Невеста Смерти

Роза замолчала, насупившись, а я почувствовала, как встрепенувшаяся надежда снова медленно умирает. Однако через пару минут сосредоточенного молчания моя компаньонка озвучила новую идею. Еще более безумную.

– Я однажды слышала… примерно год или чуть больше назад, как твои отец и брат обсуждали то, что Фолкнор обучает магии талантливых молодых людей. При его Доме существует что-то вроде… школы.

Я перестала метаться, замерла напротив нее и посмотрела с недоумением.

– И что?

– Твой новый жених едва ли так хорошо разбирается в наших традициях, – Роза пожала плечами. – Напиши ему. Скажи, что хочешь до брака хотя бы немного узнать его. А чтобы соблюсти приличия, готова стать ученицей.

Я растерянно моргнула.

– Ты издеваешься? У меня осталось полгода терпимой жизни, а ты хочешь, чтобы я от этого отказалась? И сама сунулась в его логово?

Роза тоже поднялась, наши лица оказались на одном уровне, и я тут же испуганно сжалась. Когда она так смотрела на меня, я всегда пугалась.

– Если ты хочешь вернуть себе право решать за себя, то должна научиться принимать трудные решения. А не просто ждать у моря погоды. Да, ради свободы приходится рисковать. И иногда прыгать через пропасть, точно не зная, где у нее другая сторона и есть ли она вообще. Это трудно, это страшно, но порой необходимо. Ты можешь сидеть тут полгода и лить слезы, жалея и хороня себя. А можешь шагнуть навстречу страху и попытаться что-то изменить. Выучиться на магистра или выяснить, с чего вдруг Фолкнор решил на тебе жениться, заставить его передумать. Или просто настолько разочаровать его, что он сам от тебя откажется. Ну или… узнать его поближе и решить, что не так страшен сумрачный, как его малюют.

Судя по ее усмешке, мое лицо заметно перекосило. Но ее слова достигли цели. Для себя я признала, что моя компаньонка права: просто сидя дома и страдая, я ничего не изменю. Даже если я решу учиться тайком здесь, это не решит проблему с возможной обидой Фолкнора на отказ. А если мы начнем общаться, он, может быть, действительно передумает. Или мне удастся убедить его отказаться от этой затеи. Или хотя бы дольше носить траур.

Или я найду доказательства того, что две его предыдущие жены так быстро сошли в могилу с его помощью. Может быть, от смертельного проклятия король нас не защитит, но покрывать убийцу ни в чем неповинных женщин не станет.

На месте я вполне могла придумать что-то еще. Главное – не сидеть сложа руки!

– Вот теперь это моя девочка, – хмыкнула Роза, разглядывая меня. Наверное, мое лицо опять изменилось.

Я постаралась улыбнуться. Теперь дело было за малым: мне всего лишь нужно обмануть верховного жреца и убедить Роана в том, что мое желание поехать в Фолкнор – не предательство наших чувств.

Глава 3

В первую очередь я решила заняться письмом Фолкнору. Во-первых, я подозревала, что это будет небыстро и непросто, а во-вторых, боялась, что после встречи с Роаном моя решимость может пошатнуться.

Написание письма на десяток строчек превратилось в целую эпопею. Очень долго я не могла продвинуться дальше приветствия и обращения, а потом – никак не могла сформулировать свою просьбу.

Какого тона мне придерживаться? Дать ли понять, что мне его предложение – как петля вокруг шеи? Или же писать дружелюбно, чтобы не вызвать подозрений? Будить в женихе подозрения не хотелось, но и вводить его в заблуждение, изображая радость, тоже.

Смяв и отбросив в сторону очередной листок, я закрыла лицо руками и застонала в голос. С чего я вообще взяла, что смогу обмануть верховного жреца? Взрослого мужчину, который понимает в интригах гораздо больше, чем я?

Об этом редко говорили вслух и никогда не заявляли официально, но все знали, что несколько лет он был королевским убийцей. Король посылал его к тем, кого хотел покарать, но кого не мог достать законным, открытым способом. Фолкнор не оставлял следов, никто так и не сумел обвинить его ни в одном преступлении. Даже стражи порядка соседних государств. Просто в домах, где его принимали – и не могли не принять из-за его высокого происхождения – частенько кто-то умирал. Мы в Южных землях прозвали его Ангелом Смерти, а в других краях его называли просто Смертью. Смертью на службе Его Величества.

И вот я собираюсь обманом проникнуть в его замок и найти свидетельства того, что он, возможно, убил своих жен. Да я сошла с ума! Даже если он их убил, то едва ли оставил какие-то улики.

Глубоко вдохнув, я заставила себя взять новый лист бумаги и продолжить сочинять письмо, перечеркивая отдельные слова и целые абзацы. Вариант с получением звания магистра и снятием диадемы у меня все равно оставался. Как и надежда на то, что, узнав меня поближе, Фолкнор сам передумает.

За окном уже совсем стемнело, а звуки в доме затихли, когда я наконец отложила ручку и удовлетворенно выдохнула, решив, что в этом варианте письма ничего не хочу менять. Оно получилось лаконичным и сдержанным, уважительным, но отстраненным.

Многоуважаемый шед Фолкнор,

Я польщена вашим вниманием. Мне жаль, что у меня не было возможности лично познакомиться с вами ранее. Я понимаю, что вы сейчас носите траур, а потому мой визит в ваш замок в качестве невесты будет неуместен. Однако мне хотелось бы лучше узнать вас до того, как нас объединят священные узы брака. Я слышала, что вы берете учеников и обучаете их магии. Позволите ли вы мне приехать в качестве вашей ученицы? Я вас не стесню и не потребую много вашего внимания. Со мной будет моя компаньонка, что исключит любые кривотолки на наш счет, и все приличия будут соблюдены.

С наилучшими пожеланиями,

    Линнея Веста

Вот так. Я обратилась к нему подчеркнуто уважительно, использовав обращение «шед»: так в наших землях называли верховных жрецов. Возможно, в Северных землях это обращение тоже было в ходу. Я также дала понять, что считаю его сватовство во время траура неприличным, но готова помочь ему сохранить лицо. И я никак не выдала свой интерес к обучению, просто прикрылась им для достижения другой цели.

Я понимала, что ждать две недели, за которые письмо и ответ на него пройдут по обычной почте, я не смогу. Изведусь от волнения и нетерпения. Да и каждый день, проведенный дома, я рисковала поддаться страху и передумать. Поэтому я тихонько сбегала в канцелярию, где в это время суток уже никого не было, и подложила письмо в стопку корреспонденции отца. Почта жрецов рассылалась с помощью магии, конверты перемещались по адресу в считанные секунды. Я была уверена, что согласие отца Фолкнор уже получил. Мне оставалось надеяться, что мое письмо ни у кого не вызовет вопросов, и уже утром до завтрака будет доставлено жениху.

Вернувшись к себе, я прошла в спальню и не раздеваясь повалилась на постель. Я чувствовала себя такой уставшей, что у меня не было сил даже собрать смятые листки, разбросанные по полу в соседней комнате. Сделать это было необходимо, чтобы никто из слуг утром не прочел мои черновики, но я не могла заставить себя подняться.

Я все думала о том, что нужно встать и пойти, а сама покачивалась на волнах полудремы, пока не провалилась в сон, в котором принялась бродить по коридорам незнакомого замка. Это место разительно отличалось от дома, в котором я выросла. Здесь были узкие окна, крутые лестницы, темные коридоры, которые где-то скупо освещались электрическими лампами, а где-то – свечами. Я же привыкла к большому количеству панорамных окон, порой занимавшим целую стену, пологим лестницам, широким коридорам и высоким потолкам. Большую часть освещения нам дарило солнце, которое светило почти постоянно, прерываясь лишь на короткие ночи. Тогда по всему дому и двору зажигались электрические огни.

Во сне меня преследовало чувство тревоги. Я то ли кого-то искала, то ли бежала от него. Возможно, я искала выход из угрюмого лабиринта узких коридоров, но с каждым шагом запутывалась в нем все сильнее.

Страх внутри нарастал, хотя я пока не знала, чего боюсь. Но вот я свернула в очередной безликий коридор и увидела его: мужчину в темном плаще с капюшоном. Капюшон был надвинут на лицо так сильно, что его полностью скрывала тень. Однако я знала наверняка, что передо мной мужчина. Его выдавала фигура: внушительный рост, широкие плечи.

Незнакомец шагнул ко мне, а я испуганно попятилась назад. Расстояние между нами неумолимо сокращалось, поэтому я повернулась и бросилась бежать. Длинное платье и туфли на каблуках работали против меня, да и во сне порой становится невыносимо тяжело двигаться, но я упрямо стремилась прочь, с трудом переставляя ноги и чувствуя чужое дыхание у себя за спиной. Оно уже щекотало кожу на шее, шевелило вставшие дыбом короткие волоски на ней.

Я в панике толкнула подвернувшуюся на пути дверь, вбежала в комнату и тут же закричала, встретившись лицом к лицу с незнакомкой из моего видения. То же черное платье, темные волосы, бледная кожа. И чужое лицо. Она вновь смотрела на меня сквозь зеркальную поверхность, и мне потребовалось несколько секунд на то, чтобы понять: это же я! В этот раз в зеркале действительно отражалась я, но я не была собой. Я была ею.

Крик умер у меня на губах. Я забыла о преследователе и медленно приблизилась к зеркалу, вглядываясь в свое чужое отражение, касаясь руками лица. Девушка в зеркале послушно повторяла мои движения, но я все еще не могла поверить в то, что она – это я.

Я снова почувствовала движение за спиной, и мгновение спустя в зеркале рядом со мной показался Торрен Фолкнор. Он был уже не в плаще с капюшоном, а в той парадной мантии, в которой я видела его сквозь зачарованное зеркало. Его взгляд обжег меня, а губы девушки в отражении шевельнулись.

– Помоги… – услышала я женский голос. Он звучал так тихо, словно говоривший был очень-очень далеко.

Но я не могла ей помочь. Мне стало так страшно, что я снова закричала, дернулась и… наконец проснулась.

Тяжело дыша, я села на кровати. Двери, ведущие из моей спальни на просторный балкон, были распахнуты, я видела, как ветер колышет тонкие занавески, но мне не хватало воздуха, я задыхалась. Даже во сне мой будущий муж пугал меня до паралича.

Постепенно я успокоилась и отдышалась, окончательно осознав, что я дома и пока что в безопасности.

Пока что. От этой мысли по спине снова пробежал холод.

Все тело казалось ватным, и мне ужасно хотелось лечь и снова уснуть, но я уснула прямо в платье, которое следовало снять. Следовало также умыться и навести порядок в комнате, то есть, собрать и выбросить черновики писем, предварительно порвав их. Я надеялась, что пока буду все это делать, кошмар оставит меня, и остаток ночи я смогу проспать спокойно.

Я повернулась, чтобы слезть с кровати, и едва не закричала снова, увидев в углу комнаты бесформенную тень. Мой преследователь из сна догнал меня в реальности?

* * *

Не знаю, почему я не закричала. У меня словно голос отнялся. Я лишь попыталась отползти назад, затаив дыхание. Но потом моргнула – и видение исчезло. На месте бесформенной тени оказался обычный человек в ночном халате. Мой брат.

Я шумно выдохнула, а он шагнул ко мне, вскинув руку в успокаивающем жесте.

– Прости, Нея, не хотел тебя напугать, – тихо повинился он, улыбаясь и садясь на кровать рядом со мной.

– Ты меня не напугал, – соврала я, стараясь успокоить быстро и неровно колотящееся в груди сердце. – Просто дурной сон привиделся. Что ты здесь делаешь?

– Да я вот… – он неловко пожал плечами, опустив на мгновение взгляд. – Ты кричала, я пришел убедиться, что все в порядке. Оказалось, ты спишь, и я понял, что кричала ты во сне. Как раз думал, стоит ли тебя разбудить… А ты уже и сама проснулась.