Корона Тьмы. Рождение магии

– Амарун –

Человек был мертв. Зарезан. Ограблен. Босые ноги мужчины тянулись по земле, когда гвардейцы оттаскивали его тело, чтобы избавить Фрейю от этого зрелища. Слишком поздно. Карета остановилась, но никто не открывал двери Элрою и принцессе. Поэтому она выглянула в окно и обнаружила то, что гвардейцы хотели от нее скрыть. Неподалеку от лестницы, ведущей в храм, лежал человек. Его кожа еще не была испещрена пятнами, появлявшимися через несколько часов после смерти. Он умер совсем недавно. Возможно, его убийца все еще был поблизости. У Фрейи сжался желудок, и она снова опустила занавеску.

– Мы ведь можем отложить это дело, – предложил Элрой, играя с украденным браслетом, который теперь болтался у него на запястье.

Фрейя покачала головой.

– Никак. Мне нужно поговорить с Мойрой.

– Мойра, – повторил он медленно, словно хотел пробудить воспоминания об этом имени. Однако Фрейя была уверена, что никогда не говорила ему о ней. – Почему?

– Это не важно.

Элрой с любопытством посмотрел на нее.

– Понимаю. Речь идет о магии. – Конечно, он видел ее насквозь. – Она алхимик?

Фрейя вздохнула.

– Да.

– Ну а она, случайно, не знает, как стать бессмертным?

– Наверное, нет.

– Прискорбно. – Элрой оторвался от своего браслета. – Это было бы слишком хорошо.

Едва он закончил фразу, двери кареты открылись. Фрейя спустилась по ступенькам, и ее ботинки утонули в слякоти, потому что здесь не было никаких тропинок. Внимательно оглядываясь, она избегала смотреть на кровавое пятно, оставленное мертвым человеком. Никогда еще она не посещала затонувший храм, да до сих пор для этого и не было причин. Хотя от самого храма уже ничего не осталось, построенные на его месте давно обветшавшие хижины сразу бросались в глаза. Обломки гнилого дерева с обвалившимися крышами, перекошенными окнами и выбитыми дверями, которые впускали в хижины всевозможных паразитов. В этом районе не ощущалось запаха дорогих духов. Уже через короткое время вонь фекалий, грязи и болезней была просто подавляющей.

– Я хочу войти в храм наедине с Фрейей, – заявил Элрой. – Посмотрите, не находится ли кто-нибудь там внутри.

Прежде чем остальные гвардейцы успели оспорить приказ, Йель поспешил вперед и разведал обстановку. Сразу после этого он уже вернулся. Он дал Элрою знак, что все чисто, и отдал приказ гвардейцам короля:

– Я охраняю задний выход, вы остаетесь здесь.

Его слова были произнесены с такой решительностью, что никто не возражал, хотя он не был официально членом гвардии. Видно, на бортуХелении он тоже пользовался этим строгим тоном.

Мужчины выстроились, и Фрейя подобрала платье. При этом она бегло нащупала травы, которые прятала в пальто. Хотя она еще не сделала ничего запретного, в ее груди уже распространилось тревожное трепетание, когда Элрой повел ее к лестнице храма. Несколько десятилетий назад землетрясение погрузило его в землю.

Элрой устремился вперед. Осторожно шагая, Фрейя последовала за ним по ступеням, которые были выбиты из камня. На лестнице не было факелов, свет мерцал только в конце коридора. Фрейя цеплялась за плечо Элроя, потому что ее обувь на самом деле совсем не подходила для такой экскурсии. Было бы лучше, если бы принцесса взяла свои ботинки, которые надевала той ночью, когда планировала побег. Чем глубже они проникали в храм, тем больше испарялось зловоние, пока Фрейя не почувствовала даже запах эфирного масла. Естественно. Какими бы обездоленными ни были люди в этих кварталах, ее отец никогда бы не позволил одному из своих храмов пахнуть экскрементами.

Элрой издал одобрительный свист.

– Надо отдать твоему отцу должное. Он знает, как себя боготворить.

Фрейя ничего не могла на это возразить. Молельня была наполнена оранжевым светом, создаваемым десятками свечей, горевших на каменных алтарях. Гербы королевской семьи украшали стены, смыкающиеся в купол. Однако в центре помещения они снова опускались, будто скала стекала вниз. Эта капля указывала на самую середину храмового зала, и именно там, в центре храма, в земле была зафиксирована золотая корона, огражденная узкими решетками.

Это зрелище поразило Фрейю до глубины души. За последние несколько недель ей пришлось узнать, что ее отец не тот человек, которым принцесса всегда его считала, но что это? В бедных кварталах города люди вынуждены были голодать, а среди их страданий располагалась запертая корона, на вырученные деньги с продажи которой население могло бы питаться многие и многие дни.

– У нас не так много времени, – предупредил Элрой, заглядывая вверх на лестницу, где остались гвардейцы. Свой голос он понизил до шепота.

Озадаченная, Фрейя подняла глаза от короны.

– Ты пойдешь со мной?

– А ты как думаешь? Помочь тебе совершить глупость – для меня одно удовольствие, но мне известна и твоя склонность к внезапному бегству. Тем более у меня нет желания объяснять королю, как вышло так, что я потерял тебя во время нашей совместной поездки.

– Ты мне не доверяешь?

– Ни капельки. А теперь раздевайся!

– Эмм… Что?

– Снимай платье! Ты не можешь в таком виде идти через пятое кольцо, – заявил он, снимая с пальцев золотые кольца.

– Ты серьезно, – заметила Фрейя.

– Естественно. Мы и так уже достаточно примелькались в этом районе, даже без твоего шикарного пальто и платья в оборках и кружевах.

Он преувеличивал. На ее платье не было оборок, и тем не менее он был прав. Вдобавок бежать в ее громоздком наряде было невозможно.

– И что ты предлагаешь? Я должна бегать по улицам голой?

– Даже если я нахожу представление чрезвычайно восхитительным – нет.

Он пересек комнату и обогнул каменный алтарь. Фрейя нерешительно последовала за ним. В узком проходе между алтарем и задней стеной она обнаружила в полу деревянную дверь с ржавой защелкой. Элрою пришлось приложить усилие, чтобы открыть ее. К изумлению Фрейи, под ней оказалось не просто пустое пространство, а глубокая дыра, к которой вел проход. По-видимому, это был подкоп под храмовую стену, вырытый кем-то для побега. Фрейю терзало любопытство, откуда Элрою могло быть известно об этом проходе. Лучше ей не знать об этом.

К задней части люка был прикреплен мешок. Элрой открыл его, и на свет появилась поношенная одежда. Пират подал Фрейе пару туфель и рваное платье, которое выглядело так, словно его носили на раскопках в Горах Сокровищ.

Элрой поднялся и принялся расстегивать пуговицы своего мундира. Он стянул его с плеч и снял с себя рубашку. Под ней оказалась загорелая кожа, обтягивающая четко очерченные мышцы. Фрейя втянула в себя воздух, поспешно поворачиваясь к юноше спиной.

Он тихо рассмеялся про себя.

– Отвернись! – потребовала Фрейя, все еще ощущая на себе его взгляд. Элрой фыркнул, и, когда девушка осторожно взглянула через плечо, то увидела, что пират и в самом деле отвернулся. Фрейя вынула из своего пальто купленные травы, расстегнула его и развязала шнуровку корсажа, который без посторонней помощи она, вероятно, уже не сможет затянуть. Однако у принцессы было такое ощущение, что Элрой был небольшой специалист по части того, какодевать женщин.

– Надеюсь, ты понимаешь, что когда-нибудь я все равно увижу тебя голой, – тихо засмеялся Элрой позади нее. – Самое позднее – в нашу первую брачную ночь.

От испуга Фрейя замерла. Об этом она даже не думала! Когда принцесса была помолвлена с Мелвином, она всегда вытесняла эту часть своего королевского долга – слишком чуждо было ей представление об этом. Она покачала головой.

– До этого не дойдет.

– Что ж, можешь внушать это самой себе, – возразил Элрой, и Фрейя не знала, стоит ли ей считать его слова обещанием или же в них подразумевалась угроза. Иногда ей было трудно разгадать пирата. Он шутливо высказывал замечания, когда на самом деле говорил серьезно. И, напротив, чрезвычайно серьезно высказывался о делах, которые, по правде говоря, считал смешными. Но одно Фрейя знала совершенно точно – спать с Элроем она не станет. А если он посмеет взять ее силой, то горько пожалеет об этом.

Фрейя распустила корсет, и ее платье опустилось на пол. Под ним девушка осталась в комбинации длиной до колен, которую она решила не снимать. Принцесса скользнула в грязное платье, которое ей подал Элрой. Фрейя была миниатюрного роста, но, несмотря на это, платье доходило ей лишь до икр.

– Можешь повернуться, – сказала она, накидывая на плечи ткань, которая должна была заменить ей пальто.

Элрой тоже переоделся и вдруг показался Фрейе странно чужим. Сначала она думала, что это из-за старой одежды, на которой отсутствовали какие-либо украшения, но потом поняла, что все дело в лице юноши. Пират снял не только золотые кольца с пальцев, но и те, что были в его ушах и носу. Без украшений он выглядел моложе. Обычным.

– Пойдем! – Он собрал их одежду и спрятал ее в мешок, висевший на люке. – Хочешь пойти вперед?

Фрейя заглянула в черную дыру, глубину которой не мог осветить свет многочисленных храмовых свечей. Но ей не нужен был свет, чтобы услышать ползание и шуршание насекомых, копошившихся в темноте.

– Нет, спасибо. Предоставляю тебе преимущество.

Не возражая, Элрой скользнул в дыру.

Лестницы видно не было, но проем в любом случае был глубиной не более нескольких метров. Не было и ступеней, ведущих к заднему выходу, где их, как предполагала Фрейя, ждал Йель, – только низкий туннель с уклоном, по которому нужно было карабкаться вверх. Уступив место Элрою, Фрейя последовала через люк за ним. Кровь зашумела у нее в ушах. Гнетущее чувство, будто она спускается в могилу, на мгновение сдавило ей грудь. Вокруг не было ничего, кроме темной влажной земли и запаха затхлой воды. Принцесса оперлась об одну из стен, и вдруг что-то поползло по ее пальцам. От испуга девушка отдернула руку и яростно трясла ее, пока ощущение маленьких ножек на ее коже не исчезло.

– Фу, это отвратительно!

Элрой тихо засмеялся.

– Ты переживешь это.

– Или нет, – скрестила Фрейя руки на груди. – Я не удивлюсь, если здесь, внизу, живет гигантский паук, который хочет нас съесть.

– Для того, кто побывал в Мелидриане, ты чертовски брезглива.

– Это было что-то совсем другое.

– Потому что Ларкин был с тобой?

Фрейя помедлила с ответом, потому что ей не хотелось думать о Хранителе. Воспоминание о нем слишком отвлекало ее, и девушка постаралась направить свои мысли на Мойру. О Ларкине она подумает позже. Ночью. В одиночку. В своей постели.

– Мы должны идти, – сказала Фрейя вместо этого и снова опустила руки, потому что так или иначе они были ей необходимы, чтобы подняться наверх. – Время поджимает.

Элрой пошел вперед. Они поднимались, опустив головы, потому что земля под действием дождей стала не просто влажной, а очень скользкой. Раз за разом Фрейя, поскальзываясь, чуть не катилась вниз. Темнота в проходе вначале была ей неприятна. Но благодаря ей принцесса не видела, в чьей компании она совершала свой путь. На самом деле насекомых Фрейя не боялась, но девушке не нравилось прикасаться к ним в этом тесном пространстве. За время подъема они с Элроем не сказали друг другу ни слова. Слышен был только трепет их дыхания, сопровождаемый хрустом случайных жуков, нашедших свой конец под их руками и ногами.

– Вот и все, – объявил Элрой в конце тоннеля, который тоже оказался закрыт люком.

Если все шло по плану, Йель должен был ждать их наверху. Элрой постучал по люку. Послышался глухой звук, и земля, собравшаяся в щелях дерева, посыпалась на них. Фрейя поспешно зажмурила глаза и отвернулась.

Йель подергал дверь со своей стороны.

– Она не открывается, – пожаловался он. – Должно быть, она заперта изнутри.

– Этого не может быть.

Элрой вслепую ощупал дверь в поисках задвижки – напрасно.

– Позволь мне, – потребовала Фрейя, хватаясь за стеклянный кулон на своей цепочке. С тех пор как они вернулись из Мелидриана, не прошло и дня, чтобы она не надела таланта на шею. Нести с собой магию столь явно было опасно. Впрочем, никто, признавший такой кулон магическим, не высказал бы этого. Ведь этим он только предал бы себя и собственные знания. Фрейя раздавила кулон между пальцами. Пламя ожило в ее руке и осветило тоннель. Десяток мокриц разбежались в разные стороны, а над головой Фрейи загорелась паутина. Короткая вспышка – и она рассыпалась в прах и пепел.

– Можно было сделать это и раньше, – заметил Элрой.

– Извини. Мне нужна была другая рука.

Фрейя закатила глаза, указывая пирату на люк, который все еще не был открыт. Элрой толкнул засов, который теперь был отчетливо виден. Пока он открывал проход, Фрейя затушила пламя в своей руке. Какое расточительство магии!

Элрой поблагодарил Йеля, и они, не теряя больше времени, отправились к Мойре. Вероятно, гвардейцы у храма уже были в смятении, ожидая их возвращения. Позже Фрейя и Элрой просто скажут им, что предавались высоким молитвам. Молитвам в честь короля Нехтана Третьего и людей, которые вместе с фейри сели за стол, чтобы договориться о Соглашении.

– Ты не можешь бежать быстрее? – воскликнула Фрейя. Она рванулась вперед, но через мгновение заметила, что Элрой не мог поспеть за ней. Сердце принцессы яростно билось от волнения и предвкушения. Она не могла дождаться, когда увидит Мойру и расскажет ей о магии. Ей столько нужно было сказать своей наставнице. Слишком долго принцесса удерживала свои слова при себе и чувствовала, что вот-вот готова взорваться.

– Не могу, – мрачно нахмурился Элрой. Казалось, он хотел закричать на нее, но с губ пирата сорвался лишь едва слышный вздох.

Фрейя беспокойно топталась на месте.

– Ты хочешь, чтобы они поймали нас?

– Нет, не хочу, но быстрее идти яне могу.

Элрой быстро подтянул левую штанину. Вместо золотисто-коричневой кожи там виднелся только матово поблескивающий металл. Протез. Как ей удалось не заметить этого за время, проведенное на бортуХелении?

– Прости, я не знала, – пролепетала Фрейя.

– Знают лишь немногие.

Элрой остановился, повернувшись к ней. Принцесса подняла голову и взглянула в его красивое лицо. Ей показалось, что в темных глазах юноши отражаются белые хлопья снега.

– Не смотри на меня так! Мне не нужна твоя жалость, так же как и моя левая нога. Я могу делать все, что захочу, – только не бегать. Но я не тороплюсь, потому что, как только я стану бессмертным, у меня будет все время мира.

– Нихалос –

Быстрыми шагами полукровка так целеустремленно вел Ли к музыкальному магазину, словно уже проделывал этот путь бессчетное количество раз. Первоначальные опасения, что это может оказаться ловушкой, Хранитель давно отбросил. С тех пор как они покинули таверну, полукровка непрерывно говорил об арфе, которую якобы видел в витрине магазина. По его рассказу, она была сделана из темного дерева, украшена резьбой и имела «шейку из золота», что бы это ни значило. Ли ничего не понимал в музыке. У двоих Хранителей на его опорном пункте были лютни, и время от времени Ли испытывал искушение подергать струны, но на этом, в общем-то, и все. Между тем он вполуха слушал, о чем говорит полукровка.

– Я всегда хотел владеть таким инструментом, – говорил полуэльф, наблюдая за фейри, которая стояла перед домом, подняв руки. Она управляла облаком, заставляя его излиться дождем на засаженную растениями крышу, в то время как окружающие сады оставались сухими.

– Почему ты не купил ее? – спросил Ли.

– У меня никогда не было достаточно денег. Или удачи, чтобы найти покровителя. – Полуэльф тяжело сглотнул, и впервые с начала разговора в его голосе зазвучали задумчивые нотки, словно собственная смерть была для него не больше, чем ничтожным пустяком. – Я хотел бы, чтобы у меня оставалось достаточно времени, чтобы осуществить эту мечту.

– Ты сам виноват. Если бы ты не напал на Кирана, ты бы сейчас не был в таком положении, – сказал Ли, и, хотя его слова соответствовали истине, по необъяснимым причинам мужчина почувствовал некоторую жалость. – Ты сам выбрал себе такую судьбу.

– Об этом не может быть и речи, – ответил полуэльф, голос которого снова зазвучал тускло и невыразительно. Какая-то живость, проявившаяся в его словах при упоминании о музыке, внезапно исчезла. Ли искоса взглянул на него. Рот арестованного превратился в жесткую линию, а между бровями образовались глубокие складки.Поразительно.

– Почему же? Тебя вынудили напасть на Кирана?

– Нет.

Ложь. Ли чувствовал ее запах, подобный запаху удобрений, который нес с полей утренний ветер. Но кто мог заставить этого полукровку? Единственным, кто пришел Ли на ум, был Тиган. Это казалось вполне возможным, учитывая, что бывший командир сумел поднять некоторых своих людей против Кирана. Гвардейцы напали на Олдрена и принца как раз перед тем, как на них набросился полукровка. Жаль, что Тигана уже ни о чем нельзя было спросить!

Внезапно полуэльф остановился, и Ли понял, что они добрались до музыкального магазина. Он стоял, еле втиснувшись между пекарней и стекольной фабрикой, каких в Нихалосе, казалось, было предостаточно. В фасад магазина было встроено большое окно, которое позволяло заглянуть внутрь лавки. В витрине было выставлено довольно много инструментов, но арфы, которую так увлеченно описывал арестованный, не было. Вместо нее красовались флейты из металла и дерева, каких Ли раньше никогда не видел.

– Ее нет, – сказал полуэльф так тихо, что его слова почти потонули в шуме города.

– Может быть, ее просто переставили в другое место, – утешил его Ли. Он не знал, почему испытывает потребность дать мужчине надежду. – Давай все-таки зайдем внутрь и посмотрим.

Ли открыл дверь, и раздался нежный перезвон.

Но полуэльф не сдвинулся с места.

– Что с тобой?

Полукровка резко взглянул на него, так резко, что Ли подготовился бы к нападению, если бы не потерянное выражение в глазах его собеседника. Рот полукровки был слегка приоткрыт, словно он хотел что-то сказать, но с губ арестованного не слетело ни единого звука.

– Ну же! – потребовал Ли. Он ухватил полукровку за рукав и потащил его в магазин. Выражение лица последнего мгновенно переменилось. Теперь полуэльф выглядел изумленным, словно ему только что пришлось пройти через портал в другой мир.

Вошедших мужчин окружали самые разные, знакомые и не очень, музыкальные инструменты. Скрипки, лютни и флейты выстроились вдоль стен. Нотные листы сложились в пачки, и в воздухе витал запах бумаги и промасленного дерева. Ли осмотрелся в поисках арфы, которую ему описал полуэльф, но нигде не смог ее обнаружить.

– Вы ищете что-то конкретное? – услышал Ли голос. Из-за рояля в углу выступил фейри непривычного для Неблагих маленького роста. Светлые волосы доходили ему до колен. Его длинная борода тоже была редкостью для фейри в Нихалосе.

– Нет, ничего, – ответил полуэльф.

– Арфу, – тут же возразил Ли.

Фейри ухмыльнулся.

– Так что же все-таки? Арфу или ничего?

– Арфу, – подтвердил Ли. Что такое с этим полукровкой? Он ведь так хотел сюда прийти. – С резьбой по дереву и золотой шейкой. Некоторое время она находилась в витрине.

– Ааа! – Лицо фейри просветлело. – Прекрасный инструмент. Тристан изготовил арфу незадолго до своей смерти и передал в наследство другу, который завещал ее театру. Там инструмент простоял без дела несколько десятилетий, пока не нашел меня, и я восстановил его.

– Она все еще здесь?

Лавочник кивнул.

– Я убрал ее с витрины, чтобы не подвергать воздействию солнца такое длительное время. Пойдемте со мной!

Ли опасался, что ему снова придется принуждать полуэльфа присоединиться к своему счастью, но на этот раз тот последовал за Хранителем без колебаний. Они углубились в магазин, который был больше, чем казалось снаружи. Ли увидел барабаны, еще флейты, а за приоткрытой дверью, которая, как оказалось, вела в мастерскую, еще и рояль. А он-то всегда думал, что такие инструменты есть только в Тобрии!

– Вот она, – провозгласил Неблагой фейри с гордо выпяченной грудью, простирая руки в сторону инструмента. Арфа выглядела так же, как и описывал ее полуэльф. Даже красивее, вынужден был признать Ли. И если бы она была мечом, он, наверное, тоже стоял бы тут в благоговейном изумлении.

– Рассматривайте спокойно! – продолжал торговец. – Но если вы ее повредите, вам придется ее купить.

– Сколько она стоит? – поинтересовался Ли.

Фейри подергал кончик своей бороды.

– В водных талантах – двадцать.

– Всего двадцать?

– Тысяч, – благоговейно добавил полуэльф.

– О!