Я – имею отношенье…

И сакса
голос-искуситель
Вдруг —
за-хлест-нет
на вираже…

Подвальчик – стар-р-р…
Но звезды джаза —
Им эта
не грозит зараза:
Преодолев
плаката плоскость,
В зенит! – вонзит
звенящий звук,
Как света
яркую полоску —
Гилeспи
согнутый мундштук,
И, бархат стен
окрасив красным,
Сиреной —
в джазовом раю
Король трубы,
проказник Армстронг,
Ведeт мелодию свою…
…Не по одeже здесь
и роже
Встречают —
по душе и коже,
Дрожащих
с контрабасом – в лад,
И ритма
внутренний квадрат —
Удачно заключает шквал
В круг
неэвклидовых решений,
Ложась
в косоугольный зал, —
Потрясно… но —
без разрушений.

Нью-Йорк, июль, 2000 г.

Солт-Маш – Соленая Топь

На бруклинском
приморье-лукоморье,
Среди соленой заводи
Солт Маш —
Там,
где когда-то было мукомолье, —
Готовится
осенний вернисаж.

Бумажный диск луны —
полупрозрачен.
Закат
окрасил розовым камыш.
Проплыл
утиный выводок, судача.
Прошел, бесшумно,
Боинг на Париж.
Прилив
раздвинул зеркало воды,
С травы собрав росы вечерней капли.
Под лягушачьи трели
и лады
В густых кустах
оцепенели цапли.
Здесь стрекот стрекозы —
слышней машин,

Здесь свист стрижей —
важнее дней летящих,
Лбы валунов —
нахмуренных мужчин —
В раздумьях
обо всем происходящем.
Ну, где там
городские фонари?
Их свет запутан
в листьях и тростинках.
Последний луч
над заводью царит —
В стакане дня
светило тает льдинкой.
Темнеет фон
картинного приволья,
Художник-ночь
все гуще входит в раж
Над бруклинским
приморьем-лукоморьем,
Среди соленой заводи
Солт-Маш.

Нью-Йорк, октябрь, 2002 г.

Заметки праздного туриста

Прожив на свете много лет,