Кукол бояться – в лес не ходить. Мистические истории

Валя проплакала всю ночь, а утром объявила матери о своём решении.

– Вот и правильно, – облегчённо вздохнула Алевтина Родионовна – От Валеры не стала рожать, а от этого голодранца и вовсе не надо.

– Как же правильно! – возмутилась Анастасия Антоновна. – Грех это – детей убивать, перед богом отвечать будешь!

– Отвечу, – насупилась внучка и вновь направилась к гинекологу. Через две недели дело было сделано, у неё оказалась двойня.

– Если ещё раз попадётесь, на этот раз уж точно останетесь бесплодной, – заверил Валечку хирург и осуждающе покачал головой.

– Поезжай-ка ты лучше в Москву, доченька, – в выходной попросила Валентину мать, – в институт поступай, с золотой медалью же школу окончила.

И Валя уехала. Поступила сразу, а на четвёртом курсе встретила свою судьбу – Анатолия Рубинштейна, сына декана медицинского вуза.

Поженились с родительского благословения молодые, двоих детей родили, а затем Толик собственную клинику открыл. Через полгода после рождения малюток Алевтина Родионовна на постоянное место жительства к ним приехала, тоже замуж вышла, а ещё через полгода Анастасия Антоновна пожаловала, чтобы внучке помогать ребятню растить.

Девочки – погодки у Рубинштейнов красавицами и умницами выросли, в вузы поступили, замуж удачно вышли.

– Жизнь удалась, – как-то вечером, глядя в далёкие небеса, проговорила Валечка и заплакала, прося прощения у Бога.

*****

– Я беременна, – объявила матери Валентина и в упор поглядела на неё, ожидая ответа.

Перед глазами стоял Валерка Афанасьев. На его губах пузырилась слюна.

Любовь или шашлыки

– Как же хочется вернуться в детство, – вздохнула Беата, и её пухлые губки задрожали. – Соскучилась по мороженому, конфетам, сливочному варенью. Знаешь, я очень любила сливочное варенье, которое готовила мама.

– Наверное, сливовое, – поправил очаровательную блондинку черноволосый юноша с правильными чертам лица, сидящий рядом с нею на скамейке в цветущем яблоневом саду.

– Ах да, сливовое. Мама начиняла каждую ягоду грецким орехом, – девушка причмокнула и зажмурилась. – До чего же вкусно было! А когда вырасту, чтобы в меня влюблялись все парни.

– Тебе мало меня? – удивился юноша и поцеловал изящную ручку подруги.

– Но у нас с тобой нет секса, – поморщилась мечтательница.

– Хочешь секса со всеми, кто положит на тебя глаз? – поднял брови прелестный собеседник.

– Не придирайся, Ариэль, – передёрнула плечиками красавица. – Я выйду замуж за богатого иностранца и буду путешествовать с ним по миру, чтобы ходить по ресторанам.

– Дались тебе рестораны, – вздохнул юноша. – А путешествовать и здесь можно.

– Неужели тебе не хочется обыкновенного шашлыка? – удивилась Беата. – Бывало, вонзишь зубы в сочное, ароматное мясо и застынешь от восторга…. И вино! Я так давно не пила вина!

– Цветы пахнут лучше любой пищи, – нахмурился Ариэль, но спустя минуту улыбнулся и закружил девушку в зазвучавшем внезапно вальсе. – Ради шашлыков и варенья возвращаться назад глупо, ты вспомни, что там было!

– И вспоминать не хочу, – фыркнула упрямица. – Не могу долго находиться на одном месте, мне надо постоянно что-то в своей жизни менять.

– Так меняй, давай переедем к морю, – юноша волновался. – Здесь не стареют, не болеют, здесь нет войн, здесь нет злобы.

– Сплошная любовь, – расхохоталась плясунья. – Сплошные ангелы, архангелы, святые и праведники…. Скучно! Знаешь, я уже облюбовала одно место. И мне двенадцать недель.

– Не может быть! – вскричал Ариэль и опустил партнёршу на газон.

– Вика очень обрадовалась, и Миша обрадовался, я же у них первая, – изрекла Беата и неожиданно поняла, что отправится на землю без своего верного друга. Эта мысль занозой засела в её сердечке, но девушка усилием воли выдернула её оттуда. Стало легче. – А ты собирайся со мной, Мишина сестра замуж вышла, ребёночка зачать хотят.

– Ну, уж нет, – холодно произнёс парень. – Заново барахтаться в животе и слушать, как желудок и кишечник переваривают еду? А после рождения стареть, чтобы снова умереть? Ни за что!

– Тогда улетай, – поджала губки красавица, – а я сегодня ночью спускаюсь вниз.

И она отвернулась, показывая воздыхателю, что разговор окончен.

*****

Журчала вода, лежать, свернувшись калачиком, было неудобно, но на помощь приходил сон. Бесконечный сладкий сон, в котором она, Беата, рыбкой плавала в глубоком озере. Время от времени её покой нарушал чей-то голос, и тогда окружающая жидкость начинала мелко вибрировать. Если голос сердился, капельки влаги превращались в остроконечные льдинки и больно ранили кожу, если радовался, льдинки таяли и начинали ласкать крохотное тельце. Иногда извне доносилась музыка, которая заставляла либо дёргаться от грохочущих басов, либо млеть от счастья в лучах нежных классических мелодий.

А наутро Вика пошла на УЗИ. Яркая вспышка пронзила эмбрион насквозь, и он зажмурился, сердце исступленно застучало, началось удушье.

«Вы же меня убьёте»! – хотела закричать кроха, но наглоталась околоплодных вод и обречённо затихла.

– У вас девочка, поздравляю, – сообщил кто-то будущей маме.

– Машка! – обрадовалась Вика и погладила свой живот. Тепло её руки проникло внутрь, удушье отпустило.

«Какая такая Машка»? – удивилась Беата.

Менять своё имя не хотелось категорически: в прошлой жизни Марией звалась её злобная свекровь, и не было для невестки ненавистнее никого на свете. И тут, как ножом, полоснула мысль, что Машка может родиться уродиной, ведь не всегда у красивой пары рождаются красивые дети.

«Как же я не проследила родовые древа с обеих сторон», – задумалась кроха и засеменила ножками.

– Спасибо, – послышалось издалека.

Живот поднялся, равномерная приятная тряска напомнила поездки в поезде. Вновь захотелось спать. Плод открыл рот, чтобы зевнуть, хлебнул кисло-солёной водички и закашлялся. В горле запершило, захотелось чихнуть.

– Вот это ливень! – спать не дали. За Беату чихнула её будущая мамаша. – Ой, ноги промочила!

– Ну и лето нынче, – а это уже Миша. – Синоптики предсказывают, что в этом году тепла не будет вообще.

– Лишь бы дождей не было, – вздохнула Вика. – Надоели, каждый день льют.

– Так что на УЗИ сказали? – наконец, поинтересовался Михаил.

– Сказали, что девочка будет,

– Девочка, так девочка, – не проявил особой радости Мишка. – Сына, конечно, хотелось бы.

«Сына тебе подавай, – передёрнулась Беата. – А я не хочу быть мальчишкой! К тому же, при ранней реинкарнации не забывается предыдущий пол и человек начинает страдать от нетрадиционной сексуальной ориентации. Брррр».