Секретарша

– Перестаньте! Все так говорят! Но тут Вам не нужно прятаться. Этого инцидента будет достаточно, чтобы потопить его.

– С чего Вы взяли, что это был он?

– Наш повар Штефан мне все рассказал. Сегодня утром он зашел на кухню и в очень неопрятном виде попросил ледяной компресс. Он даже объяснил ему, что для лица. Он… он даже не скрывал… он совершенно потерял стыд…

Матильда сжала ее руку от злости так сильно, что Аня поняла, "пора выбираться", иначе руку придется ампутировать. Матильда злилась на самом деле не на то, что Дориан ударил Аню, а на то, что между ними могли быть "отношения". Такие как Колдман могли быть лишь фантазией, для таких как она. И он был ее фантазией. Ох, она была просто одержана им. Он был ее кумиром, ее богом. Но он совершенно не обращал на нее внимания, и ее любовь перешла в ненависть. Она была одной из заговорщиков. Именно она была в ответе за слухи. Аня поняла это, но чуть позже. Сейчас ей нужно было "выбраться" из тисков Матильды так, чтобы прикрыть и себя, и начальника.

– Госпожа Гутберг, даже если меня ударил мистер Колдман, чего я не говорю, но даже если… это было заслуженно.

– Вздор!

Разозлилась Матильда.

– На третий день он захотел большего и изнасиловал Вас, признайтесь, наконец!

Фантазии Матильды уже приняли форму маразма.

– Нет! Все было не так. Просто он узнал, что я соврала ему во время собеседования.

– И о чем же Вы могли соврать, чтобы он имел право бить Вас?

– Это мой секрет. Поймите, я не могу…

– Сейчас же говорите, или я сломаю Вам руку!

Матильда не шутила. Она уже была в бешенстве и сжала руку Ани так сильно, что еще чуть-чуть, и она бы действительно могла повредиться. Это был тот самый момент, который нужен был Ане.

– Хорошо!

Закричала она. Потом резко дернула руку так, чтобы Матильда приблизилась к ней как можно ближе, нагнувшись через стол и… поцеловала ее. В губы. В засос. Матильда даже не сопротивлялась. Она была слишком поражена, чтобы оказывать сопротивление. Даже руку Ани она отпустила.

– Что… что это было…?

Прибывая в состоянии совершенной дезориентации, спросила она.

– М… мой секрет…

Замявшись, ответила Аня. Медленно, но верно, до Матильды стало доходить послание Ани.

– То есть Вы…

– Да.

Прервала ее Аня, как будто ей не хотелось, чтобы Матильда произносила это слово. Но Матильда все никак не успокаивалась. Она начала делать странные движения руками.

– То есть… Вы, как бы…

– Да.

Вновь отрезала Аня.

– Вы лесбиянка?

Не выдержав, прямо спросила Матильда.

– Тише! Прошу! Это мой секрет!

Взмолилась Аня. На лице Матильды выросла огромная улыбка, которая, казалось заходила ей даже за уши.

– То есть он нанял Вас в надежде, что он впредь каждый день с Вами.... а Вы оказались…

Тут она залилась звонким смехом. Это был смех злорадства. Успокоившись, Матильда продолжила.

– Теперь мне понятно. Вы правы, пощечину Вы получили заслуженно. Но поверьте, в нашей фирме, Вам нечего бояться. Мы люди понимающие, и ни в коем случае не осудим. Я также поняла, почему Вы хотели это скрыть. Вы боялись, что он уволит Вас, если об этом узнает еще кто-то. Но не волнуйтесь. Я со своей стороны сделаю все, чтобы этого не случилось.

– То есть, Вы сделаете так, чтобы об этом никто не узнал?

– Нет. Я сделаю так, чтобы Вас из-за этого не уволили.

Между ними вновь наступила тишина.

– А это не может остаться между нами? Понимаете, это мой секрет.

В последний раз взмолилась Аня.

– Хорошо. Я буду об этом молчать. Но отвечать за слухи я не могу. Они вне моей власти.

Соврала она. Аня сразу раскусила ее ложь и все поняла.

– Ой! Спасибо огромное, госпожа Гутберг!

– Матильда. Зови меня просто Матильда. Можешь идти.

Аня спешно покинула ее кабинет. Без промедлений она направилась к Дориану. К нему в кабинет она ворвалась без стука.

– Господин Колдман, нужно срочно поговорить.

Сказала Аня, закрывая дверь.

– Аня? Какого черта Вы врываетесь ко мне? Я работаю.

– Отложите все к черту. У нас с Вами ЧП. Прошел слух, что Вы меня сегодня утром ударили. Народный ум к этому, из-за Вашего неопрятного вида, еще и попытку изнасилования приплел.

У Дориана невольно открылся рот. Аня продолжила.

– Меня вызывала к себе глава профсоюза. Она хотела получить от меня признание, чтобы "уничтожить" Вас.

– Но Вы ведь сказали ей правду?