Никогда не говори мне «нет». Книга 3

– А ещё я тебе вымочила весь джемпер, – уже с улыбкой проговорила она.

– Это мелочи, – Стас тоже улыбался и праздновал в душе победу. Никогда, никому он пока не оказывал такую серьёзную помощь. Кроме бабушки, конечно.

– Ой, я же обещала тебе помочь! – спохватилась Света, – Что нужно делать? Где цветы, где вода? – судя по её тону, Стас понял, что она окончательно пришла в себя.

– Цветы здесь везде, вода в ванной, в бутылках, пойдём, покажу.

Пока Света передвигалась по комнатам, поливая цветы, которых было здесь очень много и они стояли везде: на подоконниках, на шкафах, на специальных подставках, Стас выполнял ритуал общения с котом, как и обещал Вере Степановне. Чтобы любимец не одичал, Станиславу надлежало держать Барона на руках, поглаживая и разговаривая с животным. Гладить разжиревшего рыжего монстра он согласился, а вот о чём разговаривать с котом, в отличие от хозяйки, не знал. Поэтому разговаривал с девушкой, следуя за ней из комнаты в комнату по большой двухкомнатной квартире.

– Я смотрю на тебя и удивляюсь: как ты умудряешься так спрятать свои роскошные волосы, – сделал он почти комплимент, имея в виду тугой пучок на затылке, в котором невероятным образом скрылась её медная пышная копна, виденная им однажды.

– Ой, Стас, мне подруги тоже постоянно делают замечание по этому поводу, – смущённо улыбнувшись, заметила она, – Алла говорит, то, что я делаю на голове страшно немодно, а Валя советует волосы не завязывать, но я не могу. Это сила привычки.

– Странная привычка, – заметил он.

– Меня бабушка приучила. Она меня воспитала. Родители много работают, им нами заниматься некогда, поэтому детство я провела с бабушкой. Она воспитывала меня по старинке, как воспитывали её. Объясняла, какой должна быть девушка, скромной и послушной, говорила, что косы – это украшение девушки, и не разрешала мне их обрезать, но в то же время заставляла всегда заплетать, убирать волосы под косынку или под шапочку, чтобы не показываться на люди простоволосой, как она говорила. Я особо не понимала смысла этого слова, но всегда послушно исполняла её просьбы и следовала советам. Мне так её не хватает сейчас, – с тихой грустью произнесла она.

– Сколько тебе было лет, когда её не стало?

– Пятнадцать. Мне кажется, с ней я жила как в сказке. Она ушла, и сказка закончилась, – в словах послышались нотки боли и отчаянья.

– Она всегда с тобой, в твоём сердце, ты же понимаешь, – он смотрел на неё мягким тёплым взглядом.

– Понимаю. А знаешь, эта квартира мне чем-то напоминает бабушкин дом в деревне, – сказала она, восхищённо оглядываясь по сторонам, – У бабушки тоже было много цветов, и не только в доме, но и на улице. Особенно она любила розы. Каких только у неё не было! Я теперь, когда вижу эти цветы, всегда вспоминаю бабушку. Ещё она рукодельница, любила вязать крючком, и у неё тоже везде были разложены похожие ажурные салфетки. А вообще квартира очень уютная, просто веет домашним теплом и хочется здесь задержаться.

– Мы можем здесь задержаться, если хочешь.

– Да нет, что ты, тебе домой, наверное, пора. Цветы я уже все полила. А можно мне тоже котика погладить?

– Конечно, – Стас радостно протянул ей семикилограммового котика, – Только пойдём, сядешь на диван, долго ты его на руках не удержишь.

Света охнула, ощутив тяжесть кота, очень довольного тем, что его ещё кто-то потискает.

Она уселась на диване, кот перевернулся у неё на коленях на спину, подставляя живот. Стас залюбовался открывшейся картиной: красно-коричневые волосы перекликались с ярко-рыжей шерстью кота, Светлана казалась милой и по-детски трогательной.

Света посмотрела на него, стоящего напротив, опершись о стену, со скрещёнными на груди руками и невозмутимо произнесла:

– Ты очень красивый.

Его губы тронула улыбка:

– Обычно подобные комплименты делают девушкам.

– А это не комплимент, это констатация факта, – ничуть не смущаясь, пояснила она, – У тебя совершенная фигура: широкие плечи, узкие бёдра. У тебя правильные черты лица: высокие скулы, чётко очерченные губы, скульптурный нос и выразительные глаза. Даже трудно понять, какого цвета. Сначала я думала, светло-голубые, но теперь вижу, что серые, даже можно сказать, серебряные.

– Ты меня описываешь, как художник.

– А я и есть художник, – простодушно улыбнулась она, – Правда, художник-модельер одежды, и то в будущем, а пока только учусь.

– Понятно, ты меня оценила как манекен для будущих шедевров.

– Угадал, – Светлана засмеялась, – На тебе прекрасно смотрелись бы самые убогие модели.

– Что-то мне не хочется надевать убогие модели, хотя к одежде равнодушен, главное, чтобы тепло и удобно.

Стас уселся рядом с ней на диван, кот незамедлительно этим воспользовался, перебравшись на колени к парню.

– Предатель, – буркнула Света, но дотянулась погладить Барона, – Мне так не хватает общения с животными… У нас дома куча разной живности, а уж котов и кошек не счесть.

– Ты из деревни?

– Да, Калужская область. Родители сейчас занимаются фермерским хозяйством, а раньше работали на местном заводе, пока его не закрыли. Я уже говорила, что росла с бабушкой, она-то мне и привила любовь к рукоделию. У меня всегда получалось сшить что-то интересное, и я подумала, что моя профессия должна быть связана со швейным производством.

– А тебе не говорила бабушка, что сообщать мужчине о том, что считаешь его красивым, даже если это по твоему мнению факт – опасно, – самодовольно заметил Стас.

– Говорила, – неожиданно серьёзно ответила Света, – Она говорила, что я не должна доверять ни одному парню, и лучше вообще от них держаться подальше. Но, несмотря на то, что я старалась придерживаться её советов, это не уберегло меня. Я не встречалась с парнями, я никак не привлекала их, но это, кажется, только провоцирует некоторых. Я и в тот вечер, – Стас прекрасно понял, какой вечер она имеет в виду, – пришла в клуб только за компанию с подругой. Я сидела в сторонке и ждала, когда она натанцуется. Он несколько раз приглашал меня, я отказывалась, тогда он сказал, что я пожалею. Подруги я не дождалась, решила сама идти домой, и тут…, – она замолчала, проглотив ком в горле, он снова взял её за руку.

– А потом, несмотря на то, что моделируешь одежду, ты решила даже одеваться так, чтобы не привлекать к себе внимания, – выразил он догадку.

– Да! Мне не нужно внимание, мне не нужны отношения, не нужны никакие мужчины, я и сама проживу как-нибудь, без них, – со злостью выпалила она и, вскочив, подбежала к окну и замерла, задумчиво уставившись за стекло.

– Света, – окликнул Стас, подходя к ней, – Ты заметила, я тоже мужчина.

– Ой, – она резко обернулась, едва не столкнувшись с ним, открыто улыбнулась, глядя ему в глаза, – Ты не такой, как все, ты необыкновенный, ты добрый, заботливый, бескорыстный. От тебя веет каким-то душевным покоем. Я доверяю тебе, хотя знаю всего три дня, но я верю тебе, как не верила никому на свете, кроме бабушки, конечно, – бесхитростно заявила она.

Стас прекрасно понимал, почему эта наивная девочка настолько доверяет ему. Совесть подсказывала, что он не должен пользоваться этим по отношению к ней. Если он, как и всегда, не сможет продолжать отношения, это разобьёт ей сердце, и тогда никакой гипноз не поможет. Но две мысли заглушили голос совести. Первая: я попытаюсь продлить отношения настолько, чтобы не причинять ей боль. Вторая – я должен доказать ей, что не стоит бояться того, что происходит между мужчиной и женщиной, и если это не сделаю я, она не позволит это сделать никому. Была ещё и третья мысль, которую он озвучил:

– И всё-таки, Света, я мужчина, а ты очень привлекательная девушка, и я не могу долго сопротивляться безудержному желанию поцеловать тебя, – в его манящих серых глазах она заметила такое недвусмысленное приглашение, что не нашла в себе силы ни оттолкнуть его, ни избежать неизбежного. Она только стояла и широко открытыми глазами наблюдала, как бы со стороны, как он медленно приближается к ней, как его рука касается её щеки, скользит на плечо, другая за талию привлекает ближе. Он тоже не отрывает глаз, медленно наклоняясь к ней, словно давая возможность опомниться и сказать «нет». Но она не шевелится, не в силах отвести глаз от его завораживающего взгляда. Он нежно гладит её по волосам, очень быстро и умело вытаскивая все шпильки и заколки, так что солнечная копна рассыпается по плечам.

– Ты прекрасна, – произносит он сдавленно и хрипло, прежде чем легко касается её приоткрытых от удивления губ.

«Не хочу!» – с ужасом думает она. «Я сделаю так, что захочешь», – молчаливо обещает он. И поцелуй из нежного и трепетного превращается в иступленный, обжигающий и пылкий, сминающий её неопытные и неумелые губы. Он целовал её томительно долго, наслаждаясь вкусом и каждым мигом близости. И вот его ласки ломают барьеры в её душе, делают слабой и беспомощной, охваченной пока неясным для неё желанием чего-то большего, неизведанного. С глухим стоном она прильнула к мужской груди, обвила его шею и, как могла, ответила на поцелуй, неосознанно повторяя то, что делал он.

– Милая, – с трудом переводя дыхание, проговорил он, расцепив её руки, переплетая её тонкие пальцы со своими, – Если я сейчас не остановлюсь, я не остановлюсь до утра. Бабуля будет волноваться, ведь я не предупредил её.

Её взгляд, не утративший удивлённого выражения от происходящего, наполнился ещё одним невысказанным вопросом.

– Да, да. Меня тоже воспитывала бабушка. Я живу с ней, и она очень переживает, если я задерживаюсь без предупреждения, – он коснулся губами её лба и позволил себе отпустить её руки, чтобы одеться, – Пойдём?

Она кивнула головой и направилась к двери. Ему не нравилось её ошеломлённое выражение, ему не нравился тот сумбур, который царил в её голове, но она должна сама разобраться в том, что с ней произошло. Достаточно он влиял на её психику.

Возле двери в её квартиру он задержал её.

– Ты ведь не будешь возражать, если мы снова встретимся? – спросил он, заранее зная ответ, в котором она сама не была уверена.

– Наверное, не буду, – с сомнением проговорила она.

– Тогда, до завтра?