Люблю тебя…

Стивен говорил по-русски, акцент лишь украшал его довольно правильную речь, но все это Егор заметил мимоходом. Его била мелкая дрожь, которую он никак не мог унять.

– Очень рад знакомству, – произнес Стивен. – Я сам хотел заехать за Надей, но она сказала, что босс распорядился приехать вместе на такси.

– Стивен… Он шутит, Егор Александрович. Я так не говорила, просто сказала, что мы приедем с вами, вот и все.

– Ничего страшного, – наконец нашелся Егор. – Ну я пошел в свою ложу, приятного прослушивания.

– Спасибо. Встретимся в антракте, – проговорила Надя, немного смущаясь, как показалось Егору.

Это был удар ниже пояса. Теперь понятно, где и с кем она пропадала все вечера, а он, наивный, все выжидал момент.

«Лопух, лох несчастный!» – возмущался про себя Егор, и первым его желанием было тут же уйти и отсидеться где-нибудь в баре, чтобы не мучиться от разочарования и обиды. Но он, конечно же, не ушел. Не хотелось выдавать себя с головой. И потом, она сказала друг, а не жених или бойфренд, как принято сейчас. Значит, еще есть надежда.

«Надежда на Надежду», – подумалось Егору, и он усмехнулся, правда с легким оттенком горечи. Ему не хотелось сдаваться. Этот друг живет в Англии, а он рядом с Надей каждый день. Раз уж любишь, то борись, как говорится. Егор слегка приосанился, и стал всматриваться в ряды партера, пытаясь отыскать Надю со Стивеном. Но тут погас свет, и началось представление в духе классической итальянской оперы: декорации, костюмы, голоса. И превосходная музыка, которая буквально окутала Егора и силой своего звучания, и красотой.

Все его тревоги отодвинулись на второй план, он слегка прикрыл глаза и успокоился. Мир не рухнул, красота в этом мире присутствовала, он ее ощущал, значит все хорошо. А Надя… время покажет. Оно и лекарь, и учитель.

Пикантное предложение

Прилетев в Москву, Егор с головой ушел в работу. Он уже все для себя решил в личном плане: Надя со своим Стивеном сама по себе, он сам по себе. Не будет он бороться, не в его это характере. И на Наде свет клином не сошелся. Вон сколько молодых и симпатичных даже у них в офисе.

Но этот вариант Егор все же отметал. Роман на работе был не в его вкусе. Надя была исключением, которое так и осталось правилом в итоге. Может, и к лучшему. Репутация прежде всего, исключительная дисциплина, офисный этикет и субординация. Никаких «милых котиков» и «моих птичек»! На работе это недопустимо.

С Надей Егор по-прежнему обращался исключительно в деловом тоне, она отвечала тем же. И он стал понемногу забывать о своем увлечении этой девушкой, своей подчиненной. Однажды Константин, его отчим, вызвал его к себе для приватного разговора. Егор явился к нему в кабинет и обратил внимание, что Нади нет на месте. Стол был пуст, и компьютер выключен. Константин предложил ему присесть и спросил:

– Что с нашей Наденькой, ты не в курсе?

– Нет, а что? Ее сегодня на рабочем месте нет. Заболела?

– Я ее отпустил. Она плакала все утро. Правда мне виду не подавала, но мои вездесущие Аллочка и Мира все же заметили и доложили мне. Глаза у нее действительно были красные, да и вообще, выглядела она не очень.

– Не знаю, я с ней не общаюсь почти, разве что по работе, да и то редко. Сам знаешь, у нас сейчас разное поле деятельности.

– Ну а в Италии вы как общались? Тоже только по работе? – не унимался Константин.

– Представь себе, папа! – Егор крайне редко так называл отчима, только когда раздражался на его воспитательный тон или излишнюю опеку. – В Италии мы работали и один единственный раз сходили в театр, и то она была не одна. К ней какой-то друг из Англии прилетел.

– А-а-а, Стивен. Хороший парень. Они дружат со студенческой скамьи.

– Ты его знаешь?! – в свою очередь удивился Егор.

– Видел пару раз у них дома. Его приглашали на семейные праздники. Умный парнишка был, вежливый такой. Но мой друг, отец Нади, все сокрушался, что она решит выйти за него замуж и укатит в Англию. Этого он не хотел.

– Почему? Что в этом плохого? Тем более, если они любят друг друга, – осторожно закинул удочку Егор.

– Любят или нет, не знаю. Но после учебы он уехал домой, они расстались, но общаются до сих пор. Переписываются, перезваниваются. И он пару раз приезжал в Москву.

– Понятно, – сказал Егор и решил пояснить свою мысль. – Понимаешь, если бы все было так просто. Я не чувствую от этой Нади ни малейшего даже намека на то, что между нами может что-то быть. Ну не могу я ей навязываться. Да и… смысла нет.

– Ну это дело твое. Но у нее ведь что-то случилось. Может быть навестишь ее, от коллектива так сказать. Спросишь, в чем дело, не нужна ли помощь.

После этих слов Егор так глянул на своего отчима-начальника, что тот быстро оговорился:

– Официальный визит, не более. Скажешь, что я прислал. Ну и проявишь чуточку человеческого тепла и внимания. Не мне тебя учить, Гор. Давай-давай, езжай, поговори с девушкой, успокой. Это тебе общественное поручение. Хочешь, Миру с собой возьми. Они вроде бы в хороших отношениях.

Но Егор отказался от Миры. Он решил поехать сам, хотя почему бы просто не позвонить? Но эту разумную мысль он от тут же отогнал, убедив себя, что лучше все же съездить к Сверчковым по поручению Надиного непосредственного начальника.

Дверь ему открыла красивая женщина, но уже в годах. Видимо, мать Нади. Она пригласила Егора войти и сокрушенно покачала головой.

– Спасибо, что приехали Егор Александрович. Костя меня предупредил о вашем приходе. Очень мило с его стороны, такая забота. Хотите чаю?

Егор отказался от чаепития и спросил про Надю: что с ней?

– Не знаю. Вся в каком-то расстройстве, со мной не делится, отец уехал на пару дней. А я не могу к ней никак подступиться. Закрылась у себя в комнате и по-моему плачет. Не похоже это на нее.

Егор попросил разрешения поговорить с девушкой, если она не против.

– Вы позволите? Спросите у нее, захочет ли она со мной пообщаться, может помощь нужна?

Мама Нади встала и вышла в коридор, где, по-видимому, находилась дверь в Надину комнату. Она пару раз постучала и произнесла:

– Надя, выйди пожалуйста. К тебе пришли с работы. Очень волнуются.

Минут через пять в комнату вошла она, заплаканная, в спортивном костюме и шерстяных носках. Вид был домашний, волосы кое-как забраны в пучок, лицо немного бледное, в руках носовой платок. Увидев Егора, девушка растерялась и неловко села в кресло, поджав под себя ноги.

– Я думала Мира пришла. Извините, я не в форме, – проговорила она.

– Ничего страшного, с кем не бывает. Надя, что случилось? Константин Сергеевич просил узнать, не нужна ли тебе помощь? Ты не заболела?

Надя опустила глаза, губы ее слегка задрожали, но она все же взяла себя в руки и вдруг сказала:

– Егор Александрович, вы не торопитесь? Давайте выйдем на свежий воздух, пройдемся немного. Я чувствую себя неважно, и мне душно очень. Я не могу так разговаривать.

– Конечно, о чем речь! Ты одевайся, а я подожду тебя внизу.

Надя ушла в свою комнату, а в дверях гостиной вновь показалась ее мама с озабоченным лицом и с большим вопросом во взгляде.

– Не волнуйтесь, Надя попросила меня выйти с ней на свежий воздух, хочет поговорить. Я подожду ее внизу, – сказал Егор и направился к выходу.

– Позвоните мне пожалуйста после этого разговора, я вас очень прошу. Звоните на домашний, я долго не сплю. Номер знаете? – тихим голосом проговорила Надина мама.

Егор неопределенно пожал плечами и со словами «я постараюсь» вышел из квартиры. Стоял весенний вечер, который был свеж и прохладен. Середина марта, снег почти растаял, но тепло еще не наступило. Егору не хотелось гулять по такой погоде, в сумерках. Но он ждал Надю. Его сердце вновь наполнилось каким-то теплом и тревогой за нее. Было странно, что она решила с ним поделиться. Может, больше не с кем?

Надя вышла минут через пять в красивом замшевом пальто и изящных ботиночках.

– Здесь недалеко есть неплохое кафе, до него минут пятнадцать пешком. Давайте пройдемся, а потом кофе попьем, согреемся и назад. Вы не против?

– Отличная идея, – подхватил Егор. Это было лучше, чем бродить по темной улице в промозглую погоду.