Пушкин – имя ратное. Потомки поэта во Второй мировой

И смерть, и ад со всех сторон…

Гвардии рядовой Олег Кологривов сражался под Гдовом, Псковом, Порховом – в местах, хранивших память его великого предка. Тогда же впервые побывал в Пушкинских Горах, в Михайловском и был поражён представшей ему картиной вселенского разрушения: искорёженные, пробитые снарядами монастырские главы, разбитый памятник поэту, обугленный сруб родового дома, вырванные с корнем вековые ели и липы…

После очередного ранения в госпитале не залежался, – рвался на фронт. Освобождал Прибалтику, Польшу, Восточную Пруссию. Война на долгие четыре года разлучила братьев Кологривовых, но фронтовые пути вели их в одном направлении – на Берлин, столицу фашистской Германии!

Но близок, близок миг победы.
Ура! мы ломим; гнутся шведы.
О славный час! о славный вид!
Ещё напор – и враг бежит.

Довелось ли побывать братьям Кологривовым во взятом Рейхстаге… на концерте для победителей, что прошёл в его дымящихся стенах?! Такую возможность исключить нельзя. Если бы они очутились в бывшем гитлеровском парламенте в один из майских дней, когда над Рейхстагом уже реяло Знамя Победы, то услышали бы, как Нина Михайловская, артистка фронтовой бригады, вдохновенно читает пушкинскую «Метель»:

«Между тем война со славою была кончена. Полки наши возвращались из-за границы. Народ бежал им навстречу. Музыка играла завоёванные песни… Офицеры, ушедшие в поход почти отроками, возвращались, возмужав на бранном воздухе, обвешанные крестами. <…> Время незабвенное! Время славы и восторга! Как сладко билось русское сердце при слове отечество! Как сладки были слёзы свидания!»

И знакомые строки тонули в бурных солдатских овациях, – вот она, побеждающая сила пушкинского слова!

Победа! сердцу сладкий час!
Россия! встань и возвышайся!
Греми, восторгов общий глас!..

В октябре победного 1945-го Александр и Олег неожиданно, не зная ничего друг о друге, встретились в Берлине. Случай невероятный! Тогда между фронтами проводились соревнования по плаванию, и братья, оба отличные пловцы, в них участвовали. По команде «Приготовиться Кологривову!» на старт вышли… оба родных брата.

Младший, Олег Кологривов, занял тогда одно из призовых мест: сам маршал Константин Рокоссовский крепко пожал руку фронтовику-победителю. Рукопожатие маршала, – для бойца то стало высокой наградой!

Братья Александр и Олег Кологривовы в Берлине. Октябрь 1945 г.

Публикуется впервые. (Из архива А.А. Кологривова)

Как и старший брат, Олег Кологривов вернулся с войны с орденом Красной Звезды и боевыми медалями. Впереди ждала мирная жизнь со всеми её почти забытыми радостями. Сумел окончить оставленный в военное лихолетье институт, получить желанный диплом художника-дизайнера.

Однажды, это было в Москве в 1950-м, он стал свидетелем необычной сцены: памятник Пушкину передвигали с Тверского бульвара через улицу Горького, нынешнюю Тверскую, на противоположную сторону. Прораб, ответственный за «переезд» памятника, заметив в толпе созерцателей необычного действа молодого, ладно сложенного мужчину, попросил его помочь: снять давний налёт с бронзового монумента. Знать бы тому безвестному прорабу, что обратился он с просьбой к праправнуку Пушкина! Олег Всеволодович не отказал (ведь с реставрацией он был знаком не понаслышке!), хотя и странной показалась ему сама идея «переезда» монумента. Ведь памятник, был убеждён он, должен стоять там, где и замыслил поставить его гениальный творец Александр Опекушин!

Посчастливилось Олегу Кологривову исполнить давнюю мечту – побывать в послевоенном родном Бобруйске, вновь пройтись по знакомым с детства улочкам.

Но довелось испытать и горькую потерю: скорую смерть любимого брата. Последний раз вместе они встречали День Победы в 1968-м, – осталась на память фотография, где братья Кологривовы рядом, плечом к плечу, весело и с надеждой смотрят в объектив. Словно в вечность.

Сергей Евгеньевич Клименко (1918–1990), праправнук поэта.

Как и двоюродные братья, Александр и Олег Кологривовы, связан он кровными узами с Беларусью: вся «троица» достойно представляет «белорусскую ветвь» пушкинского древа.

В годы Великой Отечественной Сергей Клименко – командир приборного отделения зенитной батареи. Защищал от налётов вражеской авиации московское небо.

Завершил войну в звании старшего лейтенанта. Служил военным переводчиком на Дальнем Востоке.

Но о нём рассказ впереди.

Борис Борисович Пушкин (1926–2013), праправнук поэта.

На фронте с 1943 года.

Ему не исполнилось и семнадцати, когда пришёл в военкомат с просьбой отправить на фронт. Военком принял мудрое решение: направить отважного юношу в Киров, в морское инженерное училище. Из Кирова путь недавнего курсанта лежал в Кронштадт, где и началась его служба моряка-зенитчика Краснознаменного Балтийского флота. Перед отъездом успел проститься с братом.

Обнялся с братом брат; и милым дали руку
Младые ратники на грустную разлуку…

Службу краснофлотец Борис Пушкин начал на эсминце «Минск», лидере эскадренных миноносцев. Затем командовал орудийными расчётами на минных тральщиках. Выполнял боевые задачи по обезвреживанию вражеских мин и расчистке проходов в акватории Рижского и Финского заливов.

Эсминец «Минск» не единожды подрывался на глубоководных минах, был обстрелян и фугасными снарядами. Но всякий раз после капитального ремонта возвращался в боевой строй. В июле 1943-го эсминец занял огневую позицию у Невского лесопарка, откуда целил по немецким войскам в районе Колпино. В 1944-м боевой корабль пришвартовался в Кронштадте, а День Победы встретил в Ленинграде.

После войны эсминец «Минск», обратившись учебным судном, передан был курсантам Высшего военно-морского инженерного училища; позднее выведен из состава флота и превращён в плавучую мишень. В апреле 1958-го «Минск» затоплен был в Финском заливе, у острова Малый, метким попаданием крылатой ракеты. Что ж, достойная смерть для боевого корабля, некогда гордо именовавшегося лидером эсминцев Военно-Морского флота советской страны…

Ну а его бывший матрос, краснофлотец Борис Пушкин вернулся домой с боевыми наградами: медалями «За оборону Ленинграда» и «За победу над Германией».

Почти полвека его жизнь связана была с созданием отечественных самолётов, – Борис Борисович Пушкин, первый заместитель главного конструктора НПО «Наука», сотрудничал с прославленными КБ (конструкторскими бюро) Яковлева, Туполева, Ильюшина. Участвовал в разработке систем безопасности и при подготовке космонавтов. Был награждён двумя орденами Трудового Красного Знамени, орденом «Знак Почёта», памятными медалями; удостоен звания почётного авиастроителя.

Он, как и старший брат Сергей, в детстве и юности воспитывался у Анны Александровны Пушкиной, внучки поэта, жившей в Москве на Арбате и давшей братьям превосходное образование. Именно она ещё до войны ходатайствовала о смене, доставшейся братьям от отца, немецкой фамилии Геринг.

И как вовремя! Представить только, каково было бы жить с подобной фамилией в военные годы! Об отправке на фронт не могло быть и речи. Хлопоты те увенчались успехом, – Борису и Сергею была дарована родовая фамилия Веры Александровны, родной бабушки братьев.

Старшая сестра рано умершей Веры Пушкиной Анна слыла любимицей отца-генерала, ей одной поверял он все фамильные тайны. Она в совершенстве владела английским, французским, немецким, итальянским. Любила поэзию, литературу, музыку. Прекрасно разбиралась в живописи. В царствование последнего русского императора Анна Александровна исполняла должность фрейлины Милицы Николаевны, бывшей черногорской принцессы и жены великого князя Петра Николаевича. Супруги Романовы души не чаяли в ней: любили как близкого, умного и преданного им человека, почитая Анну членом своей августейшей семьи. И когда после чёрного октября семнадцатого великокняжеское семейство, отправляясь в эмиграцию, настоятельно звало с собой и Анну Пушкину, – та отказалась. Не мыслила жить без России, и такую же непритворную любовь к Отечеству сумела внушить и своим воспитанникам – Сергею и Борису, будущим его защитникам.

Курсант Борис Пушкин. Начало 1940-х гг.

Знала Анна Александровна и великое множество устных семейных преданий. Ведь она пользовалась исключительным доверием отца, – старый генерал рассказывал дочери Анне все, что слышал некогда от обожаемой им матушки Наталии Николаевны. Щедро делилась знаниями и с маститыми пушкинистами, и безвестными поклонниками поэта, – её называли «живой Пушкинской энциклопедией».

Анна Александровна, не познавшая счастья материнства, всю нерастраченную любовь вместила в осиротевших Сергея и Бориса Пушкиных, своих внучатых племянников. Вместе с ними она поселилась на Арбате: перед печальным пушкинским юбилеем тридцать седьмого года московские власти выделили Анне Александровне просторную квартиру в новом доме.

Она буквально боготворила свою, никогда не виденную ею, бабушку Наталию Николаевну, и, верно, не было в том случайности, что именно Анне Пушкиной перешла по наследству фамильная драгоценность: акварельный портрет Натали.

Вдова поэта представлена на нём в профиль, – возможно, её желание совпало с выбором художника, сумевшего передать одухотворённую красоту избранницы поэта. Акварель, написанная английским живописцем Томасом Райтом в 1844-м, незадолго до второго замужества Наталии Пушкиной, находилась прежде в её альбоме.

Мне довелось видеть тот редкостный портрет красавицы в московском доме Бориса Борисовича. Старинная акварель, коей он очень дорожил, перешла к нему от любимой бабушки, как он ласково называл Анну Александровну. По моей просьбе акварель была снята со стены в гостиной, на обороте её читалась надпись, сделанная рукой былой владелицы Анны Пушкиной: «Собственность А.П.». И дата, поставленная внучкой поэта спустя ровно месяц после начала войны: «22 июля 1941 года».

Бывший фронтовик дорожил и фотографиями прадеда, генерала Александра Пушкина, героя Русско-турецкой войны, кавалера многих русских и иностранных орденов, за личную храбрость награждённого золотой Георгиевской саблей.

Не случайно один из снимков, где боевой генерал снят в полный рост в парадном мундире и при наградной сабле, представлен на живописном полотне художника Переяславца. И будто бы любимец Александра Сергеевича, его Сашка, как поэт ласково называл сына, с одобрением взирает на своих героических внуков и правнуков, как и он, – ратников-орденоносцев.

Сергей Борисович Пушкин (1925–2015), праправнук поэта.

В годы Великой Отечественной, семнадцатилетним, он стал курсантом Красноярского авиационно-технического училища. Получил специальность механика-моториста: возвращал в строй после боевых вылетов истребители и самолёты-штурмовики Ил-2. Его воинская часть базировалась на Алтае, в Славгороде. Победу же встретил в Маньчжурии, где служил механиком самолётов штурмовой авиации.

В феврале 2014-го расспрашивала его о войне. Запомнилась его полушутливая фраза: «С братом одинаково быстро шли: я получил орден, а Борис отвечает: “А у меня – два!”»

Послевоенная жизнь Сергея Пушкина была насыщенной, деятельной, яркой. Вот лишь некоторые из покорённых им научных высот: Сергей Борисович Пушкин – заслуженный метролог Российской Федерации. Специалист по точному измерению времени и частоты. Главный конструктор первых в нашей стране сверхточных квантовых (атомных) часов. Член комиссии Международного астрономического союза. Автор более ста научных работ. Лауреат Государственной премии СССР. Кавалер золотой, серебряной и бронзовой медалей ВДНХ.

Он, один из руководителей Института метрологии, времени и пространства, в течение тридцати лет был хранителем созданных им уникальных часов. «Пушкинские часы» (а это Государственный первичный эталон времени и частоты) – точнейшие на Земле. Представить только: за 500 000 лет они смогут опоздать всего лишь на секунду!

Пушкин – главный хранитель времени! Звучит необычно… Но сколь много в том символики!