– А… Собственно… Такие слухи ходят по городу… Кто-то ее видел…
– Да? Мы не нашли ни одного свидетеля! А поиск велся постоянно!
– Ты к чему клонишь? – буркнул Мельник.
– Думаю, это всеобщее заблуждение, что она женщина… Ей так было выгодно! Она распространяла такие слухи… Точнее, он…
– Кто?!
– Помнишь, мы удивлялись, откуда взялась такая женщина? Профи, который никогда не ошибается! Теперь, все встало на свои места! По крайней мере… в моей голове… Это мужчина! Правда, так гораздо легче!
– С чего ты взял?!
– У нас ни одного доказательства, что она женщина… И второе… Только так я могу объяснить, как она могла выманить Махмуда из дома без охраны!
– Как?! – Мельник стремительно терял самообладание.
– Юлдуз… это и есть тот самый мученик! Никакой он на хрен не стражник! Просто… он сыграл на старом интересе Махмуда… Все в городе знают, что Махмуд ищет золото Тамерлана… Вот он и превратился в стражника…
– Но он был весь порезан! В наручниках!
– Он неглубоко себя порезал, чтобы не задеть жизненно важные органы… Правда, Хамид? Ведь хирург говорил об этом. Операция была легкой… Да, и отрава в нем была не смертельной… А наручники… Если помнишь, одна рука у него была свободной… Чтобы суметь освободить себя, если мы не нашли бы то зеркало и не пришли бы в его дом! Тогда, я на это не обратил внимания… А теперь, все сложилось в одну… красивую картинку…, – Бурый блаженно улыбнулся, с одной стороны, восхищаясь соперником, с другой, от облегчения, что разгадал его ходы, пусть и запоздало.
– Этого не может быть! – не веря, прошептал Хамид.
– Если это так…, – спокойно отреагировал Мельник, в который раз убедившись, что друг не сошел с ума. – То этот ублюдок… просто маньяк!
– Именно поэтому он получил такой заказ! Заметь! Нам с тобой не предлагают такую работу! Потому что мы… относительно нормальные…
– И все это время он был у нас в руках! – досадливо выдохнул Мельник. – Так мы его еще и кормили, лечили… охраняли от самого себя! Поэтому, когда он находился у нас, Юлдуз ничего не предпринимала! А письмо… Кто нам прислал письмо с требованием его отпустить?
– Это обычное письмо… Он заранее его отправил…
– Или его сообщник…
– Не имеет значения! Главное – это то, что даже находясь рядом с нами, мы ничего не можем сказать даже о том, как он выглядит! Эта куча ботокса на его роже… Стертые отпечатки… Сейчас сделает себе пластику и все! Растворится в воздухе…
– Его никак не поймать? – умоляюще глянул Хамид.
– Ну… если брать его тело…, – Бурый пожал плечами, размышляя. – На нем должны быть шрамы… Я помню его телосложение… волосы на груди… В конце концов, мало у кого стертые отпечатки…
– Если вы сможете сделать это – мы сможем отблагодарить вас! – с жаром выпалил Хамид. – Здесь многие присоединятся к нам!
Бурый неохотно закивал. Он понимал, что эта работа может обеспечить его будущее, но так же понимал, насколько трудную задачу ему предложили. Почти невыполнимую… Он подошел к Мельнику.
– Извини… я не смог тебе помочь…, – четко проговорил он.
– Единственное о чем я жалею, что раньше тебя не пригласил, – обреченно отреагировал Мельник, разочарованно пнув по бордюру.
Бурый посмотрел на горизонт, который стал окрашиваться в бордовый цвет. Жара постепенно спадала…
– Интересно, все-таки… где сейчас он?
Глава 10
Снова этот город. Он не любил его, но все-таки приехал, здесь, как всегда, есть чем заняться. Вообще, кроме своей работы, он ничего не любил. Может, потому что не верил в любовь, может, просто не знал, что или кого любить. Возможно, и работу не любил, скорее являясь настоящим профессионалом. Если быть до конца откровенным, любовь – это совершенно не то понятие, которым он руководствовался, выбирая этот путь. Другими талантами не обладал, потому пока и не сворачивал. Правда, однажды обнаружил в себе способности по части ювелирных дел: выпилил колечко, с маленьким деревцем наверху и яблочком на тоненьких веточках, но денег за это никто не предложил, потому и приходилось заниматься тем, за что платили, причем много. В город прибыл на международном автобусе. Дальше пешком. Хотелось постепенно проследить за изменениями в мегаполисе за последние годы – времени его отсутствия. Улицами правила страшная жара, которая умудрялась даже приостанавливать ход времени, не говоря уже о людях, которые лелеяли лишь одну мысль – рухнуть и больше не шевелиться. Он шел, будто пробиваясь сквозь невидимые горячие занавески. Дышать приходилось осознанно, иначе моторчик незаметно останавливался, не привыкший втягивать в себя тяжелые испарения. Москва странный город: летом нестерпимо жарко, зимой смертельно холодно. Зима больше напоминала обнаглевший презерватив, который свободно натягивался месяцев на шесть! И как назло, поблизости ни одной иголки – лучика света! Кроме того, удивляла вечная суета машин, людей, домов, кварталов… Все куда-то спешат, не обращая внимания на персоналии. Но вот это обстоятельство, как раз больше всего подходило для него. Еще один недостаток – загрязненный воздух. Боишься дышать. Ощущение, что ставишь над своими легкими бесплатные опыты в области отравляющих газов. Интересно, можно выйти, если проигрываешь? Оказывается, некуда! После, выясняется, что привык и уже не можешь дышать свежим горным воздухом, тебя тошнит от него. Хотя, он лично знал людей, которые любили этот город от всей души. Возможно, их взяли в плен и не отпускали, или путали любовь с привычкой, или работали в рекламном агентстве, но все же жили и радовались. Кажется, что невозможно любить что-то грандиозно большое. И как это сделать, если не знаешь всей правды об этом самом большом? Чем больше размеры объекта твоей любви, тем больше нужно потратить времени и средств, чтобы получить реальную информацию о нем. Разве те, кто любит свой город, абсолютно знают его? Очевидно, нет. Значит, обманывают или любят его местами. Это, в свою очередь значит, что любят не город, а дом, парк, речку, улицу или, в конце концов, женщину. Женщин и детей легко любить – они маленькие. И полюбив их можно смело заявить, что твои чувства распространяются и на весь город. Но мы-то поймем, что это не так. Впрочем, зачем придираться? Пусть уж лучше неопределенная любовь, чем реальная ненависть.
Он медленно двигался по расплавленным мостовым города и равнодушно следил за ним. Тот оставался спокоен в своем сумасшедшем движении, и, казалось, не замечал появления очередного гостя на своей территории. Разумеется. Чтобы тебя заметили, тем более стали уважать, необходимо это заслужить. Хотя бы встать на урну и громко спеть фальшивым голосом матерную песню, размахивая сигаретой без фильтра. Дешевый авторитет на протяжении веков никогда не опускался в цене!
Гулять быстро надоело. Тут еще эта старуха…
– Какой дорогой идешь? – строго спросила она, словно у провинившегося сына.
Он непонимающе уставился на нее. Ожидал, что будет просить милостыню, но она неожиданно заговорила вроде о прилегающей местности.
– Я не местный…, – вяло ответил он и направился дальше.
– Какой дорогой идешь?! – еще жестче спросила она.
Он обернулся, и, не останавливаясь, досадливо махнул рукой.
– У меня нет денег, бабушка…
Не было сил, времени и желания на пустые разговоры. Нашел телефонную будку. В городе оставался знакомый по прежним делам, он всегда умел давать советы по поводу работы, которую не найдешь по объявлениям. Дозвонился на редкость быстро.
– Да, – без особого энтузиазма, протянули оттуда.
– Боцман?
– Кого интересует?
– Скорпион.
– Скорпион?! Ты в Москве?! – Боцман не смог скрыть своего удивления.
– Только приехал.
– Дела?
– Думал, ты их мне подкинешь.
– М – м…, – задумчиво протянул Боцман. – Ты работаешь в том же направлении?
– Да.
– Вообще-то спецы в нашем деле всегда нужны, особенно сейчас. Только вот… Я не знаю, в каком ты сейчас состоянии.
– В норме.