Темные стороны жизни. Тринадцать увлекательных историй

– Потом поздно будет… Прохора хватятся дня через два, начнут искать, народу навалит в шахты без счету, и, зуб даю, наткнутся на наше место… А там наши вещи, дробилка… Тогда срок за незаконную добычу нам обеспечен, а то еще и убийство Прохора пришьют… Нет, надо срочно спускаться, домыть крошку, а потом завалить вход в рудный штрек… Там, походу, в забое еще руды полно осталось… Позже, когда всё утрясется, можно будет снова спуститься…

– У тебя батарея запасная к фонарю есть?

– А как же! – расцвел в улыбке Васька.

Через десять дней жители Вершино-Дарасунского стали свидетелями того, как судебные приставы выселяют семью Кузнецовых из дома. Кузнецовы вышли на улицу с чемоданами и узлами в руках. Мать не могла сдержать обильных слёз, ведь она прожила в этом доме больше сорока лет. Сын и дочь крепились. Соседи, стараясь не сильно светить радостными лицами, выносили из их дома старую мебель – выселенцы решили ее не забирать. Подъехала грузовая газель.

– Куда вы теперь? – спрашивали люди у Кузнецовых.

– Не знаю, ничего не знаю, – отвечала мать, горько рыдая.

– Ироды! – кричали люди приставам. – Как вам не стыдно!

Виктор загрузил вещи, устроил мать и сестру в кабину, сам забрался в кузов, и машина тронулась.

Пять часов спустя газель въехала в Читу и вскоре остановилась перед новым многоэтажным домом. Виктор выпрыгнул из кузова, открыл дверь кабины и помог матери спуститься на землю.

– Смотри, мама, в этом доме мы теперь будем жить!

Окно на втором этаже распахнулось, из него выглянул Васька Пьяных и закричал:

– Привет, соседи!.. С приездом!

Ночное танго

Мы встречались с Верой почти каждую ночь. Из календаря наших свиданий выпадали только даты, на которые приходились дни моих круглосуточных армейских нарядов и ее ночные дежурства в аптеке. Когда поселок накрывала темнота и улицы становились малолюдными, я пробирался к ее дому, избегая освещенных мест, и даже меняя, насколько возможно, свою походку и осанку.

В условленное время она заранее отпирала дверь, чтобы я стуком не привлек внимание соседей. Преодолев вдоль стены (так меньше скрипели деревянные половицы) пространство подъезда, я осторожно приоткрывал дверь в темноту ее квартиры и, затаив дыхание, перешагивал через высокий порог. Призрачное движение женского силуэта скорее угадывалось, чем виделось, и через миг я попадал в жаркие объятия, и жадные ищущие губы обжигали мое лицо. Я сразу терял голову, подхватывал эту маленькую женщину на руки и, натыкаясь в темноте на какие-то предметы, нес ее на кровать и овладевал ею яростно, неистово и почти что, как говорят в армии, не снимая портупеи.