Тайна, скрытая на страницах письма, жгла Элизе руки, словно раскаленный уголь. Каждый шорох в замке Айзенберг отдавался в её груди тревожным стуком, превращая тишину в мучительное ожидание. Она знала – молчание может стать смертельной ловушкой, а правда, как загнанный зверь, искала выход.

Письмо, случайно обнаруженное в шкатулке Марии, скрывало пугающую правду.

Барон и баронесса фон Келлер, холодные и недоступные, вызывали у Элизы лишь страх и недоверие. Герцог и герцогиня, окруженные аурой власти и интриг, казались ей еще более опасными. Оставался только один человек, к которому она могла обратиться за помощью, – принц Рудольф.

С момента их первой встречи Элиза чувствовала к нему необъяснимое влечение. В его глазах она видела не только благородство и силу, но и скрытую боль, понимание того, что значит быть пленником обстоятельств. Именно Рудольф, казалось ей, мог стать её союзником в этой опасной игре.

С сердцем, колотящимся в груди, Элиза отправилась на поиски принца. Она блуждала по бесконечным коридорам замка, словно заблудившийся путник в темном лесу. Каждый шорох, каждый скрип двери заставлял ее вздрагивать, ожидая, что вот-вот из тени появится кто-то, кто отнимет у неё письмо и навсегда заставит молчать.

Наконец, она нашла Рудольфа в библиотеке. Он стоял у окна, задумчиво глядя на уходящее солнце, его высокая фигура отбрасывала длинную тень на пол. Элиза нерешительно подошла к нему, сжимая письмо в руке так крепко, что костяшки ее пальцев побелели.

– Ваша Светлость, – произнесла она дрожащим голосом, – Мне нужно с вами поговорить. У меня есть… нечто важное.

Рудольф медленно повернулся к ней, его брови слегка приподнялись в немом вопросе. Элиза протянула ему письмо, её рука дрожала так сильно, что листок почти выпал из ее пальцев. В этот момент она почувствовала, что жизнь Марии, как и судьба всего герцогства Айзенберг, теперь в руках принца.

Сердце Элизы замерло, словно птичка, попавшая в силки. Предложение Рудольфа прозвучало словно гром среди ясного неба, разрывая на части ее тщательно выстроенное самообладание. Идти к часовне? Ночью? С ним?

Ее разум пронзила острая молния страха. Старая, заброшенная часовня на окраине парка славилась своими мрачными легендами. Говорили, что там бродит призрак белой монахини, а ночами слышатся странные звуки, от которых кровь стынет в жилах. Даже днем немногие осмеливались приближаться к этому зловещему месту, а ночью… ночью часовня превращалась в обитель тьмы и тайны.

Но в то же время предложение Рудольфа было словно глоток свежего воздуха в душной атмосфере замковых интриг. Возможность провести время с ним, услышать его голос, почувствовать его присутствие рядом – все это казалось ей сейчас важнее собственного страха.

– Конечно, Ваша Светлость, – прошептала она, с трудом скрывая дрожь в голосе. – Я… я не боюсь.

Рудольф улыбнулся, и его улыбка, словно луч солнца, проникла сквозь мрак, окружавший Элизу.

– Я знаю, что вы храбрая девушка, фройляйн Шмидт, – сказал он мягко. В его голосе звучала искренняя забота, и Элиза почувствовала, как ее страх немного отступает.

Они вышли из замка и направились в сторону парка. Ночной воздух был прохладен и свеж, наполненный ароматом ночных цветов. Полная луна освещала их путь, отбрасывая длинные, причудливые тени на землю. Тишину нарушал лишь стрекот сверчков и шелест листвы под ногами.

Элиза шла рядом с Рудольфом, стараясь не думать о том, куда они направляются. Ее сердце билось так сильно, что, казалось, готово было выпрыгнуть из груди. Она украдкой посматривала на Рудольфа, любуясь его профилем, освещенным лунным светом. В этот момент она была готова пойти за ним куда угодно, даже на край света.

Чем ближе они подходили к часовне, тем гуще становилась тьма. Деревья словно смыкались над их головами, скрывая лунный свет. Воздух стал тяжелым и холодным, а тишину нарушали лишь странные шорохи и скрипы, доносившиеся из чащи. Страх вновь охватил Элизу, но теперь он был смешан с нетерпением и волнением. Она знала, что эта ночь изменит все.

Прохладный воздух пронизывал насквозь, заставляя Элизу плотнее кутаться в легкую шаль. Под ногами тихо шелестели опавшие листья, словно перешептываясь о тайнах, скрытых в глубине замкового парка. А между ней и принцем Рудольфом висела неловкая тишина, которую нарушал лишь ритмичный стук их сердец.

– Как вы думаете, Ваша Светлость, какую тайну может скрывать Мария? – наконец нарушила молчание Элиза, ее голос дрожал от смущения.

– Просто Рудольф. В неформальной обстановке можно так, фройляйн Шмидт. Тайны есть у всех, – ответил принц, его взгляд скользнул по лицу Элизы, задержавшись на мгновение на ее губах.

– Можно просто Элиза, – поправила она, чувствуя, как щеки покрываются румянцем. – И даже у вас?

Рудольф усмехнулся.

– У меня их даже больше, чем у всех. Элизе захотелось спросить, какая самая сокровенная, но она постеснялась.

– А какую тайну скрываете вы, Элиза? – Рудольф, казалось, не испытывал никакого смущения, задавая такие личные вопросы.

– У меня их нет, – сказала Элиза, стараясь, чтобы ее голос звучал уверенно. – Я простая скромная сирота и ничего не скрываю.

– О какой же вашей тайне шепчутся барон и баронесса? – настаивал Рудольф.

– Ума не приложу, – призналась Элиза, чувствуя раздражение. – Вы тоже слышали их перешептывания? Признаться, я очень удивилась, узнав, что у меня есть тайна. Интересно узнать, что они имеют в виду.

Рудольф молчал, и пауза затянулась, становясь все более неловкой. Они продолжали идти по аллее, ведущей к небольшой часовне, скрытой среди деревьев.

– Мария поддалась соблазну и вступила в интимную связь с бароном, – неожиданно выпалил он. Для Элизы эта новость была настоящим шоком. Она остановилась, не в силах сдержать возглас удивления.

Они дошли до часовни, обошли ее кругом, заглянули внутрь. Марии нигде не было. Выходя из часовни, Элиза запнулась о порог. Рудольф мгновенно подхватил ее, предотвращая падение. Их пальцы соприкоснулись, и по телу Элизы пробежала дрожь. Мгновение показалось вечностью. Их взгляды встретились, и в глазах Рудольфа Элиза увидела не только сочувствие, но и что-то большее, что-то, что заставило ее сердце забиться чаще. Но вдруг Рудольф, словно очнувшись от чар, отпустил ее руку и извинился, отводя взгляд. Они поспешно отправились обратно в замок, оставив часовню и ее тайны позади. Неловкое молчание вновь повисло между ними, но теперь оно было наполнено невысказанными словами и скрытыми желаниями.

*****

Замок Айзенберг дышал тайнами, как живое существо, и каждый шорох, каждый скрип половиц казался шепотом призраков прошлого. Элиза, ступая по бесконечным коридорам, чувствовала, как ледяные пальцы страха сжимают ее сердце. И чем больше она узнавала о жизни замка, тем сильнее крепло предчувствие надвигающейся беды.

Дни в Айзенберге тянулись медленно, словно загустевшая смола. Элиза старательно выполняла свои обязанности, терпеливо обучая маленьких Фридриха и Гретхен, но атмосфера замка давила на нее невыносимо. Она постоянно ловила на себе чьи-то взгляды, слышала приглушенные голоса за спиной, словно обитатели замка вели какую-то тайную игру, в которой ей была отведена роль невольной пешки.

Особенно ее тревожило поведение герцогини. Элиза часто встречала ее в замковых коридорах, и каждый раз ее поражала необычная бледность герцогини, ее нервозность и резкие перепады настроения. В один миг она могла быть милой и приветливой, а в следующий – холодной и отстраненной. Ее глаза, большие и темные, казалось, видели что-то, чего не замечали остальные. Они смотрели на Элизу с непонятным интересом, словно пытались проникнуть в самые глубины ее души. И этот взгляд вызывал у Элизы необъяснимую тревогу.

Слухи о пропавших слугах продолжали распространяться по замку, обрастая все более фантастическими подробностями. Кто-то говорил о тайном ходе, ведущем в подземелье, кто-то – о призраке, бродящем по ночам по коридорам. Элиза старалась не обращать внимания на эти сплетни, но они невольно заседали в ее сознании, подпитывая растущий страх.

Однажды, прогуливаясь по замковому саду, Элиза случайно нашла небольшую золотую брошь, украшенную изумрудом. Она сразу узнала ее – это была брошь Марии, одной из пропавших служанок. Элиза помнила, как Мария с гордостью показывала ей это украшение, рассказывая, что оно было подарено ей родителями. Находка броши стала для Элизы настоящим ударом. Она осознала, что слухи о пропавших слугах – не просто сплетни, а страшная реальность.

В один из вечеров, когда Элиза укладывала детей спать, к ней зашла одна из горничных, молодая девушка по имени Анна. Она робко присела на край кровати, опустив глаза. Элиза пыталась завязать разговор, просила рассказать о себе, о жизни в замке, но Анна отвечала односложно, словно боясь сказать лишнее. В ее глазах читался страх, который она тщательно пыталась скрыть.

Наконец, Анна не выдержала. Она подсела ближе к Элизе, и ее голос, обычно ровный и спокойный, дрогнул.

– Фройляйн Шмидт, – начала она, нервно теребя уголок фартука. – Я… я должна вам кое-что сказать. Элиза насторожилась, чувствуя, как сердце начинает биться чаще. В воздухе повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь тиканьем старинных часов на каминной полке.

– Здесь… в Айзенберге… не все так, как кажется, – продолжала Анна, говоря обрывками фраз, постоянно оглядываясь по сторонам, словно боясь, что их подслушают. Ее взгляд метался по комнате, останавливаясь то на темных портретах на стенах, то на тяжелых гардинах, плотно задернутых на окнах.

– Есть вещи… о которых лучше не знать.

– Что вы имеете в виду? – спросила Элиза, ее голос едва слышно прозвучал в тишине комнаты.

Анна замялась, словно колеблясь, стоит ли продолжать. Потом резко наклонилась к Элизе, так что их лица оказались совсем близко.

– Здесь есть тайны, фройляйн Шмид, – прошептала она, ее дыхание обожгло ухо Элизы. – Темные, страшные тайны. И те, кто пытался их раскрыть… исчезали без следа.

– Исчезали? – переспросила Элиза, ее глаза широко распахнулись от ужаса.

Анна кивнула.

– Просто… исчезали. Как будто их и не было никогда.

Она вновь огляделась по сторонам, ее лицо было бледным и испуганным.

– Будьте осторожны, фройляйн Шмидт, – прошептала она наконец, встретившись с Элизой взглядом.

– Стены Айзенберга хранят множество тайн, и некоторые из них лучше не знать. С этими словами Анна поспешно вышла из комнаты, оставив Элизу наедине со своими страхами и предчувствиями.

Слова Анны, словно ядовитые змеи, заползли в сознание Элизы, отравляя его тревогой. Тайны Айзенберга, о которых шептались служанки, теперь приобрели зловещие очертания, превратившись из пустых слухов в реальную угрозу. И Элиза, сама того не желая, оказалась втянута в вихрь интриг, который, казалось, мог поглотить ее без следа.

Элиза подошла к окну. Луна, словно серебряный диск, висела в чернильной темноте неба, отбрасывая призрачные тени на стены замка Айзенберг. В одном из окон мерцал слабый огонек, словно маяк в бушующем море тайн и интриг. Именно этот огонек привлек внимание девушки.

Она не могла спать ночами. Беспокойные мысли роем вились в ее голове, не давая ей ни минуты покоя. Странная атмосфера замка, холодность баронессы, загадочный взгляд принца Рудольфа – все это сплеталось в тугой клубок загадок, которые Элиза отчаянно пыталась разгадать. Она чувствовала, что под блестящей поверхностью дворцовой жизни скрывается нечто темное и зловещее.

И вот сегодня ночью она решила наконец узнать правду. Дождавшись, когда в замке наступит полная тишина, Элиза тихонько выскользнула из своей комнаты. Сердце ее колотилось в груди, словно пойманная птица. Она кралась по длинным темным коридорам, освещая себе путь мерцающей свечой. Каждый шорох, каждый скрип половиц заставлял ее вздрагивать от напряжения.

И вдруг она увидела её – герцогиню. Одетая в темный плащ, с капюшоном, натянутым на голову, та тихо выскользнула из одной из боковых дверей замка и быстрым шагом направилась в сторону сада. Элиза замерла на месте, боясь пошевелиться. Что герцогиня делает одна так поздно ночью? Куда она идет? Эти вопросы молнией пронеслись в голове Элизы, разжигая в ней пламя любопытства.

Не в силах справиться с соблазном узнать правду, Элиза решила проследить за герцогиней. Она потушила свечу и, стараясь не шуметь, последовала за ней. Ночная темнота скрывала ее, словно невидимый плащ. Элиза двигалась осторожно, словно дикая кошка, выслеживающая свою добычу. Она видела, как герцогиня исчезла за деревьями в глубине сада.

Добравшись до того места, где она в последний раз видела герцогиню, Элиза обнаружила, что та исчезла без следа. Кругом были только темные силуэты деревьев, да шелест листьев на ветру. Элиза ощутила укол разочарования. Неужели она упустила ее? Но вдруг ее взгляд упал на небольшой кусок стены, который казался немного темнее остальных. Подойдя ближе, она с удивлением обнаружила, что это не стена, а замаскированная дверь, ведущая в подземелье. Элиза осторожно прикоснулась к холодной металлической ручке. Сердце ее забилось с новой силой. Она понимала, что стоит на пороге невероятного открытия, но в то же время ее одолевало тревожное предчувствие. Что скрывает это тайное подземелье? И какую роль в этом играет герцогиня? Элиза знала, что ее любопытство может привести к непредсказуемым, а возможно, и опасным последствиям. Но отступать было поздно.

III

Запах жареного мяса и свежеиспеченного хлеба, доносившийся из замковой кухни, был единственным островком уюта и тепла в ледяном царстве Айзенберга. Для Элизы кухня стала своеобразным убежищем, где она могла хоть на немного забыть о холодном приеме баронессы и пронзительных взглядах придворных. Именно там, среди медных кастрюль и глиняных горшков, она нашла родственную душу в лице пожилой кухарки Марты.

Марта, с ее круглым, добродушным лицом, иссеченным морщинами, и веселыми, лукавыми глазками, казалась единственным человеком в замке, кто искренне радовался присутствию Элизы. В свободные минуты Элиза старалась помочь Марте по кухне – почистить овощи, нарезать хлеб, или просто поболтать о всякой мелочи. Эти короткие моменты общения были для нее настоящим спасением, глотком свежего воздуха в душной атмосфере интриг и секретов.

Однажды, набравшись смелости, Элиза решила расспросить Марту о странностях, которые она замечала в замке.

– Марта, – начала она нерешительно, – вы давно работаете в Айзенберге. Скажите, правда ли, что здесь… творятся странные вещи?

Марта, перемешивая тесто в большой деревянной миске, рассмеялась добродушно.

– Тайны? Какие тайны, милое дитя? Хозяева живут своей жизнью, а слугам лишь бы языками чесать. Из зависти или… по приказу, – добавила она, многозначительно посмотрев на Элизу.

– По приказу? – - переспросила Элиза, не понимая, что имеет в виду старая кухарка.

– Ну, бывает, кто-то хочет кому-то навредить, вот и распускает всякие слухи, – отмахнулась Марта.

– Так что не обращай внимания, дитя. Занимайся своим делом, и тогда никакие проблемы тебя не коснутся. И ничего не скрывай от герцога. Если есть тайна у тебя, или ты увидела что-то странное, обязательно расскажи ему.

Элиза удивленно подняла брови.

– Герцогу? Но он такой… строгий.

– Строгий, да справедливый. А если боишься герцога Альберта, то расскажи хотя бы принцу Рудольфу. Он очень добрый. Бедный мальчик. Он так тяжело переживал потерю своей матери… А потом появилась у герцога новая жена. Боже! Герцогиня и принц – они же почти одного возраста! Но герцог очень любит герцогиню. Он тоже добрый, но очень строгий. Не бойся и его, на самом деле за его внешним строгим видом скрывается очень чуткая и ранимая душа.

Марта на мгновение перестала месить тесто и замерла. На лице Марты отразилась сложная гамма чувств: беспокойство, сомнение, желание предупредить об опасности. Она открыла рот, словно хотела что-то сказать, но потом снова замолчала, взвешивая каждое слово. Эта пауза, хоть и длилась всего секунду, показалась Элизе вечностью.

Наконец, Марта заговорила, ее голос звучал тихо и загадочно:

– Держись подальше от барона. Понимаешь, деточка? Подальше.

Ее слова прозвучали не как совет, а как приказ, в котором чувствовалась скрытая угроза. Элиза невольно вздрогнула, пораженная такой резкой сменой настроения Марты.

– И… – Марта понизила голос, словно боясь, что их подслушают, – к принцу… к принцу тоже особо не приближайся. Корона ищет себе подобных – принцы женятся только на принцессах.

В этой фразе была какая-то горькая ирония, словно Марта говорила о чем-то, основанном на личном печальном опыте. Она взглянула на Элизу с таким выражением, словно хотела добавить: «Поверь мне, я знаю, о чем говорю».

Марта вздохнула и снова занялась тестом, а Элиза задумалась над ее словами. Казалось, в этом замке все было гораздо сложнее, чем она думала сначала. И принц Рудольф… Почему Марта говорила о нем с такой грустью и сочувствием? Элиза чувствовала, что ей предстоит разгадать еще не одну загадку Айзенберга. Элиза взяла несколько пирожных и пошла в свою комнату.

*****

Мир рухнул. Нет, не мир – тарелка с пирожными, которую Элиза несла из кухни, выскользнула из её рук и с грохотом разлетелась на мелкие осколки, рассыпая по полу ароматную крошку и сладкую пудру. Но в тот момент это казалось катастрофой вселенского масштаба, ведь именно в этот момент, словно из ниоткуда, перед ней возник принц Рудольф.

Элиза, погруженная в размышления о странном поведении обитателей замка, шла по коридору, не замечая ничего вокруг. Ее мысли, словно стайка перепуганных птиц, беспорядочно метались в голове, пытаясь найти ответы на бесконечные вопросы. Что скрывают эти люди? Почему баронесса так холодно к ней относится? И какую тайну хранит этот мрачный, полный секретов Айзенберг?

Столкновение было неизбежным. Элиза вскрикнула, инстинктивно выставив руки вперед, но было уже поздно. Она наткнулась на твердую грудь Рудольфа, и на мгновение мир вокруг нее перевернулся. Аромат кожи седла и коня, смешанный с запахом сена и чего-то неуловимо мужского, ударил ей в нос, заставив голову закружиться. Тепло его разгоряченного тела, только что вернувшегося с верховой прогулки, обжигало ее сквозь тонкую ткань платья.

Рудольф тоже не ожидал этой встречи. Он выходил из конюшни, на его лице играла беззаботная улыбка, а глаза, искрящиеся счастьем, сияли ярче любых драгоценных камней. Но в одно мгновение его выражение лица изменилось. Улыбка исчезла, сменившись заботой и тревогой.

– Простите, фройляйн Шмидт, – произнес он с неподдельным раскаянием, подхватывая ее за локти, чтобы она не упала.

– Я не хотел вас напугать.

Элиза, все еще находясь в легком шоке, подняла глаза и встретилась с его взглядом. В этот миг время словно остановилось. Она видела перед собой не принца, не наследника престола, а просто мужчину, красивого, сильного и… уязвимого. Его руки, крепко державшие ее за локти, были теплыми и немного шершавыми. В его глазах, цвета яркого неба, она увидела искреннее беспокойство.

Неловкость ситуации разрядил внезапный смех Рудольфа.

– Кажется, я испортил вам ужин, – сказал он, кивая на осколки тарелки и рассыпанные пирожные. Элиза, не в силах сдержаться, тоже засмеялась. Звук ее смеха, легкий и мелодичный, словно разлетелся по коридору, разгоняя мрак и застоявшийся воздух.

В этот момент, стоя среди обломков разбитой тарелки и вдыхая аромат кожи, сена и мужского тепла, Элиза поняла, что пропала. Она влюбилась. Влюбилась в принца Рудольфа, в его улыбку, в его глаза, в его запах.

Тишина, повисшая между ними, была гуще самого плотного тумана. Каждый шаг отдавался в пустом коридоре замка глухим эхом, словно подчеркивая неловкость момента. Элиза чувствовала, как ее сердце колотится в груди, готовое выпрыгнуть наружу, а щеки пылают, предательски выдавая ее волнение.

Внезапно она вспомнила совет Марты, добродушной старой кухарки, которая стала для нее единственным другом в этом холодном и чужом месте.

«Если хочешь что-то сказать, говори прямо, деточка, ничего не скрывай от герцога,» – наставляла ее Марта. Собравшись с духом, Элиза резко остановилась, заставив и Рудольфа прервать свой молчаливый ход.

– Ваша Светлость, мне нужно Вам кое-что сказать, – произнесла она, с трудом преодолевая дрожь в голосе. Рудольф повернулся к ней, его брови слегка приподнялись в немом вопросе.

– Можно просто Рудольф, – отозвался он тихо, его голос звучал бархатисто и глубоко.

– Да, я помню, – поспешно ответила Элиза, чувствуя, как краска снова приливает к ее лицу.

– Но сейчас я обращаюсь к Вам официально. – Она сделала небольшую паузу, собираясь с мыслями. – Дело в том, что я… кое-что нашла в парке.

Тень разочарования мелькнула на лице Рудольфа. Он, казалось, ожидал совсем другого разговора, не официального и сухого, а чего-то более… личного. Но, быстро взяв себя в руки, он спросил:

– И что же Вы нашли?

– Я нашла брошь, – ответила Элиза, глядя ему прямо в глаза. – Которая принадлежала… Марии.

При упоминании имени пропавшей служанки лицо Рудольфа мгновенно стало серьезным. Он резко отвернулся, словно пытаясь отгородиться от неприятных воспоминаний. Тема Марии была для него болезненной, и он явно не хотел обсуждать ее сейчас.

– Вы уверены, что эта брошь Марии? – спросил он после небольшой паузы, его голос звучал напряженно.

– Да, – твердо ответила Элиза. – Она сама мне ее показывала и сказала, что это подарок от родителей.

– Хорошо, Элиза, – сказал Рудольф, поворачиваясь к ней. – Принесите мне, пожалуйста, эту брошь. Я разберусь.

Они продолжили свой путь по коридору и вскоре остановились у дверей его покоев. На мгновение их взгляды встретились, и в воздухе повисла неловкая тишина. Время словно остановилось. Каждому из них хотелось, чтобы это мгновение длилось вечно.

Но в данной ситуации это выглядело слегка нелепо: гувернантка и принц, застывшие у дверей в немом диалоге. Рудольф, слегка смущаясь, первым прервал молчание.

– Ну… я пришел, – произнес он с легкой усмешкой. – Жду Вас как можно скорее в свои покои.

Элиза почувствовала, как ее щеки вновь заливает краска. Двусмысленность его фразы не укрылась от нее. Заметив ее смущение, Рудольф поспешил поправиться: – Жду… с найденной брошью, разумеется.

Он быстро скрылся за дверью, оставив Элизу одну в коридоре с её смятением и все более растущим чувством к молодому принцу.

Мир вокруг Элизы растворился, оставив лишь эхо его голоса, вибрирующее в каждой клеточке её тела. Прикосновение Рудольфа обжигало её кожу, оставляя невидимый след на сердце. Она не шла, она парила по коридору, опьяненная чувством, которое впервые испытывала с такой силой.

Внезапно иллюзию счастья разорвал резкий, пронзительный крик.

– Вот ты где! Воровка! – пронеслось по коридору, эхом отражаясь от высоких сводов. Элиза вздрогнула и остановилась, словно очнувшись от сна. Она не сразу поняла, что происходит. Звук приближался, становился все громче и отчетливее. Из-за поворота вылетела баронесса, ее лицо было искажено яростью, глаза горели ненавистью.

Элиза поняла, что баронесса обращается к ней, только тогда, когда та схватила ее за руку с такой силой, что пальцы впились в плоть.

– Поймали тебя, воровка! Я знала, что ты ничтожество! – шипела баронесса, таща Элизу по коридору. Ситуация была настолько нелепой, что Элиза даже не думала сопротивляться. Она просто позволила себя тащить, недоуменно глядя на разъяренное лицо баронессы.

– Украла мою брошь! Думала, я не замечу?! – продолжала кричать баронесса, не обращая внимания на ошеломленный взгляд Элизы.

На шум из комнаты вышел Рудольф. Он нахмурился, пытаясь понять, что происходит. Увидев баронессу, волокущую Элизу по коридору, он почувствовал, что ничего хорошего эта сцена не предвещает. Он слишком хорошо знал характер своей тетки и ее способность раздувать из мухи слона. Он также понял, что баронесса тащит Элизу в покои герцога, и это его насторожило.

Рудольф быстро подошел к ним, перегородив дорогу.

– Что здесь происходит? – спросил он резко, глядя на баронессу. Та, не ожидавшая его появления, на мгновение опешила, но тут же снова зашлась в крике.

– Эта воровка украла мою брошь! Я требую, чтобы ее немедленно отвели к Герцогу!

Рудольф, не желая выяснять отношения перед всеми слугами, резко открыл дверь своих покоев и буквально втолкнул обеих женщин внутрь.

<<1 2 3 4 >>

На страницу:

Перейти

2 из 4