Утопия о бессмертии. Книга вторая. Семья

Я кивнула.

– Я приду помогать! Маша сегодня добрая, всех с утра обласкала, – крикнула она мне уже в спину.

В Париже в доме Андрэ я усвоила для себя правило и неукоснительно его выполняла – выходить к столу прибранной и соответствующе одетой. К завтраку простое платье, к ужину наряд вечерний.

Приняв душ, я выбрала бежевое, в мелкий рисунок платье, с умеренно декольтированной спиной и белым воротником наоборот – концы воротника располагались не спереди, а на спине, там же были и крупные пуговицы. Повязала широкий белый пояс кушак и крутнулась вокруг своей оси – юбка полуклёш взлетела колоколом. Волосы я собрала в высокий хвост, надела туфли и, ещё раз торопливо взглянув на себя в зеркало, побежала завтракать.

– Маленькая, чудесно выглядишь! – Встретил меня комплементом Серёжа и, усаживая за стол, шепнул на ухо: «Зорюшка моя!»

Маша стояла наготове – держала в прихватке керамическую мисочку.

– Маленькая, на-ко, – поставила она мисочку на мою тарелку, – твой любимый жульен сегодня с белыми грибами.

– Ммм… как вкусно пахнет! – помычала я и потянула носом. – Спасибо, Маша! – Сняв золотистую сырную корочку, я зачерпнула ложкой кусочек гриба и, подув на него, отправила в рот. – А вкуснооо…

Сложив руки на животе, Маша удовлетворённо кивала головой, но, увидев, как торопливо я ем, нахмурилась и прикрикнула:

– Да не спеши ты! Подождут тебя детки!

– Милая, так нельзя. Поешь спокойно, – вторил ей Андрэ.

Завтрак я вместила минут в семь – торопилась, потому что хотела встретить деток со сна. Поднимаясь из-за стола, извинилась:

– Прошу прощения. Серёжа. Андрей. Стефан. Приятного аппетита! Маша, благодарю, милая, очень вкусно! – Обняв на ходу, я чмокнула её в щёку.

Настя читала учебник «Анатомия человека». Увидев меня, тотчас отложила книгу и посетовала:

– Лидия Ивановна, детки сбились по времени. Утром проспали, сейчас вот опять… может, разбудить?

– Зачем? Выспятся и сами проснутся.

Я присела между кроватками. Катя во сне улыбалась, а у Макса подрагивали веки. Что-то снится моим крохам. Я люблю момент, когда они просыпаются; замираю, когда их глазки, замутнённые сном, постепенно фокусируются на моём лице. Люблю момент узнавания.

– Настя, ты завтракала?

– Да. Мария Васильевна сегодня ласковая, попечалилась, что я мало спала.

Веки Катеньки чуть дрогнули, одновременно и грудь моя начала наполняться молоком. Продолжая улыбаться, малышка сделала попытку открыть глазки. Веки ещё не слушаются и вновь прячут её взгляд. Вот дрогнули ручки, чмокнул ротик, веки вновь приоткрылись, Катя повела глазками и узнала моё лицо, ротик в улыбке растянулся шире. Я прошептала:

– Здравствуй, Катюша! Как спалось моей девочке?

Катя взмахнула ручками.

– Здравствуй, маленькая, здравствуй!

Беря дочь на руки, я получила поцелуй – Катя в неумелом стремлении навстречу, уткнулась улыбающимся ротиком в мою щёку.

– Ах, моя ласковая малышка! – засмеялась я. – Моя ласковая девочка!

Пока я миловалась с Катей, Макс тоже проснулся, его взгляд некоторое время бродил по сторонам, обретая осмысленность, и наткнулся на меня. Малыш улыбнулся.

– Здравствуй, Максим! Узнал, мой мальчик! – Наклонившись над кроваткой, я и сына взяла на руки.

Детки помалкивали; я ждала, когда они окончательно проснутся, и прохаживалась с ними по комнате. Подошла к одному из окон, детки дружно повернули головки к свету и заговорили – вначале один, потом другой, будто в диалоге. «Понимаете ли вы друг друга? – вопрошала я, целуя макушки малышей и прислушиваясь к интонациям в их голосах. – А, может, между вами существует и беззвучный диалог? Может, вы обмениваетесь ощущениями и образами мысленно? Как-то же вы общались, будучи во мне». Макс в поисках соска припал ротиком к моей ключице. Я тихонько рассмеялась.

– Ну вот и проснулись! И кушать захотели. – Я подошла к диванчику для кормления. – Сейчас мы сядем, чтобы и маме, и Кате, и Максиму было удобно и будем кушать.

Максим, как всегда, сразу занялся делом – захватив в ротик сосок, уже не выпускал его. Катя тоже не изменила себе, сделав несколько торопливых глотков, о еде позабыла и, улыбаясь, уставилась на меня. Я расслабленно откинулась на спинку дивана.