Амулет. Подземелья украденных сердец. Книга вторая

Всего несколько мгновений назад Грей, почти потерявший надежду отыскать здесь меч, в очередной раз нырнул под пол алтаря. Но вместо того чтобы тут же оказаться на поверхности, он очутился в подземной камере, освещённой голубоватым светом от огромного кристалла горного хрусталя, лежащего на полу.

Грей сделал шаг к кристаллу и увидел, что внутри него выдолблено углубление, в котором лежало иссушенное тело древнего воина. Это был тот самый легендарный Тур. Длинные белые волосы достигали его пояса. Полупрозрачная длинная борода трепетала от дыхания Грея. На груди воин держал свой меч, который за эти столетия ничуть не проржавел.

Затаив дыхание, мальчик высвободил оружие из рук мертвеца. Взяв его, он ощутил его приятную тяжесть. Он был очарован красотой узоров, которыми был украшен древний клинок. Мальчик приподнял меч и приблизил его к глазам. В его зрачках заблестела древняя сталь. Он невольно улыбнулся. Но, вспомнив, что у них мало времени, спешно выпрыгнул из гробницы.

И вот он на поверхности.

– Быстрее за мной! – закричала Уна, выводя его из оцепенения. – Тут есть волшебная дыра!

– Какая дыра? – не понял Грей, отрывая взгляд от клинка.

– Я покажу! – Она рванула в темноту.

– Ай! – Таракан слетел с её плеча. – Да что ж ты будешь делать!

Грей бросился за Уной. А Таракан за ними.

– Сюда! Она где-то здесь! – Уна стала подпрыгивать, пытаясь найти дыру.

– Уна, Уна! Постой! О чём ты говоришь? – пытался остановить её Грей.

Но Уна уже исчезла из вида, запрыгнув в дыру. Грей попытался её схватить, но не успел и остановился на месте как вкопанный.

– Проклятье!

– Что? – Таракан посмотрел на него.

Рысь проявился рядом с ними:

– Где Уна?

– Это дыра Лешего.

– Ну и что такого? – спросил Таракан. – В каких дырах мы только не бывали.

– Только Леший знает, как пользоваться ими, – пояснил Грей. – Ты можешь оказаться неизвестно где.

– Где Уна? – нетерпеливо повторил Рысь.

– Она прыгнула туда. – Мальчик указал в темноту.

Над их головами просвистели ледышки злыдней.

– Чего ж ты ждёшь! – Рысь прыгнул вслед за Уной.

– Стой! – закричал Грей, но было уже поздно.

– Бежим! – Таракан глядел на приближающихся злыдней.

– Мы можем потеряться там! – испуганно проговорил Грей. – Навсегда. Понимаешь? Просто не вернуться назад, и всё.

– Ой, сколько пессимизма! – фыркнул Таракан. – Посмотрим, что там за Леший и с чем его едят. Вася! Ко мне!

Грей подхватил его и попугая, и они вместе впрыгнули в дыру.

Спустившиеся по горящим верёвкам злыдни никого не нашли здесь.

– А-и? Где-и? – кричали они, рыская по пустому храму.

8.

Несмотря на поздний час, парад в честь Хэллоуина был в самом разгаре. Улицы всё так же были заполнены радостными людьми в карнавальных костюмах. Музыка гремела, ухали барабаны, крики детей, смех и пение людей неслись со всех сторон.

Морана в своём молодом обличье, в изумрудном полупрозрачном платье, украшенном живыми цветами, шла по улице. Волны драгоценного светящегося шёлка развевались на ходу, одурманивающее благоухание и облако чёрных бабочек следовали за ней. Прохожие – мужчины, женщины, дети – оборачивались, провожая её восторженными взглядами.

Но богиню не заботило их внимание. Сейчас Морана была зла как никогда.

И злилась она прежде всего на себя. Все эти годы она была настолько озабочена борьбой за свою молодость и красоту, что совсем потеряла способность рационально мыслить. Все её договорённости с братом укрепляли его позиции и ослабляли её. Она давала ему обещания, клялась в чём-то, не позаботившись о том, чтобы в свою очередь выставить ограничения для него.

Как она, обладая божественным разумом, могла этого не понимать?! Как можно было так опростоволоситься?!

Ответ был очевиден, но не мог удовлетворить её.

Она теряла самообладание и даже способность мыслить каждый раз, когда происходило перевоплощение. В эти моменты она мучилась от невыносимой боли, и всё на свете теряло для неё значение. Поэтому ей некогда было просчитывать свои действия на несколько ходов вперёд, заниматься политикой, обставлять Морока своими соглядатаями и предугадывать его действия. Все эти десять тысяч лет были для неё одной большой, нескончаемой пыткой.

Фактически она была пленницей своего положения и собственного тела.

Да, она жалела себя. Но жалость тут же переходила в ненависть. Она ненавидела себя, своего брата, элуров, жестоко наказавших её, людей, окружающих её, весь этот мир. И не меньше своего брата она хотела разрушить существующий порядок вещей. Ей требовалась только одна вещь, чтобы осуществить это. Но именно её она никак не могла заполучить.

Все попытки отыскать Морока оказались безрезультатными. Он как будто исчез. Обычно для неё не составляло никакого труда отыскать своего антипода. Но этой ночью она не могла почувствовать ту незримую связь между ними, которая обычно позволяла ей за секунды находить его.

Морана знала, что он готовит нападение на город этой ночью. Она понимала, что он должен был выбрать для себя какую-то высокую точку, откуда мог бы командовать войсками, поэтому бродила среди толп в центральной части Старого города и внимательно оглядывала крыши близлежащих домов. Однако нигде его не находила.

И вестей от Индрика всё не приходило.

Она чувствовала, что её брат уже завладел Амулетом. Но ни он, ни его министр, ни злосчастный Пуст не сообщили ей об этом.

Обстановка праздника: смех и возгласы людей, их музыка и радость – ужасно раздражали её. Она с трудом сдерживала себя, чтобы не превратить в пепел пару десятков этих жизнерадостных идиотов, голосящих вокруг неё.

Она увидела на груди какой-то женщины в костюме ведьмы медальон, чем-то напомнивший ей Амулет. Морана решительно направилась к ней и сдёрнула медальон с груди горожанки.

– Эй! Что вы творите? – закричала женщина.

Медальон оказался обычной пластиковой безделушкой. Раздосадованная Морана брезгливо отбросила его в сторону.

– Эй ты! Белобрысое убожество! Тебе нужны проблемы, что ли? – закричал на Морану спутник женщины – дородный мужчина в пиратской треуголке.

Одного взгляда богини хватило, чтобы у него тотчас же выпали все зубы. Мужчина взвыл и кинулся подбирать их с мостовой, а собрав, в ужасе убежал прочь, прикрывая рот рукой. Вслед за ним убежала и испуганная женщина.