SOS. Стойкий солдатик

– Нет, я без рогов. Для мужчины это спорное украшение головы. Что дальше будешь петь?

– А что ты у Меладзе знаешь? Хочу вместе петь. Мне очень понравилось.

– “Обернитесь” подойдет?

– О, это моя любимая. Давай!

Машина проносилась мимо современного светящегося города. А в её недрах два человека наполняли музыку своими душами. Это было какое-то волшебство. Мы выбирали песни, которые нужно было петь с экспрессией и не рискуя сорвать голос. Потом были “Параллельные”. А на “следующем треке Оля уже приплясывала на сиденье. Танцевала руками. Ерзала своей аппетитной попкой по креслу. Ерошила мой коротенький ёжик на голове. Строила глазки:

– “… Не смотри в небеса, посмотри мне в глаза…” – Она так хороша. И я отрываюсь от пустой дороги и смотрю в её черные глаза.

И когда её отпускает приступ невыносимой жажды мы уже рассказываем друг другу о своих любимых композициях. Вкусы у нас пересекаются частично. Например, из моей любимой Мельницы она знает только Колыбельную. Оля говорит, что дочка подсадила её на Mary Gu.

– Это молодой исполнитель. Но как она поёт в одной из своих композиций, её уже “растащили на цитаты ВКонтакте”. Ну, не смотри так удивленно. Ты точно её слышал. Её часто крутили одно время:“… Сегодня она не вернется домой. Хорошая девочка стала плохой…”

– Хм. Неожиданно. Тут я тебе не подпою, но послушаю с удовольствием.

И она пела. Конечно же не эту разухабистую. Она выбрала совсем другую. Трогательную, проникновенную. Про девушку, которая читает Бродского по ночам и одинока. Просто душу вынимала своим “… Любовь это только теория. Может хватит на себе ставить опыты? …”. Я это чувствовал, как свою боль. Даже волоски на руках приподнялись. А педаль газа плавна пошла вниз, и я начал выезжать из города.

Оля прикрыла глаза и продолжала, со слезами в голосе “… Вот бы поставить эту жизнь на паузу, подождать, пока она прогрузится…”. Моя ты мечтательница. Всё наладится, не плачь. Всё будет хорошо. Не бойся, я рядом. Я помогу.

А у неё уже капали слёзы. Никогда не видел, чтобы люди так плакали. Она не всхлипывала. Только голос осип и по лицу пролегли два соленых ручейка из-под прикрытых век. Кап-кап, потом снова кап-кап на блузку. И контрольный в голову “…Только от чего-то в глазах печаль. Кому-то повезет с ней, но не сейчас…”.

Да мне уже с тобой повезло, Оля! Мы уже вместе! Я безумно захотел её успокоить. Но словами можно так наломать дров, что потом не соберешь. А какой самый простой способ? Правильно, близость. Не секс, не е*ля. А именно близость.

Припарковался на обочине. Пока мы пели, уже выехали за город. Вывел её из машины и целовал, как в последний раз. Гладил, ласкал руками. И закончил одновременным оргазмом на заднем сиденье.

Оля отдавалась открыто и ярко. И после близости почти сразу уснула. Я укрыл её пледом, положил на маленькую подушечку и вышел из салона. Стоял и думал, что её одиночество почти осязаемо. И моё, хоть ножом режь. А вдвоем мы даже дышим в одном ритме. Но она пока не верит. Боится. Отгораживается всеми силами.

А в машине продолжала играть Mary Gu. И я услышал трек голосом Оли “… Собери по осколкам мое разбитое сердце. Сбита я с толку, не могу никак согреться…”. Иди в мои объятия, я теплый, как печка. Это ты всё время мерзнешь, хоть и лето на дворе. Южная моя девочка.

И как с тобой говорить, если ты сразу прячешься? Как не спугнуть? Ты со своей конспирацией одна одинешенька. А надо прояснить ситуацию. Договориться. Но у тебя “… Все как обычно, я молчу, а ты понимаешь. Давай не о личном, ты же сам все знаешь …". А только о личном и важно. Сколько можно бегать и прятаться?

Я смогу тебе помочь. Потому, что я тебя люблю. И не важно, сколько нам лет. Потому, что это наша общая строчка “… Кажется, так сбываются мечты. Ну кто, если не ты?”. Я точно знаю, что мы созданы друг для друга. А Оля боится. И времени всё меньше и меньше, чтобы завоевать её.

Перед нашей машиной припарковался патруль ГИБДД. Сотрудник отдал честь и уже приготовился представляться. А я прижал указательный палец к губам. Кивнул в сторону заднего сиденья. Дверь приоткрыта и хорошо видно мою спящую красавицу.

– Тссс. Всю ночь катал. Только что уснула. – Оля, словно почувствовав, что говорят о ней, посильнее укуталась в плед, но не проснулась. Сотрудник ГИБДД понимающе кивнул и тоже шепотом:

– Сочувствую. Эти беременные все с причудами. Мы с первым тоже почти не спали. То уток ездили кормить среди ночи, то виноград искали по круглосуточным магазинам. Держись.

Он пожал мне руку и уехал. А я стоял и думал, что всё ведь может получиться. Тем более, что в колонках теперь пело “… Мы такие разные, но все же мы рядом. Ты любишь сладкое – я люблю виски. Мне большего от жизни, если честно, не надо, просто всегда будь плюс один в моем списке…”. Давай слушать эти песни, Оля. И всё будет хорошо. Всё будет на двоих. И да, теперь ты должна мне 6 оргазмов, полученных без меня. А я не забуду. Я и жадный до твоих оргазмов и с хорошей памятью. А это атомное комбо наших отношений, просто поверь.

День рожденья

Утро. Саша

Утро субботы началось удивительно. Я не ждал никаких сюрпризов. Про день рожденья сообщил Оле только накануне вечером, поэтому было понятно, что поздравлять она будет уже в ресторане. Как бы не так. Моя красавица всё сделала по-своему.

На телефон шлёпнулось сообщение “Иди в ванну”. На кровати Оли не оказалось и дверь во вторую комнату была закрыта. На ней был стикер “не заходи пока”.

В ванной я умылся, побрился и почистил зубы следуя наклеенным на зеркало стикерам. Следующая надпись привела меня к шкафчику с одноразовой бритвой и надписью “побрей, пожалуйста, яички – результат не гарантирую, но надеюсь, что тебе понравится”. Там же лежало зеркало на подставке.

Я завис, как ноут во время перезагрузки. Постоял, подумал, и решился. Надо же попробовать. Оля что-то придумала, хочет сделать сюрприз. И да, это уже сюрприз. Ощущения были странные. Пока я шел в комнату, куда меня отправил следующий стикер, чувствовал свежевыбритой кожей движение воздуха. Казалось, что ветер ласкает мои яички.

Это было очень пикантно. И будоражило остротой и неожиданностью. Это была невесомая ласка, отправляющая по моему телу толпы мурашек. Я чувствовал так остро, что входя в комнату был уже нереально возбужден. На двери красовалась надпись “Встань прямо передо мной. Руками не трогай”.

Ольга встретила меня стоя у окна в черном кружевном белье. В чулках с поясом. Удивительно хороша! Вместо лифчика – ажурная развевающаяся камисоль. Когда она это успела купить? Не везла же с собой в больницу такую провокационную вещь.

На ногах черные босоножки с бантом. На губах алая помада. Подготовилась моя девочка. Сюрприз так сюрприз. Я её уже готов брать прямо на подоконнике. Но трогать нельзя.

Ольга ловит мой взгляд и тянет ленту с волос. Они рассыпаются волнами по плечам. Облизывает губы и завязывает атласную тесьму на бедрах. У меня член уже дымится. Еще минуту и может случиться непредвиденное.

Но моя красавица всё прекрасно поняла. Она легонько подтолкнула меня к кровати. И когда я сел, втиснулась сначала одним плечом, а потом и вторым между моими коленями. Развела пошире мои ноги.

Потом так же без единого звука, она облизала свой алый желанный рот. Глядя мне в глаза сдула упавшую на лицо челку. Потом нырнула между моих бедер и начала вылизывать яички.

Это был чистый кайф! Невероятно острые ощущения! Мне кажется, что я слышал треск канатов, которые поднимали мои яйца, сжимая их в тугой комок наслаждения. И их визг, когда Ольга оттягивала их вниз своими пальчиками с красным маникюром. Я стонал от каждого её движения.

Она вылизала внутреннюю поверхность бедер. Ласкала, словно оголенные нервы, яички, и снова посмотрела на меня. Помада начала размазываться и рот стал еще более чувственным. Я горел не переставая. Возбудился так, что еле сдерживался, чтобы не схватить и не насадить на свой член.

Надо держаться. У Оли с минетом что-то не сложилось. Я не спрашивал, а она не рассказывала. И сейчас она сама хочет мне его сделать! Ппц. Это просто за гранью ощущений.

Она обхватила ствол правой рукой. Провела, словно примеряясь от основания вверх и обратно. Потом слизнула тягучую каплю с головки. Провела языком, словно пробуя меня на вкус. Прикрыла глаза. И вновь их распахнула.

Облизала головку и аккуратно взяла её в рот. Неглубоко, но плотно, с жаром. Потом начала двигаться в такт со своей рукой. И это было так чувственно! Я стонал, вторя её стонам, и старался продлить удовольствие хоть на минуту.

А потом она сделал то, что почти заставило меня моментально кончить. Не останавливая своих движений, Оля взяла мою руку своей кистью с алым маникюром и положила её на голову. Чуть надавив на свой затылок.

Я держался изо всех сил. Немного изменил темп и угол входа члена в её алый ротик. Но сдерживая силу, чтобы не напугать и не перекрыть воздух. Начал двигаться навстречу и почти просипел:

– Что ты со мной творишь… Это просто…уфф… Милая, я сейчас кончу… Если не хочешь в ротик, дай мне знать.

Но она только сильнее обхватила мой член рукой и стала насаживаться еще глубже. Я кончал долго и так ярко, что потерял счет времени. В глазах сверкало. Ноги ослабели, и, если бы я не сидел, точно рухнул бы на кровать.

Олин рот остался на моем члене до самой последней волны наслаждения. Потом она опустила ресницы. И медленно запрокинула голову, выпустив изо рта ещё твёрдый ствол. Потом посмотрела на меня и вытолкнула мой сок языком. Сперма потекла по лицу и закапала на черный атлас камисоли. Это просто контрольный в голову.

– Оля, это лучший оргазм в моей жизни… И лучший подарок на день рождения. Ты – просто невероятная.

– С днем рожденья, Саша. Рада, что подарок понравился.

Она так тепло улыбнулась. С искоркой самолюбования. Дескать смотри, я смогла такоооооооооое!

– Иди ко мне, родная. Я тоже хочу попробовать тебя на вкус.

Оля широко распахнула глаза и, словно растерялась. Даже попробовала немного отодвинуться. Но я не дал. Покрывал поцелуями её лицо, гладил руками. И когда она оттаяла и отдалась ощущениям, уложил на спину. Снял насквозь мокрые трусики и приподнял ноги.

Прикоснулся сначала ко входу. Собрал его влагу нежными неторопливыми движениями. Потом поднялся к клитору и вылизал её, словно ложку с медом. Она была такая сладкая! Мне хотелось почувствовать языком её всю. Стоны становились тоньше и громче. И в конце концов сорвались в крик, в такт с пульсацией её лона.