Лев прав

Ещё едва проснулся город,
Откинув сотни одеял,
И капли падают за ворот
Тому, кто в эту ночь не спал.

Кому-то надо собираться
И по делам спешить сквозь дождь,
А я мечтаю отоспаться
Без той, с которой не уснёшь.

Спешу домой, пока светает —
Не выдаст чёрт, свинья не съест.
Опять один в пустом трамвае
На тридцать шесть свободных мест.

Королева

Замерла музыка в зале органном,
Час полуночный досрочно пробил.
Сумрачный карлик в обличии странном
В замке своём Королеву любил.

Розой бордовой на стебле колючем
Он проводил по открытым плечам.
Свёл их однажды насмешливый случай
Или он просто всё выдумал сам.

Выдумал ту, что хотел, но не верил,
Будто бывают такие всерьёз.
Метром железным он рост свой измерил
В замкнутом мире забвенья и слёз.

Да, невелик. Некрасив. И обманом
В замок завлёк её и опоил
Страстью своею. И стал великаном,
Пел и смеялся, и платья дарил.

Так отстранённо она улыбалась
В отблесках света и мраке теней,
Словно весна сквозь ростки пробивалась,
Сердце тревожа сезоном дождей.

И упиваясь словами и негой,
В зеркале тусклом любуясь собой,
Знала прекрасно: каким бы он ни был,
Любит она не его, а Любовь.

Перстень старинный с руки своей левой
Бросила в кубок с вином, что он пил…
Если она и была королевой,
То потому лишь, что он полюбил.

«Надоела предметность…»

Надоела предметность
Суетливого дня!
Я лечу в неизвестность.
Не встречайте меня!

А внизу проплывают
Острова городов,
Только стрелки сдвигаю
Часовых поясов.

Пустяки однозначны,
Не ношу их в себе.
Неудачи невзрачны
На такой высоте.

В лагуне чаек

Милый, купи мне остров!
В море рожу я сына.
Знаешь, легко и просто
Плыть на спине дельфина.

Мы их обучим, гладких,
Нам приносить на ужин
Всё, что растёт на грядках
В море Больших Жемчужин.

Я запеку минтая
И закажу кальмара.
Стану ходить нагая
И волновать загаром.

Там, где красны бананы,
Хижину выстроим сами.
Буду писать романы
И начинать словами:

«Жили в Лагуне Чаек,
Там, где вокруг пучина,
В море рождённый мальчик,
Женщина и мужчина…».

Полетели на Лысую гору!

Эх, нелётная нынче погода!