Жертвы жадности. Опасное соседство

– К вам приплывали дологниссцы? – ошарашенно спросил Стёпа. – А я думал, это у меня тут новости интересные…

– Было дело! – кивнул Борборыч. – Пять штук всего, а отбились – чудом.

– Новости сейчас везде интересные… – заметил я. – Что у вас произошло?

Стёпа вздохнул и рассказал почти всё то же самое, что и Рома. Однажды утром приплыли ладьи, из которых принялись выгружаться войска. Через пару дней они пошли на штурм и почти сходу взяли внешний, плохо защищённый город. Обителевцы успели стянуть войска к городу, но толку от них было немного. Медью сталь не пробьёшь.

Центр Обители сейчас находится в осаде, но штурмы не проводятся. Большая часть врагов разбрелась по округе и внаглую захватывала рабов. Часть рабов сгоняют к месту какой-то масштабной стройки, часть распределяют по захваченным поселениям. Единственная новость была в том, что вышронцы активно выбивают из пленников не только хитпоинты, но и опыт с ПСО.

– Мы не знаем, почему они пришли и зачем… – Стёпа понуро покачал головой. – Хотя, с другой стороны, всё понятно. Нужна ли особая причина, чтобы захватывать новые земли?

– Мы знаем, что через несколько дней прибудет подкрепление, – заметил я. – И вот тогда Обитель точно падёт.

– Подкрепление? – Стёпа вскинулся и посмотрел на меня. – Откуда вы узнали?..

– В лагере на юге захватили «языка», – объяснил я. – Он нам и сказал, что до прибытия флота со второй партией осталось около десяти дней. Считай, пять уже прошло.

– Это конец… – Степан обхватил голову руками и уставился в землю.

– Стёпа? – Борборыч тронул его за плечо. – Соберись, не будь тряпкой!..

– И чем это нам поможет? – спросил тот. – Мы пытались с ними воевать – толку ноль…

– Стёпа, у нас в Мысе достаточно стали, у нас есть войска… – проговорил я. – Вам не надо сейчас воевать – вам надо срочно уходить!

– Уходить на юг? – спросил тот. – И зачем? И чем вам помогут эти ребята из внешнего города? Посмотри на них!

Стёпа обвёл рукой лагерь.

– Большинство нос за пределы лагеря высунуть боится. Нас тут травят, как оленей на охоте, только не собаками, а решашиархами! Люди запуганы!

– Так ты бы каждого к делу определил!.. – заметил Борборыч. – Глядишь, и выглядели бы они посерьёзнее. И времени бояться бы не было!

– Ещё бы кто мне с этим помог, – вздохнул Степан.

– Знаешь, и они помочь могут, – кивнул я, соглашаясь с рейд-лидером. – Сейчас любая помощь пригодится. Надо вывести как можно больше людей.

– А ещё лучше – пробить коридор в Обитель, – заметил Борборыч, удивив даже меня.

– У меня тут четыреста пятьдесят человек. И у вас ещё пятьдесят… – Стёпа усмехнулся. – А там, в осаде, сейчас триста-четыреста врагов. Как вы себе это представляете?

– А сколько людей в Обители? – спросил я.

– Точно не знаю, сколько осталось… – Степан пожал плечами. – Бойцов там не больше пяти сотен.

– Надо начать одновременную атаку, – сказал Борборыч. – Мы со своей стороны, а они – со своей. Людей отправляем на юг. Там дальше, после леса и плоскогорья, путь один – обойти не получится. Стёпа, у тебя связь с Обителью есть?

– Откуда?! – возмутился тот. – Мы даже подойти не можем… Везде разъезды ящеров дежурят. Ещё и назвались партизанами – посмешище одно…

– А я вообще не понимаю, как он попал в командиры?! – возмутился сидящий поодаль Нагибатор. – Он такой же командир, как я – архиерей!

– Я… – Степан вскинулся было, а потом нахмурился и, наконец, улыбнулся. – А, ну да… Но пути в Обитель нет. Мы пытались через перерождение связь держать, но система пишет, что поселение в осаде, и точка возрождения закрыта для всех, кто находится вовне…

– Ну так надо поспрашивать! Может, кто и знает, как втихую проникнуть, – предложил я, возвращаясь к более актуальной теме.

В ответ на свое предложение я заслужил такой усталый взгляд от командира партизан, что понял: этот вопрос нам тоже придётся решать самим.

– Я знаю… – заметил Дойч, и все уставились на него. – Используем добровольцев и отвлекающий манёвр. Выбираем добровольцев, каждому вручаем по письму от нас к руководству Обители, что так мол и так, скоро приплывут подкрепления вышронцев и возьмут город, и надо вам уходить. Мы, основными силами, предпринимаем ложную атаку на осаждающих – они стягивают силы к месту боя, а добровольцы пытаются прорваться в крепость. Нужно всего-то человек двадцать или тридцать – сколько наберётся…

– Один точно наберётся. Это буду я… – мрачно буркнул Стёпа.

– Уверен, всё не так плохо! – успокоил я его. – Мне план нравится.

– Мне тоже! – кивнул Борборыч. – Степан?

– Да мне уже всё равно… – ответил тот и неожиданно улыбнулся. – Но всё лучше так, чем по лесам прятаться.

И да, всё было плохо!.. Доброволец нашёлся только один – сам Стёпа. Стоило нам с планом хоть к кому-нибудь подвалить – и люди просто крутили у виска пальцем, показывая, что они о нас думают. Пришлось применить административный ресурс и репрессивный аппарат. В качестве админресурса выступал Степан с мешком, набитым камешками – тридцать из них имели особые отметки. В качестве репрессивного аппарата выступали Нагибатор и я.

Под давлением обстоятельств и руководства смелые северные партизаны тянули жребий – и радостно убегали, если камушек был пустой. Те же, кому выпала честь спасать «други своя» – начинали ныть, придумывать на ходу заболевания опорно-двигательного и вообще указывать на свою полную немощность. Воевать никто не хотел, в рабство к ящерам никто не хотел, спасать других никто не хотел…

Нет, конечно, были и те, кто не увиливал – и, если честно, таких было не меньше половины. Но просто лучше всего запоминались те, кто устраивал сейчас концерт. И самое обидное, что именно таких ни в коем случае нельзя было освободить от почётной обязанности – потому что тогда все увидели бы, что истерики и жалобы и вправду помогают.

Так что «добровольцы» были принудительно набраны, план обкатан, – и теперь нам предстояло лишь его реализовать.

Глава 6. Позволь моим людям уйти

От лагеря до Обители было два дня пути. И путь этот оказался на удивление сложным. Пять сотен человек сложно скрыть даже в теории. А уж на практике… Обмазанные грязью и зелёным соком листьев, мы шли медленно, выбирая самые густые заросли джунглей. Обителевцы, непривычные к подобным действам, роптали, но всякий раз затыкались под грозными взглядами ударников.

Людей мы кое-как и с грехом пополам вооружили, распотрошив все запасы, которые были. Во всяком случае, все были вооружены хоть чем-то приличным. Кому досталось копьё с бронзовым или железным наконечником, кому – топорик, кому – дубина или булава… Что-то пришлось организовывать прямо на месте в день перед отправлением, а что-то удалось доделать лишь на привалах.

В общем, были наши воины почти голыми, зато зубастыми. Единственным стоящим отрядом были ударники, но даже мы не могли похвастаться достаточной выучкой, чтобы противостоять вышронцам. Эти твари действительно умели воевать – и делали это с удовольствием, особенно когда смерть не окончательна.

Однако, к моему удивлению, мы всё-таки дошли до Обители незамеченными. То ли вышронцы совсем расслабились, то ли мы превзошли сами себя – кто знает? К вечеру второго дня я, Борборыч, Дойч, Барэл и Стёпа остановились на границе леса и смотрели на город, так долго бывший нашим врагом. И да, он был красив. Действительно красив – правда, большая часть его красоты теперь пребывала в руинах.

Так называемый внутренний город был сложен из белого камня – и с той же цветастой кровлей, что и в Тукане. Я даже не выдержал и поинтересовался у Стёпы, откуда они такую красоту достали. Оказалось, что добычу проводили на западе от Обители, где были Цветные горы. Камень был слоистый, и можно было в немалых масштабах собирать почти готовую черепицу. Был целый посёлок, который занимался добычей, но что там сейчас, после прихода вышронцев, Стёпа, естественно, не знал.

Внутренний город располагался на холме, недалеко от берега моря. И не так давно его окружал город внешний – собранный из кирпича-сырца, с улицами, замощёнными досками, с многочисленными колодцами и площадями. Теперь всё это представляло из себя местами обгорелую, а местами заваленную кусками битой глины местность, в которой укрывались вышронцы, державшие осаду.

Ящеры грамотно обложили белокаменную крепость. Разбившись на отряды в пару десятков бойцов, они окружили холм так, чтобы между их лагерями муха не проскочила незамеченной (для чего даже убрали часть руин собственными чешуйчатыми руками). В отдалении вышронцы поставили десяток орудий, которые в течение дня регулярно посылали в стену, в один и тот же участок, камни. Стена держалась, покрываясь трещинами, – и обещала выдержать ещё всего два-три дня.

Так на так выходило, что Обители осталось совсем недолго. Будь я там, внутри, уже давно попытался бы пойти на прорыв. Но шансов на успех у осаждённых было мало. Медь – слишком мягкий металл для войны с закованным в броню противником. А у вышронцев броня была отличная, продуманная… Сразу было видно, что их мастера знали, что и как делать. Мест, где можно было добраться до тела врага, не защищённого сталью или плотной кожей с металлическими или костяными вставками, было откровенно мало.

Зато радовало, что решашиархнутых вышронцев в осаде было всего десять. Все остальные – пехота. И вот пехота и вооружена была похуже, и выглядела менее устрашающей. Щит, короткий бердыш с широким наконечником, кожаная броня – вот и всё богатство. Правда, бердыш, похоже, мог превратиться в короткий кривой клинок, но явно не с такой лёгкостью, как у всадников.

Были у пехоты и луки – и вот это уже было неприятно. Уверен, что стрелять они из них умеют, раз таскают за собой. У моих ударников тоже самострелы имелись, но с учётом скорости их перезарядки – это было оружие на один раз. Среди партизан из Обители тоже были лучники – десятков семь. Но они со своими деревянными стрелами погоды в таком бою не сделают…

И да, нас было раза в два больше, чем врагов – и нападать мы решили не на всех сразу, а только на часть лагерей. Но вышронцы – враг умелый и организованный, способный преподносить сюрпризы и устраивать каверзы. Я не думаю, что в игру попали вышронцы, умеющие нормально, по их меркам, воевать – скорее всего, понабрали, как всегда, всякий сброд. Зато это средневековый сброд, который, как минимум, понимает, что и как правильно делать надо. Так что они «не умеют» воевать гораздо лучше, чем это «не умеем» мы, избалованные дети двадцать первого века. Всё-таки окружение заметно влияет на навыки…