После измены. Доверься мне

– Карму твою дурную пришел чистить! – он вытеснил Вику за пределы двери, как к себе домой прошел внутрь ее квартиры и закрылся.

Сколько бы я ни прислушивалась к их разговору, не слышала ни единого звука. Ничего.

Разве что свой галдящий пульс в ушах ревел и тикающие настенные часы нервировали, напоминая о недостатке свободного времени.

"А если Вика сейчас еще и Клима совратит? Что, если она переманит на свою сторону моего единственного союзника? Плакала тогда моя свобода…" – пронеслось в мыслях, отчего я горестно всхлипнула и снова рухнула на пол.

Эти пять минут ожидания были если и не самыми тревожными в моей жизни, то одними из таковых.

За время, проведенное в вынужденном одиночестве, я успела надумать себе всякого. Вплоть до того, что Вике по силам перетянуть Клима на свою сторону. В таком случае не видать мне спасения как собственных ушей.

Да о чем так долго можно разговаривать?

Наконец, соседняя дверь распахнулась. Как и в прошлый раз Клим обозначил себя двойным перестукиванием.

– Алис, ты еще здесь? – спросил он, на что я вскочила на ноги и угукнула в тонюсенькую щелочку. – Тут такое дело…

– Боже, мне уже страшно, – содрогнулась я непроизвольно.

– Быстро ты, – хмыкнул он придирчиво. – Я ведь еще ничего не сказал.

– Да но, когда разговор начинается со слов "ту такое дело", у меня, как правило, сводит живот. От таких слов обычно не ждешь ничего хорошего, – произнесла я с нервом.

– Да брось, бельчонок. Это же смотря с какой стороны посмотреть, – успокаивал он меня, и у него неплохо это получалось.

Мне хотелось ему доверять. Каждому его слову.

Больше у меня никого не осталось.

Поразительно, насколько близок мне стал человек, которого еще вчера я даже не знала. Да я и сейчас ничего толком не знала о Климе. Лишь некоторые сведения, которые мало говорили о нем, как о человеке.

Но то, что у него огромное и доброе сердце – факт неоспоримый.

– Постараюсь смотреть с самой выгодной стороны. Выкладывай скорее, что у тебя там? – торопила я его. Время поджимало, а мне еще нужно было настраиваться на "тут такое дело".

– Ты как к высоте относишься? Надеюсь, не сильно боишься?

– Нет, в детстве я любила лазить по заброшенным стройкам. Высотой меня не напугать.

– Ну вот! Чем не повод вспомнить детство?

– И что для этого мне нужно сделать?

– Для начала пройти на лоджию.

– А п-п-потом? – сглотнула я сухой ком, ожидая, что мне все-таки придется прыгать сегодня из окна. Без страховки. Мамочки.

– А потом ты перелезешь на соседнюю лоджию, – произнес он обыденным тоном, будто это плевое дело, словно он проделывает нечто подобное на дню по сто раз.

– Х-хорошо, я попробую, – промямлила, ощущая как кишки сжались в комок от страха.

Быть может, он имел в виду, что мне надо будет перелезть через проход в стене, предназначенный на случай экстренной эвакуации?

Тогда и впрямь в этом нет ничего сложного.

Помнится, когда мы делали ремонт на лоджии, то заложили этот проход рейкой. Но я ведь могу демонтировать его. И тогда мне необязательно перелазить снаружи.

Но когда я вышла на залитую утренним солнцем лоджию, и услышала звуки бьющегося стекла, доносящиеся по соседству, то поняла, что все намного хуже, чем я себе представляла. Опаснее. Куда страшнее.

– Ты что творишь, идиот? Меня же отец прибьет! – через стену заорала Вика, будто ее резали тупым ножом.

– Да не вопи ты под руку! Сказал же, все возмещу! – рявкнул Клим, после чего раздался грохот и из окна снова полетели осколки.

Моя смелость также разбилась вдребезги.

Глянув вниз с высоты четвертого этажа, я впала в нервную трясучку. Дрожало все, как снаружи, так и внутри. Даже то, что априори не должно дрожать.

– А то самое? – говорила Вика загадками.

– И то самое тоже оплачу! Только заткнись и не мешайся, уйди отсюда!

Очевидно, у этих двоих появились общие секретики. Быстро же они нашли общий язык.

– Я уже здесь, – прочистив горло, осмелилась вмешаться в их диалог. – Что мне делать?

– Ой все! Я ушла, – возбужденно вякнула Вика.

– Алис, сейчас главное – спокойствие. У тебя как с нервишками дела обстоят?

Полный абзац!

Мои нервы за каких-то пару минут превратились в труху, но конечно же в этом я не стала сознаваться. Не хотелось казаться трусихой.

– Нормально… Относительно. А если забыть, что мы находимся на четвертом этаже, то вообще все суперски!

– Это радует! Тогда вниз не смотрим, берем что-нибудь потяжелее, разбиваем самую крайнюю секцию и убираем с рамы осколки. Спокойно, без спешки. Я буду на подхвате, – важно проинструктировал он меня, и я не расслышала в его голосе ни толики сомнений.

Он был уверен в себе, равно как и в надежности своего плана. Кремень, а я… До кремня мне было далековато. Моя уверенность с каждой секундой только сдувалась. Я могла ассоциировать себя с проколотым воздушным шариком.

Одно радовало – разбивать мне ничего не требовалось, поскольку во время ремонта мы с Денисом решили сэкономить на остеклении лоджии.

Рамы тут не менялись порядка сорока лет. Сама рама была поделена на четыре стеклянных секции, каждая из которых закрывалась на щеколду советских времен. Каждую из них можно было открыть без лишних усилий.

Набравшись храбрости, я распахнула самую крайнюю секцию и опасливо высунулась из окна. Сначала глянула вниз, на клумбы космеи, окантованные камнем.

Нервно сглотнула, воображая себе непродолжительный полет, а также его расплющенные и переломанные последствия… В том случае, если (не дай бог) я оступлюсь или потеряю равновесие.

Отбросив негативные мысли, я развернула голову вбок и встретилась с ясным взглядом Клима.