Анфиса

Федор Иванович. Мне… надоело это. Чего ты хочешь, Анфиса? Ты хочешь правды, да?

Анфиса. Да… если только ты можешь… сказать правду.

Федор Иванович. Если только могу? (Грубо.) Ну, так ты мне – не нужна. Понимаешь, просто не нужна.

Анфиса(бледнея). Так говорят только прислуге.

Федор Иванович. Ах, оставь эти жалкие слова! Вообще, зачем ты лжёшь? Зачем ты солгала мне про свою гордость – ты вовсе не горда. Зачем ты солгала мне про какую-то недоступность – ты доступна, как и все. Помню, как я бегал по саду, по колена в снегу, без шапки и звал тебя, а ты сидела там, в углу, с этим ничтожеством. Как ещё тогда я не понял тебя!

Анфиса. Федор, ты раскаешься в том, что говоришь.

Федор Иванович(смеётся). Любовница!.. Ну, да, любовница. Я хотел, чтобы ты стала женою, а ты сумела стать только любовницей… как все эти Саши, Лизы…

Анфиса. Так. Только любовницей? Что же мне было делать, скажи.

Федор Иванович. Не знаю.

Анфиса. Нет, ты скажи! Ты не прячься! Что же мне было делать, ну, говори!

Федор Иванович. Почём я знаю, что должна делать женщина, которую я люблю? Этому не учат.

Анфиса. Нет, скажи! Ты теперь не имеешь права молчать. Что я не бросила в голову тарелкой этой несчастной беременной женщине, да? Что из любви к тебе я унижалась, терпела плевки, разучилась краснеть, ненавидела да? Что я верила в твоё благородство, в твоё понимание, в твою мужскую силу, в твою честность?..

Федор Иванович. Постой. А зачем… а зачем ты солгала мне про этого офицера в Смоленске? Ты говорила, что не было ничего…

Анфиса(глухо). То был мой позор. То была ошибка, за которую я наказана.

Федор Иванович(насмешливо). И ты боялась, что я не пойму ошибки? И это ты называешь – верила в меня? Ах, Анфиса, зачем ты лжёшь? Этот офицер бросил тебя?

Анфиса. Нет. Но он оскорбил меня.

Федор Иванович(медленно). Зачем же ты не убила его, Анфиса? Ты должна была его убить. Зачем же тогда (с презрением поднимает руку Анфисы, на которой перстень, и снова бросает её) ты носишь это?

Анфиса. Тогда я ещё не носила.

Федор Иванович смеётся.

Анфиса(с ударением). Тогда я ещё не носила этого.

Федор Иванович. А теперь носишь? Не страшно, Анфиса.

Анфиса. Ты смеёшься?

Федор Иванович. Смеюсь. Уезжай, Анфиса.

Анфиса. Ты… ты просто – негодяй.

Плачет, закрыв лицо руками. Молчание.

Федор Иванович. Скажите это при всех, Анфиса Павловна, и я вам поверю… Уезжайте.

Анфиса(сдерживая слезы). Я не уеду.

Федор Иванович. Да? Останетесь?

Анфиса. Да. Останусь. Вы сказали: когда Саша родит, я уеду с тобой. Вы были гуманны, вы не хотели тревожить вашей беременной жены…

Федор Иванович(гневно). Опять ложь! Это вытвердили о её беременности, это вы требовали пряток, темноты…

Анфиса(с притворной кротостью). Вы можете меня ударить. Ведь вы – сильнее.

Федор Иванович. Молчать!

Анфиса. Тише, вас услышит беременная жена.

Федор Иванович(тяжело дыша). Будет. Оставайтесь, если хотите. Я иду спать. (Встаёт.)

Анфиса(ещё не веря, что он уходит). Побудь со мной ещё одну минуту.

Федор Иванович. Нет.

Анфиса(пугаясь). Одну только минуту. Я ещё не все сказала. Одну только минуту.

Федор Иванович. Нет.

Анфиса. Пожалей меня. Ах, Боже мой, ей ты хотел навеять золотые сны, неужели меня… меня… такую, ты оставишь одну. Прости меня.

Федор Иванович. Ложь!

Анфиса. Федя, пожалей меня. Одну минуту… минуточку…

Федор Иванович(идёт). Ложь!

Анфиса(в исступлении). Федор, если ты уйдёшь, я сейчас убью себя.

Федор Иванович. Этим ядом, что на пальце? Ложь, ложь, ложь!

Идёт не оглядываясь, к двери. Анфиса следует за ним, тянется к нему руками, но не смеет коснуться.

Анфиса. Федя… Федор… Это безбожно! Пожалей меня… я умираю. Федя, неужели ты оставишь меня?

Федор Иванович молча открывает двери кабинета, молча отстраняет от себя Анфису и уходит. Щёлкает ключ.

Анфиса(падая на колени перед глухою дверью). Федя, Федя, пожалей ты меня. Этого не может быть. (Тихонько стучит пальцем в дверь.) Федя, Федор Иванович, пустите. Вы не слышите? Федя! Ай, я боюсь! Ай, я одна! Мне же некуда пойти, Федя. Мне же некуда пойти. Пожалей же ты меня…

В слезах падает на пол.

Занавес