Моссад. Тайная война

Правительство не хотело оставлять детей на милость боевиков: оно ни на грош не верило их обещанию освободить детей, когда их товарищи уже вернутся в Дамаск.

Французского и румынского послов попросили быть посредниками в переговорах с боевиками. Но переговоры не получались. А время шло быстро, истекал срок ультиматума: в шесть часов вечера террористы обещали взорвать здание вместе со школьниками.

Премьер-министр нервничал. Министр обороны и начальник Генерального штаба требовали не ждать, а действовать. Правительство колебалось. Когда до шести вечера оставалось всего ничего, правительство внезапно разрешило провести военную операцию. Это было ошибочное решение.

Операция была обречена на неуспех именно потому, что ее провели буквально в последние минуты. Утром вполне можно было улучить момент, когда расслабившиеся террористы не ожидали нападения, но около шести часов они были настороже.

Вторая роковая ошибка была совершена уже в ходе операции. Солдаты бросились на третий этаж и, только увидев, что он пуст, спустились на второй, где находились дети.

Да еще один из солдат бросил дымовую фосфорную гранату. Дым мешал самим израильтянам видеть, что происходит. Они потеряли несколько драгоценных минут. Этого времени террористам с лихвой хватило на то, чтобы убить шестнадцать детей и ранить шестьдесят восемь.

Когда все закончилось, картина была страшной. На залитом кровью полулежали убитые дети. Раненые кричали. Всех троих террористов застрелили. Но смерть преступников была слабым утешением. Гибель детей переживала вся страна.

Сотрудники контрразведки, которые осматривали школу, ожидая опасных сюрпризов, обнаружили пять упаковок взрывчатки: две на лестнице, две в классах, куда согнали детей, одну в коридоре. Взрывчатка приводилась в действие электродетонаторами. Батареи у террористов были, и у них оставалось время взорвать себя и школу, но они этого не сделали. Они не собирались умирать.

Вместе с детьми погибла учительница из Германии Люсиль Эдер, одна из двух работавших в школе иностранок: второй была Черил Бен-Тов из Соединенных Штатов. Черил – американская еврейка, она в семнадцать лет приехала в Израиль, чтобы помочь родине своих предков. Люсиль Эдер немка по национальности – прибыла в Израиль по туристической визе и сразу же предложила еврейскому государству свои услуги, потому что хотела искупить вину немцев перед евреями.

Во время ожесточенного боя на втором этаже пуля попала Люсиль в голову. Она умерла мгновенно. Никто не решался сказать Черил, что ее ближайшая подруга умерла. Но Черил, оттолкнув офицера, подбежала к автобусу, в который грузили трупы, и увидела Люсиль с пробитой головой.

…Пока Европа наслаждалась летом, в Австралии началась зима. Впрочем, что такое снег и холод, здесь знали только те, кто ездил за границу. Тимоти Уоллес к этим счастливчикам не принадлежал.

Каждый понедельник Тимоти Уоллес встречался со своим осведомителем по кличке Жук, который в обычной жизни был неудачливым газетным репортером. Единственное профессиональное достоинство Жука состояло в том, что он знал всех и вся. Но надо еще уметь изложить то, что узнал, на бумаге. С этим у Жука было плохо. Его с трудом терпели в отделе новостей сиднейской вечерней газеты. Редактор отдела, морщась, переписывал даже самую маленькую его заметку.

Зарабатывал Жук мало, чувствовал себя отвратительно и поэтому несколько лет назад принял важное для себя решение. Он сказал «да», когда руководитель местного отделения контрразведки предложил ему потрудиться на благо родины.

Тимоти Уоллес пятнадцать лет служил в Австралийской службе безопасности и разведки, которая занималась в основном контрразведкой. Он приметил Жука в одном из сиднейских баров. Жуликоватый парень без семьи и близких друзей идеально подходил на роль дешевого информатора.

Уоллес, который представлялся менеджером посреднической фирмы, познакомился с Жуком и однажды поил его весь вечер.

На следующий день он пригласил Жука в приличный ресторан, где днем бывает совсем мало людей, объяснил, где работает на самом деле, и предложил сотрудничать.

С тех пор Жук исправно снабжал его всеми новостями, сплетнями и слухами, известными журналистской публике в Сиднее. Никакой сенсационной информации Жук не приносил, но это была не его вина: ведь ничего особо важного в Сиднее и не происходило, свет не видел более спокойной страны, чем Австралия.

Каждый понедельник они ужинали вдвоем, и Жук рассказывал все, что знал. Тимоти Уоллес внимательно слушал, а утром писал отчет. Письменный отчет был необходим даже в тех случаях, когда информации совсем не было. Отчет подтверждал целесообразность оплаты услуг агента-осведомителя и еженедельных ужинов в хороших ресторанах – удовольствия, которым Тимоти Уоллес весьма дорожил.

– Я тут встретился с латиноамериканским журналистом по имени Гуэро, – рассказывал Жук за ужином. – Полное имя Оскар Гуэро. Он откуда-то из Колумбии, но сбежал из дома. Обосновался у нас. Прохиндей и деляга. Я бы такому и доллара не доверил: украдет, поэтому не уверен, стоит ли его слушать.

– Давай-давай, – подбодрил его Тимоти, внимательно и с удовольствием изучая меню.

Они уже приняли по два стаканчика виски, потому что худой Жук больше уважал хорошую выпивку, чем обильную закуску.

– Гуэро говорит, что привез в Австралию крупного физика из Израиля. Вроде бы этого физика из страны не выпускали, но Гуэро его каким-то образом вытащил. Врет, наверное… И этот физик может рассказать о том, что Израиль создает собственное ядерное оружие. Гуэро ищет газету, которая купит эту историю, и надеется заработать большие деньги.

– А чего они к нам в Австралию приехали? – спросил Тимоти Уоллес. – Нас эти ближневосточные дела не интересуют.

Жук поманил официанта, чтобы заказать третью порцию виски. Пока у него есть что рассказать, он может беспрепятственно заказывать виски. Когда он истощится, Уоллес заставит его перейти на минеральную воду.

– Гуэро говорит, что увез этого физика подальше от Моссад, потому что израильтянину грозит тюрьма.

– Ты думаешь, он действительно кого-то привез? – поинтересовался Тимоти Уоллес.

– Сомневаюсь, – Жук состроил скептическую мину. – Очень ненадежный парень. Никто его всерьез не принимает.

– Но ты все же поинтересуйся, – велел Тимоти. – А то начнутся все эти проблемы: израильтяне, палестинцы, взрывы, угоны самолетов… Нам не надо, чтобы они друг друга на нашей территории убивали. Пусть делают это у себя дома.

Жук хихикнул и перешел к другим новостям.

В следующий понедельник он вновь стал рассказывать о колумбийце Оскаре Гуэро.

– Какой-то парень действительно приехал из Израиля, и Гуэро его вроде как опекает, – сообщил Жук. – Говорят, что на большого ученого парень не похож, но он точно из Израиля и вроде как скрывается. А сам Гуэро улетел в Испанию. Где-то раздобыл деньги на билет…

Тимоти Уоллес старательно занес рассказ о странном израильтянине в еженедельный отчет, не сомневаясь, что эту бумагу с грифом «секретно» ждет судьба всех остальных документов такого рода: ее пробежит глазами начальник отделения и спишет в архив.

Так бы оно, вероятно, и произошло, но один из младших сотрудников Австралийской службы безопасности и разведки искренне симпатизировал палестинцам. В студенческие годы он принадлежал к леворадикальной группе. Ничего особенно он не делал, читал размноженные на ксероксе рукописи, ожесточенно спорил с друзьями, ходил на семинары, на которых выступали левые философы из Европы.

Потом он от всех этих «удовольствий» отказался, чтобы не портить себе карьеру, но сохранил сочувствие к палестинцам как жертвам империалистического заговора. Прочитав отчет Тимоти Уоллеса, он понял, что может оказать палестинцам большую услугу. Если они первыми доберутся до этого физика, который расскажет, что Израиль создает собственное ядерное оружие, это будет большим успехом в пропагандистской войне.

Он знал представителя Организации освобождения Палестины в Австралии и время от времени с ним встречался. Палестинец тоже не очень поверил в израильского физика, но все равно был благодарен за сообщение и тут же написал письмо в Тунис самому Абу Джихаду, второму человеку в Организации освобождения Палестины. Но письмо пришло слишком поздно.

Глава шестая

Смерть Абу Джихада

На заседании правительства Израиля министр внутренних дел доложил, что на оккупированных территориях начались столкновения палестинцев с полицией. По агентурным данным, палестинцы исполняли приказ Абу Джихада (настоящее имя – Халиль Ибрагим Махмуд аль-Вазир), второго человека в Организации освобождения Палестины.

– Арабы думают, что мы уже не те, что были, что мы стали слабее и глупее, – резко сказал министр обороны. – Пора доказать им, что они сильно ошибаются.

Министр без портфеля Эзер Вейцман вскинул голову:

– Попытка убрать кого-то из лидеров палестинцев только повредит нам, – с нажимом сказал он. – Она не поможет борьбе с терроризмом, а лишь отдалит приближение мира, усилит враждебность палестинцев и сделает нашу позицию более уязвимой в глазах мирового сообщества.

Эзер Вейцман был боевым летчиком и никого не боялся. Он обвел глазами своих коллег по кабинету министров и мрачно добавил:

– Одного Абу можно ликвидировать, от другого можно избавиться, но палестинскую проблему так не решишь.

Генерал-майор Амнон Липкин-Шахак, начальник военной разведки, боевой офицер, отмеченный многими наградами, резко возразил Вейцману:

– Каждый, кто задумывает и проводит против нас террористические операции, делает себя мишенью для ответного удара. Таковы законы войны.

Премьер-министр Шимон Перес мрачно наблюдал за этой дискуссией. Военные давно требовали остановить Абу Джихада, который организовывал один теракт за другим. Перес был слишком опытен, чтобы не понимать: смерть второго человека в Организации освобождения Палестины будет, как это всегда случается на Ближнем Востоке, иметь самые неожиданные и неприятные последствия.

Ликвидация Абу Джихада, конечно же, не остановит террор против Израиля. Абу двадцать лет неустанно создавал свою сеть на Кипре, в Европе и в странах Персидского залива. Эта сеть, обладая деньгами и связями по всему миру, подпитывает палестинское восстание.

Зато смерть Абу Джихада, вполне возможно, укрепит позиции радикалов внутри палестинского национального движения, воспитает новых палестинских бойцов, которые окажутся еще опаснее, чем покойный Абу Джихад.

Словом, эта операция, возможно, породит значительно больше проблем, чем решит. Но Абу Джихад виновен в смерти детей. Любой суд, выслушав все «за» и «против», приговорил бы его к смерти.

Поэтому сказать «нет», когда генералы и разведчики пришли к нему с планом операции по уничтожению Абу Джихада, премьер-министр не мог. В этом состояло безумие ситуации.