Терпел, ни говоря ни слова.
Минута…три – и всё готово:
Досмотр окончен – денег нет,
Не обнаружен даже след!
А, между тем, они в кармане.
Ведь инженер об этом знает.
Как можно не нащупать «мани»,
Он в этот миг не понимает
И про себя соображает:
«Сейчас наступит мой черёд.
Теперь он денег не найдёт!»
И соискатель чудо-клада
К нему тем часом подступает,
И рейд по внутренним карманам
Без промедленья начинает,
Как будто тонко дело знает.
Но сам имеет бледный вид:
Бормочет что-то и дрожит.
Наш инженер вполне спокоен.
«Пусть ищет,– мыслит,– сколько хочет!
Конечно, малый непристоен,
Прокурен, дик, чернее ночи,
Но, ведь, из-за своих хлопочет.
Так велика его печаль,
Что мне его, пожалуй, жаль!»
А тот бумажник инженера
Трясёт и деньги вынимает.
«Эй, друг, постой, во всём есть мера!»
А тот не слышит и считает,
Затем купюры собирает,
Кладёт на место портмоне,
И говорит им, как во сне:
«Ну всё, конец, теперь мне точка!
А деньги спрятать вы сумели.
Но есть свидетель – мать и дочка.
Они с цветами там сидели.
Они заметить всё успели.
Берёте вы на душу грех –
Хотите быть умнее всех!»
Такими горькими словами
Он тронул сердце инженера.
Нередко жалость движет нами,
В добро и честь рождает веру,
Жестокости снижая меру.
И заставляет нас хитро
Творить нежданное добро.
И совесть, застонав, проснулась
В душе у нашего героя.
Интеллигентно шевельнулась.
Ему напомнив об устоях,