Тридцать три несчастья. Том 4. Занавес опускается

– Я – капитан! – грозно объявил капитан. – Так точно! Здесь я отдаю команды! – Он передернул плечами и поднял прищуренные глаза к потолку.

И тут Бодлеры в первый раз заметили веревочную лестницу, висевшую вдоль стены. Лестница вела к полке, на которой помещалось большое колесо, возможно рулевое, а также несколько ржавых рычагов и выключателей, назначение которых было непонятным, как китайская грамота, и в данном случае это означает «такой сложности, что, возможно, даже Вайолет Бодлер не справилась бы с ними».

– Приказываю себе подняться наверх, – продолжал капитан несколько смущенно, – и запустить двигатели «Квиквега». Так точно! – выпалил капитан и полез по лестнице, а Бодлеры остались внизу с Фионой и Филом.

– Наверное, вы несколько ошеломлены, – проговорил Фил. – Помню, как в первый день моего пребывания на «Квиквеге» лесопилка «Счастливые запахи» вспоминалась мне как тихое, спокойное место!

– Фил, принеси-ка Бодлерам газировки, а я подберу им гидрокостюмы, – попросила Фиона.

– Газировки? – Фил бросил пугливый взгляд на капитана, который как раз долез до середины веревочной лестницы. – Газировку нам велено беречь для особых случаев.

– Сейчас и есть особый случай, – настаивала Фиона. – Мы приветствуем трех новых волонтеров на борту субмарины. Какую вы любите газировку, Бодлеры?

– Любую, только не с оливкой. – Вайолет вспомнила любимый напиток Эсме Скволор.

– Я принесу лимонной, – сказал Фил. – Организм моряка должен содержать много цитруса. Дети, как же я рад вас видеть. Знаете, если бы не вы, я бы здесь не очутился. После той истории в Полтривилле я был так перепуган, что не захотел больше оставаться в «Счастливых запахах». И с тех пор моя жизнь – одно сплошное приключение!

– Жаль, что нога у тебя так и не зажила, – заметил Клаус, намекая на хромоту Фила. – Я и не представлял, что та история со штамповальным станком была настолько серьезна.

– Да я не потому хромаю, – отозвался Фил. – Просто меня на прошлой неделе укусила акула. Было очень больно. Но мне, я считаю, повезло: мало кому выпадает счастливый случай оказаться в такой близости к смертельно опасному существу!

Бодлеры проводили его взглядом, пока он шел, прихрамывая, на камбуз, насвистывая веселый галоп.

– Фил и раньше был таким оптимистом? – спросила Фиона.

– Всегда, – подтвердила Вайолет, и двое младших Бодлеров кивнули. – Других таких людей, кто бы сохранял жизнерадостность в самых ужасных обстоятельствах, мы не встречали.

– По правде говоря, иногда мне это кажется немного утомительным. – Фиона поправила свои треугольные очки. – Пойдем подыщем для вас комбинезоны.

Бодлеры кивнули и вышли вслед за Фионой из кают- компании в узкий коридор.

– Я знаю, у вас накопилось много вопросов, – продолжала Фиона. – Постараюсь рассказать вам все, что знаю. Отчим считает, что тот или та, кто колеблется, – пропали. Но у меня более осторожная личная философия.

– Мы будем тебе очень благодарны, если ты нам кое-что объяснишь, – начал Клаус. – Во-первых, откуда вы знаете, кто мы? Почему вы нас искали? Откуда вы узнали, где нас искать?

– Довольно много «во-первых». – Фиона улыбнулась. – По-моему, вы забываете, что ваши подвиги не секрет для многих. Почти ежедневно в одной из самых популярных газет рассказывалась ваша история.

– В «Дейли пунктилио»? – спросила Вайолет. – Надеюсь, вы не поверили их бессовестному вранью?

– Конечно нет. Но даже самые нелепые рассказы могут содержать крупицы правды. В «Дейли пунктилио» сообщалось, что вы убили человека в Городе Почитателей Ворон, а затем подожгли больницу и лагерь Карнавала Калигари. Мы, естественно, понимали, что вы не совершали этих преступлений, но таким образом мы прослеживали ваш путь. Мы с отчимом догадались, что вы нашли тайное пятно на карте Мадам Лулу и направляетесь к штабу Г. П. В.

Клаус кивнул:

– Значит, вам известно про Мадам Лулу и про закодированное пятно?

– Так ведь именно мой отчим научил ее этому коду. Это было давным-давно, когда оба они были молодыми. Недавно до нас дошли сведения об уничтожении штаба, поэтому мы предположили, что вы теперь спуститесь с гор. Вот я и задала курс вверх по течению Порченого потока.

– И вы проделали такой трудный путь наверх только ради нас? – поразился Клаус.

Фиона опустила глаза:

– Честно говоря, нет. Вы не единственное, что нас интересовало в штабе Г. П. В. В одной из полученных нами глубоководных почтовых вестей сообщалось, что там же находится и сахарница.

– Глаповес? – спросила Солнышко.

– «Что такое „глубоководные почтовые вести“?» – перевела Вайолет.

– Это способ передачи информации, – объяснила Фиона. – Волонтерам трудно встречаться друг с другом часто, поэтому, раскрыв какую-нибудь тайну, они сообщают об этом в телеграмме. Таким путем происходит обмен важной информацией, и наши ежедневники быстро наполняются данными, которые помогут нам победить наших врагов. Ежедневники – это…

– Мы знаем, что это такое, – перебил Клаус и вынул из кармана темно-синюю записную книжку. – У меня он есть.

Фиона улыбнулась и постучала пальцами в перчатке по переплету книжки.

– Я и сама должна была догадаться, что он у тебя есть, – сказала она. – Если твоим сестрам захочется завести себе такие же, у нас найдутся лишние. Все находится в подсобке.

– Значит, мы поднимаемся вверх по течению к штабу, чтобы забрать сахарницу? – проговорила Вайолет. – Мы ее там не видели.

– Мы считаем, ее кто-то выбросил в окно, когда начался пожар, – ответила Фиона. – Если ее выбросили из окна кухни, то она должна была попасть в Порченый поток, и тогда течение понесло ее к подножию Мертвых гор. Мы как раз собирались поискать ее на дне потока, когда вдруг наткнулись на вас.

– Возможно, течением ее унесло гораздо дальше, – задумчиво произнес Клаус.

– Я тоже так думаю, – согласилась Фиона. – Я надеюсь на тебя, может быть, тебе удастся определить ее местонахождение, когда ты изучишь карты приливов и отливов. Я в них ничего не смыслю.

– Я тебе покажу, как ими пользоваться. Ничего сложного.

– Это меня и пугает, – отозвалась Фиона. – Если это так легко, то Граф Олаф имеет шанс отыскать сахарницу раньше нас. Отчим говорит, если сахарница попадет в руки Графа Олафа, то усилия всех волонтеров сведутся на нет.

Бодлеры кивнули, и дальше все шли по коридору молча. Выражение «на нет» просто еще один способ сказать «напрасны». Однако какое бы выражение вы ни употребили, все равно смириться с таким результатом трудно. Например, позже, во второй половине дня я войду в большую комнату, полную песка, и, если не найду пробирку, которую ищу, мне трудно будет примириться с тем, что я просеял весь этот песок напрасно. Или: если вы упорствуете в своем желании прочесть эту книгу до конца, прерывая чтение приступами слез, – вам трудно будет признать, что вы прочли эту историю напрасно и лучше было бы пролистать нудные описания круговорота воды. А Бодлерам не хотелось признать, что все беды они перенесли напрасно, все их старания насмарку и вся их жизнь прошла впустую, – в том случае если Граф Олаф сумеет найти роковую сахарницу раньше их. Трое детей шли за Фионой по тускло освещенному коридору, и им хотелось верить, что время, проведенное ими на борту субмарины, не станет очередным ужасающим путешествием, которое еще раз приведет к безнадежности, безысходности и безотрадности.

Пока что путешествие привело их к невысокой двери, перед которой Фиона остановилась и обернулась к Бодлерам.

– Это наша подсобка, – сказала она. – Внутри вы найдете комбинезоны, хотя даже самый небольшой будет для Солнышка велик.

– В полоску, – пробормотала Солнышко. Она имела в виду нечто вроде «Не беспокойся – я привыкла к неподходящей одежде», и брат с сестрой поторопились перевести ее слова.

– Вам также понадобятся водолазные шлемы, – продолжала Фиона. – Наша лодка старая, может дать течь. Если течь будет серьезной, то под давлением воды обшивка «Квиквега» может не выдержать и вода хлынет внутрь. Кислородное устройство внутри водолазных шлемов позволит вам дышать под водой – во всяком случае какое-то время.

– Твой отчим сказал, что шлем Солнышку будет велик и ей придется поместиться внутри шлема, – заметила Вайолет. – Это безопасно?

– Безопасно, но неудобно, – ответила Фиона, – как и вообще все на «Квиквеге». Наша субмарина когда-то была в отличном состоянии, но, поскольку тут нет никого, кто бы разбирался в механике, сейчас лодка не очень-то соответствует своей былой славе. Многие помещения залиты водой, так что спать, к сожалению, мы будем в тесноте. Надеюсь, вы ничего не имеете против коек?

– У нас бывали постели и похуже.

– Да, я слышала. Я читала описание Сиротской лачуги в Пруфрокской подготовительной школе. Что-то кошмарное.

– Так вы уже тогда слышали про нас? – воскликнула Вайолет. – Почему же вы не разыскали нас раньше?

Фиона вздохнула: