Муж в наказание. Наследник любой ценой

– Господа, прошу сделать первый визуальный анализ! – громко говорит София, присаживаясь на широкий мягкий подоконник, что служит софой.

Один из мужчин вполголоса переводит остальным слова Софии. Я не точно не могу разобрать на каком языке они разговаривают, но почти уверена, что на азербайджанском. Диалект кажется немного знакомым. Как-то раз я занималась проектированием одного здания в Москве, до тех пор, пока не вышла замуж. Так вот, заказчики были как раз азербайджанцы.

Попыталась сконцентрироваться на их голосах, чтобы точно понять, но планы мои нарушает тот самый безучастный мужчина. Неожиданно он поднимает свой взгляд, устремив хищные глаза исподлобья на меня.

Волнение мигом сковывает моё тело в тиски. Не знаю как другим девушкам, но мне же становится некомфортно находиться под этим пронизывающим взглядом. От него меня бросает в жар.

В помещении повисает молчание. Оно давит на сознание.

Продолжительное время он поочерёдно сканирует каждую из нас, пока не поднимает руку вверх и не указывает на девушку, стоявшую ближе к окну.

Боковым зрением я вижу как она заметно натянулась, а мужчина тем временем делает характерный жест, указывая на дверь.

София одобрительно кивает ему.

– Госпожа Астафьева, покиньте помещение, – говорит она, что-то отмечая в своём планшете. – Вы нам не походите!

Значит, он и есть тот самый жених? Или просто самый важный тип из всех важных типов, что здесь собрались?

Между тем загадочный мужчина, таким же взмахом руки указывает ещё двоим девушкам по правую руку от меня.

А когда очередь добирается до меня, я напрягаюсь внешне, но внутри готова без сожалений покинуть это здание.

Это же всего-навсего глупая авантюра…

Не скажу, что я сильно расстроюсь его выбору. Это же было очевидно.

Я догадываюсь, что моя внешняя оценка далека от идеала, поэтому не жду какого-то триумфа и уж тем более не примеряю на себя лавры победительницы.

София и я уже стоим наготове, но мы ждём вынесения окончательно вердикта.

То ли мужчина сомневается, то ли что-то прикидывает в уме, ведь рука его хоть и застывает в воздухе, но он до сих пор так и не указал ею на дверь.

Он пристально смотрит на меня. Изучающим взглядом тёмных глаз он будто ощупывает меня со всех сторон. Затем он откидывается на спинку кресла, кладёт руку на стол и снова награждает присутствующих своим безразличием.

Мне уходить? Что это значит? – кошусь я на Софию.

– Госпожа Кислицына и Госпожа Степаненко, покиньте помещение. Вы нам так же не подходите, – администратор дожидается пока девушки уйдут, а потом обращается к оставшимся: – А вас попрошу подготовиться к опросу. Необходимо отвечать максимально честно, но односложно! Цените время нашего уважаемого жюри. Если нужно будет ответить развёрнуто, мы вам обязательно скажем об этом!

Мужчина, который в этой загадочной компании является переводчиком, берёт лист со стола. Он дожидается отмашки того самого, кто не проронив ни слова, минутой ранее безжалостно прогнал троих девушек.

– На все ли вопросы в анкете вы ответили честно? – зачитывает он на английском с листка.

Нашим ответом служит синхронное: "да".

София просила отвечать предельно честно, но я соврала на первый же заданный нам вопрос.

Дело в том, что одно из главных требований отбора, было отсутствие официального брака за плечами. Тогда я ещё удивилась: а почему сразу не девственница, раз всё так серьёзно?

Но я не то чтобы когда-то состояла в браке. Я и сейчас всё ещё замужем. За дерьмовым человеком, но всё же замужем. Месяц прошёл с тех пор, как он бросил меня, укатив в закат с натурщицей, а мы так и не развелись.

Слышала, что он улетел с той самой Светой отдыхать в Таиланд.

Абсурд. Я пахала на убой, чтобы прокормить нас обоих, а он теперь прохлаждается на островах на мои деньги.

Весь этот месяц я была призраком. Безвылазно сидела дома и искренне не понимала, как самый дорогой человек собственноручно мог вонзить ядовитый клинок прямиком в моё сердце. По самую рукоять.

А потом депрессия отступила. Я заставила собрать всю волю в кулак, чтобы начать жизнь с чистого листа. Первым делом я собрала все пожитки Игоря, накопившиеся за три года "счастливого" брака, и выбросила туда же, где им и место. В мусорный бак. Я продала свою квартиру и переехала на время к своей сестре. Она и надоумила меня пойти на этот самый масштабный кастинг за всю историю подобных закрытых проектов. Реклама его буквально преследовала меня везде, на какую бы страницу в интернете я не кликнула.

Масштабность кастинга меня нисколько не спугнула. Именно поэтому я стою сейчас перед членами жюри, но дрожу я совсем по иной причине. Всё из-за того, что мне пришлось пойти на маленькую хитрость.

В глубине души я не верю в то, что организаторы могут устроить мне тотальную проверку.

Для того, чтобы вывести меня на чистую воду, нужно хорошенечко заморочиться. Я надеюсь, что их устроит отсутствие штампа в моём паспорте. В графе "семейное положение" у меня по-прежнему пусто.

Если я и пройду дальше, то, чует моя задница, на мне всё равно никто не женится, – мысленно успокаиваю я себя.

Это всего лишь отвлечение, чтобы окончательно выйти из депрессии или, наоборот, ещё больше стать неуверенной в себе, ведь тут собрались куда лучшие кандидатки на роль будущей невесты. Хотя бы эта Богомолова, что стоит по правую руку от меня.

– И последний вопрос: Планируете ли вы детей в ближайшее время?

И вновь нашим ответом служит синхронное: "да".

Если бы вы только знали, как я хочу детей, но вот мои яичники протестуют. Но ничего. Как-нибудь, мы придём с ними к единому согласию.

Мужчины снова принимаются активно шушукаться. Все, кроме одного. Не царское это дело – выбирать кому-то жену.

На столе перед ними лежат две анкеты и каждый из мужчин одобрительным жестом указывает на крайнюю правую, то есть не на меня.

Тот самый главный мужчина не слушает их вовсе.

А когда его рука взмывает вверх, вокруг воцаряется мучительная тишина. Только размеренное тиканье моих наручных часов нарушает затишье перед бурей. Одним лишь жестом он заставляет всех присутствующих в помещении заткнуться и глядеть на него с азартом, бурлящим внутри каждого из нас.

Я тоже замираю, ожидая вердикта.

Давайте уже поскорей выбирайте мою конкурентку, да я поеду плакаться своей сестре. Всё равно это какая-то фигня, а не кастинг.

Ну кто таким образом выбирает себе жён?

Мужчина не сводит с меня глаз, обрамлённых тёмными длинными ресницами. Я терпеливо выжидаю, когда же он укажет мне на выход, где я наконец смогу вдохнуть в себя воздух. Но он нарочно медлит. Сомневается. А может, проверяет мою выдержку, которая так некстати начинает трещать по швам. Я уже не просто нервничаю, я на грани нервного срыва. Стою по стойке смирно, но забываю как дышать. Я кусаю свои губы, и разодрала бы их до крови, если бы мужчина не кивнул головой в мою сторону. Он переглядывается быстрым взглядом с Софией и медленно покачивает головой. Складывается впечатление, будто эти сигналы были понятны только им двоим.

– Госпожа Богомолова, покиньте помещение. Вы нам не подходите! – после слов Софии меня настигает паралич.

Я нахожусь в таком же шоке, как и сама Богомолова, которая, вероятно, мысленно уже праздновала победу, но не тут-то было.

Мужчины так резво встают из-за стола, как будто прозвенел звонок на перемену. Двое из них с угрюмым видом подходят ко мне. Они обступают меня с обеих сторон, а красавчик с сопровождающим седовласым мужчиной в спешке скрываются из виду вслед за убитой горем Богомоловой.

– Поздравляю, госпожа Усманова! Теперь вам нужно подписать контракт, – произносит София, выуживая из папки ничем непримечательный листок бумаги. А эти амбалы подхватывают меня под руки, ведут к столу и усаживают на место, где прежде сидел вершитель моей судьбы.