Пляски простаков

– Потому что одному убить без шума двух лежавших в разных комнатах женщин практически невозможно, если только не спецназовец здесь орудовал. Дверной замок открывал профессионал, но, скорее, профессиональный преступник. Спецназовец убил бы наповал, ему для этого не нужен ни нож, ни подушка. А эти допустили промашку, мать не завалили одним ударом, но, по всей вероятности, подумали, что убили ее. Она выползла из дома уже после ухода убийц, насколько я могу судить. Смотри, проникли они сюда ночью в начале четвертого утра. Замок открыли отмычками, а крючок на двери поддели плоским предметом. Перед этим выстрогали щель – имеются характерные и свежие надрезы, чтобы просунуть тот же нож. Вряд ли знали расположение комнат, шли наобум. Мать спала в гостиной, в смежной комнате горел ночник, дверь была открыта. Наверняка сначала на мать напали. Девушка, возможно, услышала шум. Думаю, один убивал мать, а второй принялся за девушку. Еще необходимо было время найти деньги. Кстати, девушка была изнасилована.

– Уроды, – сплюнул Руслан.

– Мы взяли на экспертизу простыню и вот что нашли под ней.

Эксперт протянул лист бумаги.

– Латинские буквы… – вздохнул Руслан и опустил лист на колени.

– Можно мне? – Диана протянула руку к листу.

– Мы что же, по-турецки знаем? – с недоверием и скептически спросил Руслан.

– Нет, по-турецки мы не знаем, – ответила Диана. – А с английским неплохо знакомы, сейчас всякий нормальный человек должен знать хотя бы один иностранный язык. Там, простите, написано по-английски. Можно? (Руслан нехотя отдал ей лист.) Первая фраза переводится так: «Ищи и найдешь». Далее слово «Анкара». Анкара – столица Турции. Второе… Barinak. Я такого слова не знаю – «Баринак». Мне кажется, это восточное слово, а написано латинскими буквами. А вот дальше от «Баринак» идет тире и имя… женское… Лола! Потом строчка ниже: «Мустафа», тоже латинскими буквами. Напротив uch с точкой, думаю, это сокращенное слово, не знаю, что оно обозначает. Потом число 11. Затем знак номера. И снова цифры: 29. Последнее слово… све… тля… чок. Написано латинскими буквами, но получается русское слово «светлячок». И по-английски: «Прости нас и прощай». Все. Интересно, кому это предназначалось? А что связывает Ибрагимовых с Анкарой? Они турчанки?

– Спасибо за перевод, – буркнул Руслан, забирая лист, а Севе протянул записную книжку. – Вот телефон агентства. Позвони в справочную, узнай адрес.

Сева незамедлительно направился к милицейской машине.

7

Молодой человек в агентстве был потрясен, даже побледнел:

– Не может быть. Мы же вчера завершили сделку… Она получила деньги при мне… Нет, это… невозможно.

– Мы бы хотели знать, кому продала дом Фаина Султановна. Это первое. Какую сумму получила? Кто еще знал, что она продает дом? – забросал его вопросами Руслан.

– Совсем немного людей интересовались этим домом, – волнуясь, отвечал агент. – Он ведь старый, на окраине. Она выставила его на продажу три недели назад…

– Три недели, – повторил задумчиво Руслан. – Месяц… три недели.

– Да, три недели назад, – подтвердил агент, заметно волнуясь. – Ну, и так получилось, что поначалу вообще не было желающих, а неделю назад сразу двое решили посмотреть. Я возил их в дом, мне Ибрагимова дала ключ. Первые покупатели отказались, а вторые купили. За пятнадцать тысяч долларов. Сумму выплатили частично в рублях, частично в валюте. Скажу по секрету, сумму у нотариуса заявили не всю… Ну, сами понимаете, люди всегда стараются сэкономить на налогах… Я уговаривал куплю-продажу оформить сразу в юстиции, это выгодней, к тому же все равно юстиции не миновать. Но обе стороны настояли на нотариусе – люди неохотно доверяют нововведениям. При мне все до копейки покупатели отдали Фаине Султановне. У меня есть телефон и адрес новых хозяев, если надо.

– Да, конечно, – рассеянно кивнул Руслан. – Диана, запиши телефончик и адресок. Если учесть, что Ибрагимова пряталась от неизвестных, следовательно, не трезвонила о продаже дома. Но убийцы как-то узнали, что она продала…

– Как вы сказали? – встрепенулся агент, покрывшись пятнами. – Узнали, что она продала дом? Как-то узнали, да?

– Ну да, – вздохнул Руслан. – Денег мы не нашли. Значит, Ибрагимову и ее дочь убили с целью ограбления.

– Может, о продаже дома у нас узнали? – конфузливо спросил агент и потупился.

– У вас есть основания так думать? – подхватил Руслан.

– Позавчера к нам заходил один… – припоминая клиента, начал агент. – Он хотел купить этот дом. Очень настаивал, накинул сумму в пять тысяч долларов! Просил помочь расторгнуть предыдущую сделку. Не получилось.

– Почему же Фаина Султановна не продала ему? – задал вопрос Сева.

– Понимаете, он не явился, – ответил агент. – Хотя и обещал… просил меня уговорить Фаину Султановну продать дом ему, а сам не явился.

– Сколько накинул? Пять штук? – поразился Руслан. – За хату?

– Я сам удивился не меньше вашего. Он сказал, что покупает место, его оно устраивало, потому что за домом есть свободная земля. И задаток, сказал, вернет в двойном размере. Так положено: если сделка расстроилась по вине продавца, задаток возвращается в двойном размере. Но вчера утром в назначенный час он не пришел. Ибрагимова отказалась его ждать, знаете ли, она вообще не хотела менять покупателя, несмотря на крупную дополнительную сумму.

– Вы его запомнили? – живо перебил Руслан, так как смекнул, что этот человек интересовался домом неспроста. – Как он выглядел?

– Ну, в общем-то, запомнил. Он колоритный, здоровяк. Ростом… так, у меня сто семьдесят пять… где-то метр восемьдесят. И такой мордастый, откормленный, наглый. А главное – цвет лица. Он неестественно красный. Как вареный рак.

– Значит, этот человек знал, во сколько должна состояться сделка, – считал Руслан. – Знал, сколько выручит Фаина за продажу дома. Фоторобот поможете составить?

– Попробую, хотя не гарантирую, что получится. А знаете, меня кое-что удивило в разговоре с ним…

– И что же? – нетерпеливо произнес Руслан.

– Я не говорил ему, кто продает, мужчина или женщина. А он в конце нашего разговора спросил: «Когда тетка прибудет?»

– Может, он знал, кто продает? Ездил к дому? – предположил Сева.

– Тогда зачем потребовал список домов на окраине? – возразил агент. – Сказал бы сразу: мне нужен такой-то дом, я знаю, что он продается. Этот человек долго изучал список. И в то же время спросил, когда прибудет тетка. Этого мало. У нас ведь нет фотографий недвижимости, мы клиентов возим на смотрины. Я не рассказывал, что дом самый последний, но он знал, что за домом есть свободная земля, собирался и ее выкупить. Странно?

– Да уж странно, – согласился Руслан. – А ну-ка, срочно поехали на фоторобот.

– Послушай, – вдруг подпрыгнул Сева. – Помнишь, у соседки Ибрагимовой интересовались Розой двое неизвестных? И не один раз!

– Точно, – согласился Руслан. – Бери мою машину и дуй за ней. В нашем деле главное скорость.

– Диана, за мной! – сорвался с места Сева.

Соседка Ибрагимовых запомнила одного из мужчин, которые интересовались Розой, однако в общих чертах. Времени прошло много, она не была уверена, что поможет воссоздать портреты, но поехать с Севой не отказалась. А вот у агента воспоминания были свежие и наблюдательность неплохая. Смастерили фоторобот. Агент по недвижимости и соседка утверждали, что очень похож. Только оба свидетеля отметили: в мужчине, помимо красного цвета кожи, было еще нечто неуловимое, пугающее. Этой черты как раз и не хватало, чтобы портрет полностью совпал с оригиналом. Второй мужчина вообще не получился, соседка его не запомнила. Не помог и агент. Краснорожий заходил в агентство один, а люди с кавказской внешностью интересуются недвижимостью почти каждый день, кто из них нужный – поди догадайся.

Вечерело, когда оперативники освободились и вышли на воздух. Руслан, Сева и Диана остановились в нерешительности. Сева думал-думал и сказал:

– Чего-то я не понял. Зачем этот краснорожий мужик поперся в агентство? Он что, думал, мы не догадаемся заглянуть туда?

– Потому что голубок залетный, – зло процедил Руслан. – И голубок давно упорхнул из города. Водки хочу. Едем, Сева, за зельем.

– Можно мне с вами? – робко подала голосок Диана.

От такой наглости Руслан несколько потерялся, однако уточнил:

– Водку с нами пить?

– Ну да, – не смутилась она.

– Женский алкоголизм неизлечим, – назидательно сказал Руслан.

– А я много не пью.

– Мы некультурно выражаемся, – предупредил он.