Небо полное звезд. Другие мы

– Согласно древним эпосам, Сампо – волшебный предмет, обладающий магической силой и являющийся источником счастья или рогом изобилия. В карельских рунах сампо представлен в виде волшебной мельницы, в финских преданиях это ось всего мироздания. Похищение Сампо – центральный сюжет Калевалы, карело-финского эпоса.

– Чего?

– Во время учёбы я помогаю в библиотеке, так что достану тебе экземпляр. Говорят, что разбираясь в Калевале, можно сдать на «отлично» не только историю и литературу, но и алгебру. Наши учителя уважают тех, кто чтит местную культуру, и, поверь, это не пустые слова. Будешь знать Калевалу, сдашь и любой другой предмет.

– Ничего себе. – Равнодушно отзываюсь я.

Слабо представляю, как какой-то там эпос поможет мне сдать физкультуру или, например, химию.

Но Оливию это мало беспокоит: она продолжает вдохновенно рассказывать о местных легендах, обычаях, чудесных озёрах и заповедных территориях.

Честно говоря, я не знаю, как реагировать потому, что в любых других городах мои сверстники начинали рассказы о своей родине с того, что описывали все интересные места, в которых можно было вкусно поесть, послушать музыку, потанцевать или посмотреть новинки кинопроката. Никто из них никогда не вёл со мной речей о природе, свежем воздухе, богатой растительности и не звал меня в поход на речку.

– Так, значит, ты подала документы в гимназию? – Спрашивает Оливия, когда мы, сделав два круга по городу, измождённые возвращаемся домой.

– Да, меня зачислили в десятый класс.

– Это потрясающе! Выходит, мы будем учиться вместе? – Бросив велик, она обнимает меня.

И я неуклюже хлопаю её ладонью по спине.

Ещё никогда незнакомцы не проявляли такую искреннюю радость от того, что им светило времяпрепровождение со мной.

– Спасибо, что показала мне Сампо. – Говорю я, когда мы размыкаем объятия.

Глаза Оливии загораются светом – так, будто её пьянит сама жизнь.

– Если ты не очень-то любишь жару, то тебе непременно понравится здесь. – Смеётся она.

Я ещё никогда не видела человека, который бы каждую минуту выглядел абсолютно, неутомимо и полноценно счастливым.

– И спасибо за велик. – Добавляю я.

– О, нет, оставь пока у себя. – Отмахивается соседка. – Думаю, он пригодится тебе до наступления холодов. Здесь, конечно, ездит автобус, но гораздо полезнее для здоровья добираться в школу на двухколёсном.

– А, ясно. – Киваю я. – Тогда вообще – огромное, большое-пребольшое спасибо.

– Всегда пожалуйста, – подмигивает она.

И мы расходимся в стороны.

Глава 14

В последний день перед учёбой мы отправляемся с Оливией и Отсо на Каменное озеро. Моя соседка ужасно возбуждена поездкой, она приводит её в дикий восторг. Оливия без умолку трещит о том, как мне понравится. Девушка так красноречива, что я и сама начинаю верить в то, что всё так и будет.

– Это озеро ледникового происхождения, поэтому вода в нём настолько чистая, что слепит глаза! – Тараторит Оливия, пока мы тащимся на машине по извилистой грунтовой дороге, утопающей в высоких деревьях.

Я уже поняла, что она буквально помешана на озёрах. Вероятно, из-за связи с фамилией – j?rvi переводится с финского как озеро.

– Сегодня лучше всего будет клевать лосось. – Сообщает нам Отсо.

А я в это время думаю о том, чем же интересно занимаются мои друзья в городах, где мы успели пожить в последние годы. Жаль, что здесь не ловит интернет.

Когда внедорожник замирает у берега, я спешу выбраться на свежий воздух. Застёгиваю куртку и оглядываюсь. Под нашими ногами валуны, внизу под склоном – блестящая водная гладь, и стройные сосны отражаются в ней густой, ровной порослью. Зрелище захватывает дух, и я сразу же убеждаюсь, что Оливия не преувеличивала: озеро настолько прозрачное, что отражающееся в нём небо буквально выстилает дно.

– Вода, которая течёт из кранов в Сампо – отсюда. – С гордостью говорит Оливия.

– Какое оно тихое. – Выдыхаю я. – Озеро.

– Это обманчивое впечатление. – Усмехается Отсо, доставая из багажника удочки. – Если разыграется ветер, будут сильные волны.

– Идём, прогуляемся. – Зовёт меня за собой соседка.

– Только не далеко, Оливка! – Предупреждает её отец.

– Мы тут, вдоль берега, пап.

Он зовёт её Оливкой. Надо же. В моей груди разливается незнакомое тепло. Интересно, как бы звал меня отец, будь он жив?

– Переживает, что встретим животных. – Поясняет Оливия.

– Кого, например? – Я перебираю в голове свои знания о животных севера. – Оленя?

– Или волка. – Спокойно говорит она. – Или медведя.

– Может, тогда не стоит отходить далеко? – Таращусь на неё я.

– Мы по берегу. – Смеётся Оливия, переступая с валуна на валун.

Она явно тут как в своей стихии, а вот мне с непривычки хочется оглядываться и ступать осторожнее. Не доверяю я скользким резиновым сапогам.

– В окружении леса я всегда чувствую себя уютно. – Объясняет Оливия. – Не бойся, Анна, прыгай сюда!

Она подзывает меня, и я, стараясь сохранять равновесие, перебираюсь с одного камня на другой.

– Почему? – Спрашиваю я. – Единение человека с природой тебя так заводит?

– Когда мама была жива, мы часто ездили сюда все семьёй. – Её голос звучит глухо и надтреснуто.

Очевидно, эти воспоминания её ранят.

Я поднимаю взгляд, но вижу, что девушка улыбается. Её глаза светятся теплом.

– Сколько тебе было, когда она умерла?

– Восемь. – Её губы дрожат. – Рак. Мама боролась три года. Она – настоящий боец.

– Мне жаль. – Тихо говорю я. – Прости.