Узник

Прозвучала команда подъём! Между шконками шёл немец и автоматом молотил тех, кто не встаёт, некоторые так и не встали – умерли ночью. На входе стоял ещё один немец и выгонял всех на улицу. Некоторые от страха не успевали одеть, кто шапки, кто обувь. Опять построение и проверка, так начался новый день.

После проверки загнали всех в барак и привезли большую бочку с едой. Каждому полагалось по посудине овощного супа и кусок хлеба. В углу барака стояла бочка с водой. Есть, это было невозможно, суп напоминал отходы. После противного завтрака всех заперли в бараке и опять началось ожидание.

После долгого томления в барак зашёл немец с высоким мужчиной в белом халате. Согнал всех пленных в одну половину, а вторая осталось пустая, начал отсчитывать по 10 человек и выводить.

– Михаил Иванович, вы всё знаете, что это было? – спросил Иван.

– Сортировка началась. Сейчас мы с вами узнаем, будем жить или нет, – сказал Михаил Иванович. Не переживайте вы скорее, всего будете, – добавил он.

– Почему вы так уверенны? – спросил Иван.

– Сколько вам лет? – спросил Михаил Иванович.

– Через месяц, 17 будет, а что? – спросил Иван.

– Во-первых, молодой и здоровый, болячки ваши заживут. Во-вторых, вас же, сразу не расстреляли, а вы из партизан – сказал Михаил Иванович.

– Откуда вы знаете, я этого не говорил? – удивлённо спросил Иван.

– У вас на лице написано, – улыбнулся Михаил Иванович.

Что происходит? Кто, он такой? Может, во сне кричал, что-то про партизан. Ведь я ему не говорил, кто я. Всё-таки странный этот Михаил Иванович. Иван опять начал думать о загадочной личности своего соседа. Через некоторое время из десятка бедолаг вернулись шестеро, которые были помещены в пустую половину барака.

– Четверо пригодных! – сказал Михаил Иванович и добавил, ? если мы с вами сюда не вернёмся, то поживём ещё.

В очередную десятку отобранных пленных попал Иван и Михаил Иванович. Их вывели на улицу, а затем провели в отдельное здание. Мужчина в белом халате оказался доктором, который проводил обследование пленных. Сложно было это назвать обследованием, но часть людей, совсем не стояла на ногах. У многих был жар, кто-то практически выплёвывал лёгкие от кашля, а у кого-то были переломаны конечности, таких сразу отводили в сторону, даже не осмотрев. Остальных доктор-костолом, щупал, стучал молотком, даже некоторых слушал.

Относительно здоровых людей, которых было немного, отводили в сторону и отправляли в другой барак. Иван обследование прошёл первым и попал в число здоровых. В конце шёл Михаил Иванович. Иван уже стал переживать. Ему не хотелось потерять хорошего собеседника, тем более оставалась тайна, кто такой этот загадочный мужчина по фамилии Бирд.

Внешне, Михаил Иванович был абсолютно здоровым человеком, вообще складывалось впечатление, что он не очень страдал от плена. Иван всё-таки дождался своего нового друга, и в одной компании они отправились в другой барак. Он ничем не отличался от прежнего, если только более здоровой атмосферой среди людей.

Иван лежал на шконке, а Михаил Иванович сидел рядом, опять рассказывал какие-то истории, которые Ивану были непонятны. В бараке набралось, человек сто. Прозвучала команда на выход, и вся толпа вышла на улицу. Перед ними стоял тот же офицер с тростью. Складывалось впечатление, что этот господин выполняет функцию оратора и не более того. Всех выстроили, как скотов, офицер произнёс свою пылкую речь.

«Вам выпала большая честь, работать на великую Германию. Третий рейх нуждается в рабочей силе, вы будете трудиться на самых продвинутых заводах Германии. Сегодня вы отправляетесь в самую лучшую страну мира».

– Которую мы перебьём! – опять прошептал Михаил Иванович.

– Что вы сказали? – со злостью крикнул офицер.

Всё конец, подумал Иван. Нужно, что-то делать, иначе Михаила Ивановича расстреляют, а я не узна?ю тайну, его происхождения.

– Господин, офицер! Он сказал, очень признателен великой Германии, что ему сохранили жизнь и будет работать за двоих – вступился Иван.

Офицер подошёл к Михаилу Ивановичу, ткнул своей тростью в грудь и сказал.

– Хороший у вас друг.

Фу, пронесло, – подумал Иван. Всех повели, грузиться в машины.

– Зачем, вы это сделали? – спросил Михаил Иванович.

– Затем, что мне интересно, где вы такие ботинки оттяпали, не отечественного производства, – ответил Иван.

Михаил Иванович улыбнулся, и даже приобнял Ивана за плечо. Всю толпу людей погрузили по машинам под усиленной охраной немцев, поехали в долгий путь. Всего было три машины пленников, по два мотоцикла с немцами, спереди и сзади. Поездка заняла, порядка трех часов.

Как же меняются люди, когда попадают в плен, – думал Иван. Становятся зависимыми, и готовы на любое поклонение, лишь бы не умирать. Вспомнить только того бедолагу, который стал ноги немцу целовать. Не постеснялся же опозориться, перед собственными земляками, которые стояли в толпе. Может он вовсе не местный, да какая разница. Позор то какой. А Матвейка – он думает, что жить, при немце хорошо будет. Где-нибудь оступится, они его первые пристрелят. То ли дело Михаил Иванович, характер у человека, чувствуется, и Трошин настоящим мужиком был.

Интересно, куда нас везут? Нарваться бы на наших партизан, может, удалось сбежать, я думаю Михаил Иванович, меня поддержал бы. Надо спросить у него.

Михаил Иванович, как вы думаете, сбежать получится? – тихо сказал Иван.

– Тише, Иван. Ты думаешь, что здесь, все этого хотят? Некоторые думают, что они в рай едут, на самом деле – там ад. Сдадут при первой остановке. Никому не доверяй, – прошептал на ухо Михаил Иванович.

Все три или четыре часа дороги, всех утомили. Остановки были, но только для немцев, которые справляли нужду в русском лесу. Пленных не выводили, многие справлялись, прямо в штаны, поэтому по приезде стояла жуткая вонь. Машины, остановились возле блокпоста, всех выгнали, только тогда разрешили сходить по-маленькому, после чего всех построили и пешком погнали к железнодорожной станции.

На станции было огромное количество пленных, которых грузили, как скот в вагоны. Среди пленных были и женщины, но в основном мужчины. Было много русских солдат, потрёпанные, голодные. Ивана эта картина ужаснула, он спросил у Михаила Ивановича.

– Сколько же здесь людей?

– Не знаю. По всей видимости, не менее тысячи, – ответил Михаил Иванович.

Погрузка в вагоны была под завязку: чтобы не было давки, многие стояли. Наряду с, полноценными вагонами были полувагоны, которые представляли из себя, вагоны без крыши с высокими бортами. Так продолжился путь в ад.

Путь был долгим и составил неделю, а может, больше, долго стояли на Западной Украине, Польше. Бывало, проснёшься, а рядом с тобой труп, так и едешь до ближайшей станции, а это полдня. На станции немцы запрыгнут в вагон, каждому пинка дадут, да заставляют трупы выносить на платформу. Из нашего вагона не доехало, человек десять, а может, и больше, трудно было посчитать. Со временем привыкаешь, что кто-то должен умереть, – вспоминал Иван.

Ехали не только русские, было много евреев, до Германии они не доехали. Кто остался жив, высадили в Польше и наоборот, польских пленников загружали в вагоны. Михаил Иванович сказал, что для евреев, существуют специальные концлагеря смерти на территории Польши. С едой было плохо, кормили один раз в день, а может, и больше времени проходило. Со временем начинаешь путать, день, ночь и только ориентируешься по световым ощущениям.

Остановки были даже за счастья, приходила мысль, что нужно будет выносить трупы. Это была единственная возможность вступить на землю и чуть-чуть размяться. В мирное время – это показалось бы ужасным, но таковы были реалии данного времени. Нет, конечно, никто и никому не желал смерти, но это стало восприниматься обыденным явлением, как должное.

Ивану запомнилась одна картина, где-то на Западной Украине, на одной из станций. Вышли из вагона, выносить очередного бедолагу, который не доехал. Из немцев было всего пару человек, остальные, полицаи. Они говорили, кто по-русски, кто по-украински. Вели себя хуже немцев, где-то там вдали, возле здания вокзала была вполне мирная жизнь. Женщины сидели и продавали какие-то пирожки, семечки и даже цветы были. В это нельзя было поверить, как такое возможно, – думал Иван.

В силу своей молодости, Иван не мог понять, что ради, вот такой мирной жизни, люди предали свои интересы, пойдя на сделку с гитлеровскими войсками. Для Михаила Ивановича такая картина не стала неожиданностью, он только сказал – это итоги 1917 года. Что же ему плохого сделала Советская власть, – подумал Иван.

Очередная станция, раздался стук и скрип дверного проёма. Всем приказали выходить на улицу. Возле состава было множество немцев.

– Добро пожаловать в Германию, – тихо сказал Михаил Иванович.

Всех выстроили и начали пересчитывать. Иван впервые видел такое большое количество больных и угнетённых людей. Некоторые теряли сознание, прямо на улице, может быть от бессилия, а может оттого, что впервые за долгое время, оказались на свежем воздухе.

Наряду с немцами, были гражданские. Ивану запомнилась одна примечательная парочка. Они ходили с важным немецким офицером, вдоль этого огромного строя несчастных людей, и всматривались в лица пленных. На мужчине был длинный серый плащ, на голове шляпа. Под руку его держала, очень красивая девушка, лет двадцати пяти, которой, кажется, пленные, вовсе были неинтересны. Длинное тёмно-синее платье сочеталось с серым полушубком, на котором была большая брошь в виде цветка. Её тёмные волосы были красиво уложены, которые прикрывала элегантная тёмно-серая шляпка, в сочетании с полушубком. Ярко накрашенные губы с большими глазами, поразили Ивана.

Это был какой-то богатый промышленник, выбирал себе пленников, которые затем работали в его владениях по хозяйству, и выполняли разные поручения. В годы войны такая практика широко применялась в Германии не только по отношению к мужчинам, но и к пленным женщинам, которые выполняли работу по дому. Предпочтения отдавали полякам, украинцам, в меньшей степени белорусам и русским. Для евреев был запрет на подобный род деятельности в Германии.

Из строя вывели трёх пленников, офицер достал блокнот и сделал записи. Под охраной одного рядового немца, парочка с новыми рабами стали уходить, прежде поблагодарив этого важного офицера. Проходя мимо, Иван позволил себе поднять глаза и всмотреться в этот красивый женский взгляд.

Началась сортировка пленных, кого-то опять загоняли в вагоны, видимо, для отправки дальше, но множество людей осталось, в их числе был Иван и Михаил Иванович. Под бдительной охраной немцев всю эту толпу повели в подземный переход. Он был довольно длинный, метров пятьсот, а может, больше. По выходу из тоннеля, пленников ждали уже привычные грузовики. Ничего не меняется, – подумал Иван.

Всех погрузили по машинам, и опять началось долгое ожидание. Там, где-то недалеко была вполне мирная, но немецкая жизнь. Ничто не напоминало о войне, работали магазины, прачки, парикмахерские. Это был немецкий город Гамбург, вернее, его окраина. Там же, на реке Эльба и находился этот концлагерь под названием Нойенгамме, крупный трудовой концлагерь Германии, который существовал с 1938 года. Через несколько часов грузовики пересекли ворота лагеря и начался ад.