Иди ко мне…

– Я ничего не ведаю о его жизни после выхода из больницы там, в Дагестане. Да и докопаться до истинных причин исчезновения моего боксёра мне, толком, не удалось. Точно знаю одно: он попал в этот плен из-за меня, из-за моей сумасбродности. Но почему остался? Почему бился так нещадно столько времени? Зарабатывал? И опять же, не гнушался баб, ему их предоставляли прямо в «келью». – И я рассказала о своём последнем «свидании» с Исаевым, о сорванной беременности, о наркотиках, найденных в моей крови, вызвавшей зависимость с одного единственного приёма. – Они, эти нелюди, нашли меня уже в полуобморочном состоянии, что не помешало накачать этой гадостью и так ничего не соображающую женщину. Пришлось пройти курс реабилитации, не самое лучшее воспоминание. Чингиз всё время был рядом. Вот и всё, что непонятного?

Сестричка молчала, нелегко ей дались мои откровения.

– Я ничего не понимаю. Павел подошёл к ним слишком близко, да ещё, дурачок, взялся угрожать, Аника-воин. Тут всё предельно ясно, он мешал. – У Сонечки перехватило дыхание, она всегда так реагировала на свою беду.

– Непонятна только роль Анжелы, ведь они не были любовниками, это тоже стало ясно в процессе расследования. – Я взяла нить повествования на себя, чтобы дать ей возможность успокоиться. – Тут могут быть только два варианта. Они хотели вызвать ревность у тебя, чтобы ты сама отказалась от Мостового, а эта профура должна была совратить его и уговорить на их условия. Или, посылая тебе компрометирующие фотки, заставить его сделать это шантажом. Сдаётся мне, что массажистка втрескалась в твоего Павлика, вышла из-под контроля, за что и поплатилась.

А про себя я подумала, что грохнули её в другом месте, привезли в отель, воссоздали картину убийства, подставив Пашку, как исполнителя. Он, видимо, сильно протестовал, что-то у карликов пошло не так, за что уже поплатился сам Мостовой. Господи, почему он решил, что один сможет сдюжить с бандой упырей? Почему не обратился, да к тому же Исаеву за подмогой? А и правда, почему?

– Так вот, – продолжила попившая водички Сонечка. – В случае с Исаевым, они гонялись лично за ним, как за золотым источником, готовым приносить немалые барыши. Ведь так? Почему тогда они не забрали его сразу, дали возможность им с Гулей вести расследование и только, когда проявилась ты, заграбастали боксёра? Чего ждали? А Сергей Иванович за что пострадал? Не люблю я, когда что-то непонятно. Мне известно, что он выгнал взашей своего брата, отменил подпольные скачки и сейчас строит ипподром на деньги благотворителей. Ой, Лиза, прости, ты же и сама в курсе. Извини, вот я глупая!

Дело в том, что мой мальчик, Искандер, исчез вместе с Русланом. Меня не было в городе, да и чтобы я смогла сделать? Зуев-младший вывез его ночью, ему кто-то помог, концов не нашли до сих пор. Как и местонахождение Руслана, оказавшегося просто аферистом, хоть и бывшем спецназовцем, даже помогавшим на первых порах чете Исаевых в их поисках. Чингиз скрывал от меня эту подлость, устраивая конные прогулки по горным красотам. Но так, как к Исе, я не смогла привязаться ни к какому другому животному. Да и посещать конный клуб теперь не было никакого желания, если только Сергей Иванович не отважится завести мини-лошадок…

– Ничего, Соня, ничего. Я очень надеюсь, что у Руслана ещё остались человеческие черты, всё-таки он – ветеринар, и неплохой. Может, надеется получить потомство от красавчика Искандера? Говорят же, старый конь борозду не портит…

– … И глубоко не пашет. Хотя для этого глубина и размер не имеют значения. Лишь бы весёленький был.

Мы грустно посмеялись, и она, всё-таки, отважилась спросить о том, ради чего и затевалась «беседа в беседке».

– Скажи, только честно. – Она помолчала, отвернувшись от меня. – Ты любила своего чемпиона, неужели всё прошло, как с белых яблонь дым? Ведь ты искала его, столько вытерпела, никому не верила, твёрдо зная, что Мишка тоже любит тебя. Да, в конце концов, он жизнь свою отдал за твою безопасность, и тебе неизвестно, что там произошло за кулисами жестоких поединков. Получается, что кучка негодяев разбила вашу жизнь вдребезги? И вашу любовь? Разве это правильно?

– Соня, о чём ты? У него не было свободы, а бабы были, и …

– Подожди, а ты не думала о том, что он потерял надежду на спасение и понимал, что его не отпустят, ни просто так, ни сложно. Ты же сама говорила, что Мишка бился, как зверь, как в последний раз. А представь, сколько сил и энергии терял твой боксёр, сколько нервов, сколько пережил сильных эмоциональных всплесков! Может, эти бабы были его единственным расслабляющим моментом. А что? Может же быть?

– Но вернулся Исаев с женой и дочкой.

– Ну и ты к тому моменту была уже с Чингизом. Получается, вы даже не встретились, не поговорили после такого жуткого приключения. Неправильно, нечестно это по отношению друг к другу.

– Предлагаешь, вызвать Исаева на допрос? Опять поднимать всю эту муть?

– Какую муть? Что поднимать? Ну, ты, мать, уже совсем. Это жизнь твоя, дорогая моя сестричка. Пусть с ошибками, недоразумениями и недопониманием, но твоя. Поступай, как знаешь, но единожды соврав самой себе, ты так и будешь прятать голову в песок, выставляя напоказ свою попу, пусть даже и такую аппетитную. – Соня заулыбалась, обняла меня, чмокнула и переползла в песочницу, составить конкуренцию детям в деле художественной лепки пасок.

А я застыла. Конечно, Соня права, Лиза Романова не разобралась в деле Исаевых до конца. Но тогда, опустошённая и прибитая, я ничего не хотела, мне никто был не нужен, и белый свет не мил. Промучившись неделю, думы и сомнения одолели меня, отправилась к Гульнаре Исаевой.

Мы встречались несколько раз, но нелицеприятно. Она, конечно, знала о моей связи с монголом, и это обстоятельство не прибавляло теплоты нашим отношениям. Только, когда я убедила её, что не являюсь законной женой Чингиза, и что фамилию Ахметова носит только дочка, мы хоть как-то смогли поговорить.

– А моего сына он так и не признал. Я сама виновата. Влюбилась без памяти, хотелось быть единственной для него. Но это невозможно. Чингиз – мужик мира, он не может без свеженького, ему надо много, в натуре и живьём. Я когда поняла это, решила проучить его и изменила. Ему тут же доложили, сказка закончилась. Иногда допускали к телу по великому блату, и всё на этом. А мне никто не нужен, кроме него, он украл меня, моё сердце, мою душу. Как вернуть, Лиза? Что посоветуешь, ты же смогла прожить с ним почти два года, неужели он от тебя не гулял?

Я рассказала свою «историю монгольской любви». У офицерши поднялось настроение, Гуля уже видела меня такой же потерпевшей, как и она сама. Женщине так мало надо для счастья, главное, что она не одна такая! Почему-то меня это взбесило, и я выдала ей правду. Что она очень нравилась Чингизу, что в его женском батальоне случалось редко, и что он считает её врушкой, поэтому и не признаёт мальчика. Обмен мнениями прошёл в недружественной атмосфере, и мы старались не пересекаться. Пока наши малыши не оказались рядом на представлении в театре кукол. Дети Чингиза, мальчик Миша и девочка Диана, оказались удивительно похожи. С чего бы это? Как будто они не брат и сестра. И мы с Гулей, одновременно, решили, что ребятишкам нужно общаться. С тех пор встречаемся иногда, я забирала Мишеньку пару раз с ночёвкой, он прекрасно вписался в нашу детскую компашку. Но ни о Мишке старшем, ни о его новой жизни не обмолвились ни словом…

Старший лейтенант Гульнара Исаева служила в информационном отделе полиции. После известных событий она чуть не вылетела со службы. дочери бандита и убийцы не место в правоохранительных органах. Но, как выяснилось, в графе отец ни у неё, ни у её брата никакой записи не было. Почему мать Гули, будучи официально замужем, не сменила фамилию и её же, свою, дала своим детям? Неужели ещё тогда о чём-то догадывалась? Или за этим кроется тайна, которой бесстыдно пугал отвратный карлик бедную женщину? Конечно, я ни о чём таком не спрашивала, зная, что родных Гули так и не нашли. Но эта сильная и настырная боксёрша не теряет надежды, упорно продолжает свой собственный розыск уже больше двух лет. Стало сложнее, ведь к оперативной работе её не допускают, но сослуживцы помогают, чем могут, и оставшиеся связи тоже.

В кафе около полицейского участка было полно стражей порядка, обеденный перерыв собрал цвет и красу блюстителей закона. Гуля помахала рукой от маленького столика у окна. Ей очень шла форма. Фигуристая, она немного поправилась, полуазиатской наружности женщина привлекала к себе внимание мужиков своей экзотичностью, необыкновенной красотой. Ну, очень эксклюзивная особа! Но рядом с ней так и не появилось никакого спутника жизни, она хранила верность монгольскому князю, и сама уже над этим подтрунивала. Просто, не нашлось такого мужика, который бы затмил Чингиз-хана. Но Гуля работала над этим.

– Привет! Ну и как в таком бедламе разговаривать? – У меня тоже был перерыв, который я, обычно, не использовала по назначению, в офисе всегда было полно посетителей, и есть приходилось на ходу. – А после работы у тебя будет время?

– Так, давай поешь спокойно, а ближе к вечеру созвонимся. Тут сегодня аншлаг, у нас общегородское совещание.

Но не успела я доесть первое, как почувствовала какое-то беспокойство. Аппетит пропал, захотелось воды. У меня есть такая особенность, я чувствую приближение чего-то плохого, правда не всегда подтверждаемое.

– Ты чего? – Гуля заметила моё волнение. – Тебе нехорошо?

И тут всё стало предельно ясно. Из угла на меня уставилась тюремная гадина, тётя Сло. Её злющие глазёнки стали ещё меньше, а сама она – ещё больше.

– Господи, а эта что тут делает?

– Кто? – Офицерша завертела головой.

– Не оборачивайся, я говорю о надсмотрщице, тюремной слонопотамше.

– Я ж тебе сказала, у нас совещание всех структур, и исполнения наказаний тоже.

– Вот зараза, она меня сожрёт одним взглядом и не подавится.

– Если ты о Василисе, то не дрейфь, она уже там не работает, её перевели в другое ведомство. Тётя Вася заведует хозяйственной частью службы обеспечения и сидит в центральной управе на глазах у всех. Народ в курсе её ориентации.

– Таких ещё повышают. Дурдом. Это ж кто не побрезговал? Хотя, ради острых ощущений ещё не так раскорячишься.

Пообедала… В кои-то веки подвернулась возможность, и вот тебе, не обляпайся.

Весь день меня не покидало чувство нечистоплотности, что ли. Хотелось в баню, причём, в парилку часа на три. Я не большая любительница «варки» своего тела, но приверженец здорового образа жизни. Из-за напряженного графика мы с Соней редко позволяли себе походы в бассейн или тренажёрный зал. Но пробежки по утрам с Гердой, чего я просто не переваривала, и приготовленные мамой Алей кашки для нас и детей, полезные супы и запеканки определяли наш моцион и рацион. И когда я предложила Гуле с Соней вместе с нашими отпрысками посетить сауну, они быстро согласились. В нашем городе открылся «Пари – бар» от слова «париться», его все хвалили, и мы отправились туда.

Замечательное место для отдыха с детьми. Может, оно так и не задумывалось, но маленький дополнительный бассейнчик и куча игрушек для него привели наших малышей в восторг. Мы посещали саму сауну по двое, оставаясь с ними по очереди. У меня и в мыслях не было, что Гуля расскажет Сонечке о тёте Сло! Увлёкшись играми в дельфинов, я заковырялась с «лебёнками» и не сразу поняла, что Соня проскочила мимо, на выход. Куда? Следом Гуля.

– Догони её, Лиза! Я что-то не то брякнула, про тётю Васю.

Вот правильно говорят, втроём дружить сложно. Гуля не была посвящена в наши с Соней тайны, а я не рассказывала Соне о тайнах Гули. Я, вообще, не люблю трепаться.

Выскочив в предбанник, поняла, что моя сестричка, почти одетая, уже на пороге.

– Соня, куда ты? Голова мокрая, сама распаренная, да что такое?

– Пожалуйста, Лиза, присмотри за Олежкой. Мне надо побыть одной. Пожалуйста! – И вылетела.

А как всё хорошо начиналось…

Мы с дурындой Исаевой, которая, конечно, всё поняла, что было ещё неприятнее, собрали детей в кучу, вышли на улицу и встали, как вкопанные. Перед нами возвышалась женщина-шкаф, пани Го собственной персоной.

– Добрый вечер! А вы уже всё? А я хотела напроситься к вам. – Создавалось впечатление, что наша «хорошая знакомая» просто чуточку опоздала…

Она что, следила за нами? И где Соня? Телефон молчал, Мостовая никогда его не отключала. Тревога заволокла мозги, да что происходит?

– Детям пора отдыхать. В другой раз. – Отвертелась Гуля и потянула меня на парковку.

В машине никого не было. Ключи от неё взяла Сонечка, она недавно получила права и практиковалась при каждом удобном случае. Но, зная, что с нами дети, оставить без машины, это было уже совсем не по-соньковски. И где её искать?

– Лиза, прости меня, я же не знала. Хотя могла бы догадаться по твоей аллергии на эту Годзиллу. Расслабилась, несостоявшаяся оперша.