душе…

– Ах, Вы думали… Это уже хорошо, что Вы думали.… Вот, только забыли поставить меня в известность о своих планах…

– Но, баронесса, она ведь тоже древнего рода и богата… Я думал, что Вас это обрадует…

– Как это мило, все решать за меня! Я, видимо, уже не Ваш отец, раз Вы все решаете сами? А известно ли Вам, что у меня другие планы на Ваш счет? Или Вас уже не интересует мое мнение? Может быть, Вы так самостоятельны, что можете себе позволить своеволие?